Глава 34.2

— Ох... не надо... ох... я всё расскажу.

Чу Цяньсюнь узнала от Пэн Хаоюя нужную ей информацию. Она убрала окровавленный клинок и сильным ударом оглушила Пэн Хаоюя, убедившись, что он не встанет в ближайшем будущем. Она поднялась и приготовилась уйти.

— Чу Цяньсюнь, — позвала её Гань Сяодань.

Чу Цяньсюнь немного повернула голову.

— Забери меня. Я не хочу больше оставаться здесь. Я была не права. Можно мне с тобой? — сказала Гань Сяодань.

Чу Цяньсюнь внезапно рассмеялась:

— Когда я спасу Е Фэйтяня, меня будут преследовать все члены Общества Святых Ангелов. Ты уверена, что хочешь пойти со мной?

Гань Сяодань поперхнулась. Её лицо побледнело, и она перешла на другую тему:

— Цяньсюнь, ты правда хочешь спасти Е Фэйтяня в одиночку? Это слишком опасно, они очень внимательно следят за ним. Как бы ты не была сильна, ты не сможешь выстоять против такого количества людей.

Увидев, как Чу Цяньсюнь повернулась в намерении уйти, Гань Сяодань неохотно произнесла:

— Е Фэйтянь — просто незнакомец, которого мы только встретили! Почему ты идёшь на такой риск ради него?

Чу Цяньсюнь остановилась в дверях:

— Сяодань, я не знаю. Многие люди в этом мире отличаются от тех, кем они были раньше. Возможно, я тоже изменилась.

Сказав эти слова, она исчезла в коридоре. Гань Сяодань последовала за ней до двери, но в тёмном коридоре уже никого не было. Она знала, что упустила свой последний шанс.

Гань Сяодань внезапно вспомнила, как они сбежали с Чу Цяньсюнь. Она всегда хладнокровно заставляла её убивать свирепых демонов. В то время её сердце было наполнено страхом и неудовлетворённостью. Если подумать, это был единственный шаг, который она предприняла сама. Эти времена стали самыми мирными для её души, из всех дней, прожитых с начала апокалипсиса. Она снова посмотрела на Пэн Хаоюя, лежавшего на полу, и А Цзюань, которая её ненавидела. Она больше не осмеливалась делать что-либо самостоятельно и могла рассчитывать лишь на мужчину, который живёт с другой женщиной.

***

Благотворительный центр помощи «Святой Ангел», бывший фармацевтический научно-исследовательский центр.

В этот момент на верхнем этаже некоего здания экспериментальной лаборатории Фу Инъюй напевала песню и мыла руки в раковине. Красная кровь стекала с них и вместе с потоками воды уходила в слив раковины. Фу Инъюй выглядела расслабленной, уголки её красных губ слегка приподнялись, и она явно пребывала в очень хорошем настроении.

— Что ты снова с ним сделала? — мужчина с седыми волосами в белом халате вошёл в лабораторию и сказал с обеспокоенным выражением лица: — Сколько раз я говорил, что он важный экспериментальный объект. Не стоит так с ним обращаться.

Фу Инъюй повернулась и осторожно вытерла руки белым полотенцем. Она слегка поджала губы и нахмурилась:

— Доктор, как можно не потерять рассудок, живя в таком беспорядочном мире? Я лишь выплёскиваю свой гнев.

Она положила руку доктору на плечо, приблизилась к его уху и выдохнула:

— Он идеален. Только он может сделать меня счастливой. Что бы я с ним ни делала, не беспокойтесь. Доктор Ма, разве вы не такой же, как я? Разве Вы не поступаете с ним ещё хуже?

Доктор Ма сделал серьёзное лицо и оттолкнул Фу Инъюй:

— Ты видела видео моего эксперимента?

Фу Инъюй слегка улыбнулась и собиралась что-то сказать, когда выражение её лица внезапно изменилось. В стекле вытяжного шкафа отразилась фигура в чёрном. Человек сидел на корточках у окна и спокойно держал пистолет в руке.

Фу Инъюй мгновенно отвернулась и покатилась на месте. Раздался выстрел, доктор Ма был ранен в грудь. Он в неверии посмотрел на хладнокровную женщину у окна и медленно осел на землю.

Чу Цяньсюнь! Фу Инъюй была потрясена: она собственными глазами видела, насколько сильна была она на поле битвы. Она была очень далека от противницы. Фу Инъюй тут же расправила крылья и бросилась к окну в другой стороне. Чья-то железная хватка сковала её за лодыжку и швырнула на землю. Чу Цяньсюнь схватил её за шею, надавила коленом на талию, и одной рукой сильно потянула за крыло, оторвав его и окрасив в красный цвет.

Фу Инъюй закричала от боли, и белые перья заполнили комнату, летя к Чу Цяньсюнь. Сейчас она ещё не умела превращать свои перья в острые лезвия, как делала это на более поздних стадиях. Воспользовавшись моментом, пока Чу Цяньсюнь не могла видеть, она попыталась вырваться, разбила оконное стекло, упав с высокого здания.

Чу Цяньсюнь подошла к краю окна, подняла пистолет и дважды выстрелила в Фу Инъюй, которая защищала свою голову и лицо оставшимся крылом, продолжая падать. Это были последние пули в магазине, который дал ей У Хао.

Внизу был внутренний двор с густой растительностью. Когда Фу Инъюй упала, высокие и густые кроны деревьев внезапно разрослись, и, вытянув длинные ветви, поймали её тело. Ветки обернулись вокруг Фу Инъюй, скрывая её слой за слоем и пряча в тени крон. Её перенесло прямо к мужчине, стоящему под деревом. Святой со способностями растительного типа и лысой головой обнял Фу Инъюй. Он поднял голову и суровыми глазами посмотрел на окно, где находилась Чу Цяньсюнь.

Во дворе раздался громкий шум, и множество людей бросились к зданию. Чу Цяньсюнь развернулась и зашла в лабораторию. Посреди комнаты стоял операционный стол. На нём она увидела привязанного человека. Даже для Чу Цяньсюнь, которая думала, что повидала многое в жизни, зрелище оказалось невыносимым.

Её взгляд упал на экспериментальный стол, на длинной стойке для пробирок стояли ряды кроваво-красных образцов. На подносе внутри закрытой коробки лежали вещи, на которые даже Чу Цяньсюнь не хотела смотреть.

Это была так называемая «Святая Кровь». В прошлой жизни Чу Цяньсюнь даже пришлось использовать одну. Однажды это лекарство спасло ей жизнь.

Чу Цяньсюнь стиснула зубы и подошла к операционному столу. На нём лежал Е Фэйтянь. Его глаза были затуманены, и он не реагировал на появление Чу Цяньсюнь. Чу Цяньсюнь перерезала путы, связывающие его шею и конечности, вытащила множество трубок, вставленных в его тело, и перевязала раны на груди и животе простыней.

Она протянула руку и нежно погладила Е Фейтяня по лицу:

— Фэйтянь, я здесь, чтобы забрать тебя.

Глаза Е Фэйтяня медленно повернулись, и он уставился на человека перед ним, будто узнав знакомое лицо. Однако Е Фэйтянь не реагировал: его губы слегка шевелились, но не произносили ни звука.