— До смерти у тети не было никакого сына. Это не из-за того, что она прожила одинокую жизнь. Она была замужем. Я слышал, что у нее случился выкидыш. После этого она развелась и больше не выходила замуж.
— Что ты хочешь этим сказать? В конце концов, одна жизнь — это всего лишь мгновение. Печаль мимолетна, — спокойно заметил Безымянный, желающий поддеть Джэху еще больше. — И что дальше?
— Ты!.. — Джэха моментально завелся, словно забыл, как Безымянный недавно душил его. Он же должен был понимать, что перед ним человек, который может в любой момент перекрыть ему кислород. — Так что знай. Насколько велико место, которое ты занял. Насколько оно ценно!
Безымянный посмотрел на него, прищурившись, повторив про себя: «Великое и ценное место…»
— Для тебя, может, и так, — наконец заметил он.
По крайней мере, для Безымянного это было не так. Джэха пристально посмотрел на него, а затем вдруг усмехнулся, не скрывая насмешки.
— Видимо, не стоило даже и рассказывать. Ладно. Только потом не жалей.
«Что за чушь», — подумал Безымянный, а вслух сказал:
— Сейчас сам все увидишь.
Он указал на окно сообщения, висящее в воздухе. Он уже ответил, но содержимое окна сообщения не изменилось.
[Идет проверка правдивости…]
Это окно сообщения никогда не появлялось раньше.
«Видимо, долго анализирует».
Безымянный сдержал смешок, наблюдая за действиями бога, которому он подчинялся. И в этот момент…
— Ох!
Левая рука Безымянного была отрезана. Джэха, наблюдавший за этим, застыл в шоке.
[Судья признал этот ответ только так называемой «правдой». Поскольку это не правда, налагается штраф.]
— Черт, что за чертовщина?!
Безымянный оставался спокоен, а вот Джэха запаниковал. Он схватил телефон и начал звонить, что-то делать, шагать по комнате. Судя по информации, которую Безымянный заранее узнал, Джэха, вероятно, сейчас набирает 119. Его действия были для Безымянного странными. Зачем так было суетиться?
Вместо того чтобы что-то говорить, Безымянный молча схватил Джэху за руку. Затем выхватил телефон из его дрожащей руки и завершил звонок. Как и ожидалось, на экране был набран номер 119.
— Что, что ты делаешь? Тебе нужно лечение!
«Он что, совсем глупый?»
Безымянный не понимал, зачем Джэха так волнуется из-за человека, который ему даже не нравится. Он достал зелье восстановления из инвентаря, а затем с помощью магии поднял с пола свою отрезанную руку и соединил ее с культей и вылил зелье на место соединения. Рука чудесным образом восстановилась до первоначального состояния. Даже шрама не осталось. Безымянный пошевелил запястьем, чтобы убедиться, что чувствительность полностью восстановилась, и посмотрел на Джэху, который все еще был в шоке.
— Может, тебе надо…
— Задавай свой последний вопрос, — перебил его Безымянный.
С помощью магии он стер даже кровь, пролитую на полу. Джэха какое-то время тупо смотрел на его действия, а затем, покачав головой пару раз, вернулся к своему обычному состоянию. На лице не было ни единой эмоции.
— Последний вопрос… Есть ли еще кто-то, кто помнит время до моей смерти?
В отличие от предыдущих двух вопросов, окно сообщения появилось с небольшой задержкой. Безымянный, заметивший это, прищурился.
[Вопрос допустим. Ответьте в течение 2 минут.]
Получив команду через сообщение, Безымянный сразу же ответил.
— Нет.
В случае с участниками, выбравшими возвращение в качестве бонуса, только сам участник помнит временную линию до возвращения. Это один из основных принципов проекта «Возрождение». Но что означала эта странная задержка в окне сообщения?
[Судья признал этот ответ «правдивым».]
Однако это сомнение было частично развеяно окном сообщения, которое появилось сразу после ответа Безымянного. Было немного неприятно осознавать, но он знал, что бог даст только уклончивый ответ на его вопрос.
[«Вопросы и ответы истины» завершены.]
— Уф…
Джэха тяжело вздохнул. Было видно невооруженным взглядом, что прямо сейчас он охвачен сложными эмоциями. Он некоторое время лишь молча смотрел на Безымянного, проводя рукой по затылку, после чего наконец сказал:
— Кажется, мы закончили с представлением.
«…»
— Теперь можешь уйти, двоюродный брат.
После долгого молчания Джэха наконец произнес «двоюродный брат», словно пережевывая слова. Безымянный, глядя на него, невольно усмехнулся.
