Глава 35.1

Чу Цяньсюнь закрепила Е Фэйтяня на спине двумя ремнями. Его голова покоилась у неё на плече, а чёлка беспорядочно свисала, закрывая брови и обнажая лишь нижнюю часть его бледного лица с обескровленными губами.

Чу Цяньсюнь взяла ванночку с маслом на экспериментальном столе, облила все красные пробирки и кровь и подожгла это зло огнём. В коридоре послышались шумные шаги. Чу Цяньсюнь закрепила длинную верёвку на оконной перекладине, открыла окно и с Е Фэйтянем на спине вылезла наружу. Она скатилась по внешней стене здания. Лаборатория находилась на тринадцатом этаже. Соскользнув на верёвке до девятого, Чу Цяньсюнь залезла в открытое окно и спрыгнула на пол.

Группа святых Общества Святого Ангела в гневе ворвались в пылающую лабораторию. Один из них схватился за подоконник, вытянул голову и посмотрел вниз, но увидел лишь длинную верёвку, свободно свисающую на внешней стене здания. В тёмном дворе никого не было.

— Они убежали, спустились из северного окна. Идите и ищите их во дворе! — крикнул мужчина в рацию, которую держал в руке.

Во дворе были включены прожекторы, мигали бесчисленные фонарики и торопливо въезжали машины. Институт был наполнен шумом шагов и криками. Всюду царила суматоха. Чу Цяньсюнь с Е Фэйтянем на спине что есть мочи бежала через тёмный и тихий коридор в самом сердце здания, которое соединялось с соседним в конце коридора девятого этажа. В этот момент во дворе команда святых с оружием и фонариками нервно искала врагов среди деревьев и травы. Никто не заметил, что прямо над их головами, на девятом этаже, как молния пронеслась чёрная тень.

Чу Цяньсюнь вошла в соседнее здание и, вместо того чтобы спуститься вниз, быстро поднялась по лестнице на крышу. Было тихо и темно, холодный ночной ветер продувал их тела. Мужчина, висевший у Чу Цяньсюнь на плече, издал тихий звук. Если бы он не прислонился к самому уху, ей было бы практически невозможно разобрать сказанные им слова.

— Папа, мама, Пэйюань, не уходите... не оставляйте меня, — тихо прошептал во сне Е Фэйтянь. Чу Цяньсюнь остановилась и заглянула в бессознательное лицо.

— Хорошо, я никуда от тебя не уйду, — ответила она.

Бледный кадык зашевелился, и из горла Е Фэйтяня неосознанно вырвался звук:

— Ц… Цяньсюнь.

Прохладный ветер коснулся лба Чу Цяньсюнь. Сегодня ночью луна была тёмной, а ветер сильный. Хорошая погода для убийств и побега. Чу Цяньсюнь прыгнула с края крыши на соседнее здание. Так она преодолела три или четыре дома подряд, а затем спустилась с верхнего этажа и спряталась в тёмной и пустой кладовой.

Чу Цяньсюнь осторожно положила Е Фэйтяня на спину. Подойдя к окну, она приоткрыла шторы, чтобы оценить ситуацию снаружи: здание экспериментальной лаборатории вдалеке уже было ярко освещено, из окон на верхнем этаже вырывался густой дым и всполохи огня. Весь институт напоминал воду на раскалённой сковороде: было очень шумно и царил полный беспорядок.

Чу Цяньсюнь опустила шторы, зажгла небольшой фонарик и наклонилась проверить состояние Е Фэйтяня. Простыня, которой наспех были обёрнуты грудь и живот Е Фейтяня, была пропитана кровью. На его животе зияла большая рана, о которой необходимо было позаботиться как можно скорее. Она доставляла Е Фэйтяню сильную боль, и, более того, из-за бега его органы могли выпасть из брюшной полости. Чу Цяньсюнь сорвала простыни, обёрнутые вокруг тела Е Фэйтяня, и наспех обработала большие и маленькие раны. Она использовала медицинские повязки, найденные рядом с операционным столом, чтобы временно залатать три наиболее серьёзные раны на животе, груди и шее. Е Фэйтянь лежал неподвижно, позволяя делать все что нужно. В коридоре дома зажужжало радио, и послышался красивый и мелодичный женский голос.

— Фэйтянь, милый, где же ты прячешься?

Шуршание радио эхом разносилось по пустому коридору. Е Фэйтянь резко открыл глаза и приподнялся на дрожащих руках. В темноте его глаза были наполнены ненавистью и страхом. Однако он не смог долго продержаться в таком положении: закашлявшись кровью, он схватился за живот и упал на землю. Его тело было напряжено, и он тяжело дышал, словно смертельно раненый зверь, борющийся за жизнь в пустыне.

— Фэйтянь, маленькая белая мышка, ты не сможешь убежать. Выходи сам, и тогда я подумаю над тем, чтобы простить тебя и Чу Цяньсюнь,  — голос был очаровательно сладким, будто самый нежный возлюбленный шептал на ухо поздней ночью. — Если не выйдешь сам, я не смогу контролировать себя и сделаю что-то, что очень тебя напугает.

Е Фэйтянь медленно свернулся калачиком и закрыл уши руками.

— Брат Е, — Чу Цяньсюнь убрала руки Е Фэйтяня от ушей. Её не было всего шесть дней, а это глупое белое личико уже было запугано до такого состояния. Е Фэйтянь пустыми глазами уставился на неё в темноте. — Это я. Взгляни на меня, я Чу Цяньсюнь. Не бойся, мы уже сбежали.

Чу Цяньсюнь зажгла свет в руке, чтобы Е Фэйтянь смог разглядеть её. В глазах Е Фэйтяня постепенно появилось немного блеска. В них медленно покачивался тёплый жёлтый свет, а взгляд был прикован к лицу перед ним. Е Фэйтянь не понимал, как лицо, запечатлённое в его мыслях, могло появиться перед ним наяву.

— Не волнуйся, однажды я убью её и отомщу за тебя, — прошептала в гневе Чу Цяньсюнь, склонившись прямо к уху Е Фэйтяня.