* * *
Мужчина по имени Безымянный, который внезапно стал членом моей семьи, серьезно беспокоил меня, но у меня были и свои проблемы.
Суета, толкотня, легкая суматоха вокруг.
— Ты живой? Но почему ты не связался со мной во время каникул?
— Черт, я полностью провалил регистрацию на курсы. Ты не хочешь продать мне свое место?
Сейчас я вернулся в университет, который окончил несколько лет назад, в статусе вернувшегося студента.
— Уф…
Когда я увидел территорию кампуса, известного своими размерами, у меня на мгновение закружилась голова. Поскольку я вернулся в начале марта, по кампусу бродило довольно много студентов, в том числе и первокурсников. Поправив бейсболку, которую я носил до износа, я двинулся дальше.
— Корпус искусств, комната 604. Корпус искусств, комната 604, — бормоча себе под нос эти слова, словно мантру, я, ориентируясь по карте кампуса, нашел корпус искусств. По мере того как я шагал вперед, мои воспоминания постепенно возвращались ко мне. Благодаря этому я смог добраться до аудитории за пять минут до начала занятия. Когда я открыл дверь и вошел, шумная аудитория слегка затихла.
— Эй, мальчик-боб пришел.
Мальчик-боб. Это было мое прозвище, которое я получил в своем первом драматическом сериале, когда был еще ребенком. Благодаря успеху этого сериала я на какое-то время стал национальным мальчиком-бобом. Теперь это стало уничижительным прозвищем.
— Кажется, он на самом деле уже вернулся. Он же только недавно уходил в армию?
— Старшекурсники говорили, что он даже не может нормально отыгрывать этюды на практических занятиях.
— Все, кто получает привилегии, такие.
— Даже если и так, разве это уже не слишком — получить место в университете только за то, что ты когда-то играл в детстве в сериале? Вот почему разговоры о привилегиях не умолкают, когда речь заходит о нем. Посмотрите на Со Ынджэ. Он поступил в университет, сдав экзамен по актерскому мастерству. Он получил признание, как актер.
— А, он же был когда-то айдолом, помните? Правда ненадолго. Помните была какая-то проектная группа? В общем, группа с участниками из Pantheon и Specialist.
— Серьезно? Но они же все уже дебютировали. По факту получается, только он и не дебютировал? И теперь он снова пытается пролезть в актерскую индустрию. Это действительно выглядит немного странно.
Я не мог понять, слышу ли я это на самом деле все эти разговоры или у меня слуховые галлюцинации, и все только в моем воображении. Я прикусил внутреннюю часть щеки, чтобы взять себя в руки.
Девяносто процентов из того, о чем они говорят, — правда, но кое в чем они все-таки ошибаются. Я поступил на актерский факультет этого университета не по специальной квоте, без сдачи экзамена по актерскому мастерству. Я сдал вступительные экзамены и экзамен по актерскому мастерству. Но действительно ли я хорошо сдал экзамен по актерскому мастерству? Если вы меня спросите, мой ответ будет ближе к отрицательному. Так что полностью отрицать их утверждения о привилегиях при приеме я не буду.
Когда я только поступал, вокруг меня поднялась очерденая шумиха. Многие возмущались, обсуждая, что знаменитости поступают на особых условиях. В то время появилась статья, в которой была написана откровенная ложь. В ней говорилось, что я поступил в университет, не сдавая экзамен по актерскому мастерству, и хотя позже я объяснил, как все было на самом деле, это, конечно, не особо помогло улучшить мой имидж.
Я подался в айдолы, потому что мне пообещали, что я смогу таким образом заниматься актерской деятельностью, и поэтому я перешел в агентство… Конечно, те, кто злословит в мой адрес, не знают таких подробностей.
Но я реально верил, что на этом факультете будут думать иначе. Это же актерский факультет, и здесь должны быть люди, которые, как и я, заполнили свое портфолио только опытом, чья актерская карьера была без особых взлетов. Но в первый же день практических занятий я понял, что взгляды, устремленные на меня, не отличались от тех, которые я видел на съемочной площадке.
В тот день я провалил практическое занятие и стал изгоем.
А теперь я тридцатилетний, вернувшийся обратно в свои двадцать пять лет…
«Черт».
Как и прежде, когда я был двадцатипятилетним, я просто сидел на заднем ряду пустой аудитории, опустив голову.
Я спрятал дрожащие руки под столом. Я вонзил ногти в ладони, пытаясь взять себя в руки хотя бы с помощью слабой боли.
«Все стало только хуже».
Паническое расстройство. Агорафобия. Социофобия.
Слова, которые врач перечислял в больнице, куда меня затащил менеджер перед смертью. Окончательный диагноз — паническое расстройство. Я принимал лекарства, но лучше мне не становилось. В то время агентство хотело объявить об этом публике, но я отчаянно сопротивлялся.
Я откровенно боялся, что кто-нибудь все-таки проболтается. Но, видимо, мой вид был настолько жалок, что никто не решился на это, мои опасения не оправдались. Конечно, это, вероятно, было еще и потому, что в то время я не был настолько ценен, чтобы даже паническое расстройство стало приличной новостью в таблоидах.
В самые тяжелые времена мне было трудно даже находиться на съемочной площадке. Но благодаря огромным усилиям я смог играть перед камерой. Оффлайн-мероприятия были для меня невозможны.
Вот почему было так много споров во время «Клуба холостяков».
Но кажется, что даже плоды этих усилий пропали даром. Все из-за проклятого скандала с школьным насилием.
Теперь, когда я вернулся в прошлое, и это еще не произошло, я даже не могу отомстить тому, кто когда-то начал это. Это просто гложет меня изнутри.
Нет смысла долго пережевывать это. Это то, что я понял в те мрачные времена. Даже если это несправедливо, даже если мне тяжело, если я ничего не могу с этим поделать, лучше быстрее избавиться от этого. Так я смогу заняться другими делами. Если это то, что даровало мне то время, то пусть это действительно будет подарком.
Поэтому я не стал никак реагировать на то, что говорили вокруг обо мне, и просто сидел спокойно. Эти люди быстро потеряли ко мне интерес. Профессор, возможно, привлечет новую волну внимания к моей персоне во время переклички, но это все, что мне нужно пережить. Так по крайней мере я думал.
— Брат, можно я сяду рядом с тобой?
Пока не появился этот парень.
* * *
— Боже, Со Ынджэ!
— Ынджэ, извини, можно мне сфотографироваться с тобой?
— Ынджэ! Я твой фанат, можно автограф? Я твой настоящий фанат!
Его появление было лишь началом. Люди, которые ерзали, зная, что профессор вошел в аудиторию и начал читать лекцию, после окончания занятия бросились к нему, как стадо буйволов.
Теперь Со Ынджэ, вероятно, будет в замешательстве, разбираясь с людьми, которые набросились на него. А я тихо соберу свои вещи и выйду из аудитории.
Думая о знакомой картине, я начал собирать свои вещи.
— Извините. У меня договоренность с моим братом. Мне нужно идти.
Его довольно решительный тон был даже немного непривычен. К тому же он сказал «мой брат».
«Неужели он говорит обо мне?»
Я был так ошеломлен, что забыл даже в каком направлении выход из аудитории.
Я невольно посмотрел на Со Ынджэ и почувствовал, как взгляды людей, которые до этого даже не замечали моего существования, переключились на меня. Как только мой затылок похолодел от охватывающего меня ужаса, он быстро встал и слегка прикрыл меня от людей.
— Брат, пойдем?
«Что это?»
«Этот парень ведет себя так, будто знает о моих панических атаках».
«…Нет, не может быть».
В этом возрасте Со Ынджэ не был таким проницательным. Это не значит, что это плохо. Он просто купался в любви и уважении, поэтому ему не нужно было быть таким. Когда он был помоложе, во время стажировки, он был еще менее проницательным и даже не знал, что я его недолюбливаю.
«А, точно».
Я совсем забыл. На самом деле, в прошлой жизни в этот день произошло то же самое. Со Ынджэ появился сразу после начала лекции и сел рядом со мной, делая вид, что знает меня, а после лекции задержал меня, чтобы сообщить одну новость. Это была новость о «Мой собственный кастинг!».
«Именно благодаря ему я узнал о “Мой собственный кастинг!”».
Он сказал, что тоже будет участвовать, и если я хочу, то тоже могу попробовать. Услышав это, я тогда очень разозлился. Это было слишком сильное, тяжелое и липкое чувство, чтобы просто назвать его обыкновенной злостью.
В любом случае, когда я очнулся от своих воспоминаний, то уже сидел в его фургоне, схваченный за руку. Корпус искусств располагался близко к парковке, но как я дошел сюда так быстро? Даже очень быстро.
— Было бы удобнее поговорить в кафе, но, увы, это не вариант.
Тихий голос Со Ынджэ, бормочущего себе под нос, вывел меня из оцепенения. Я поднял взгляд и встретился с ним глазами. Он смотрел прямо на меня. Его лицо, которое до этого было довольно серьезным, теперь было полно радости.
— Как дела, брат?
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|