Глава 1. Всеобщая любимица. Последствия аварии? (Часть 1)

— Лэ Лэ, о чём задумалась?

Добродушный и полный любви голос раздался возле уха Вэнь Лэ.

Девочка открыла слезящиеся глаза, растерянно моргнула, оглядывая незнакомую обстановку и незнакомую женщину перед собой. Ее губы слегка дрожали:

— Вы… вы…

Вэнь Лэ хотела что-то спросить, но женщина подняла руку и нежно погладила ее по носу. Тон, которым она говорила, был полон такой нежности, которую девочка никогда раньше не испытывала:

— Разве не ты сама все время плакала и умоляла удалить родимое пятно? Что случилось, вдруг испугалась?

Дверь операционной медленно открылась, и вошел врач в маске:

— Госпожа Линь, если Вэнь Лэ готова, мы можем начинать.

— Хорошо, — женщина улыбнулась и кивнула врачу, затем повернулась к Вэнь Лэ и ласково прошептала: — Всё будет хорошо, Лэ Лэ. Мама будет рядом. Родимое пятно на твоем лице скоро исчезнет. Это не займет много времени, не бойся, хорошо?

В голове у Вэнь Лэ все еще был туман. Не успев опомниться, она оказалась на операционном столе рядом с каким-то аппаратом.

Врач включил яркую операционную лампу. Резкий свет заставил Вэнь Лэ зажмуриться.

Вспыхнула белая вспышка, и обрывки воспоминаний нахлынули на нее.

Только теперь Вэнь Лэ поняла, что происходит.

Она попала в книгу. В любовный роман о мире шоу-бизнеса. И стала второстепенным персонажем.

Она вспомнила, как однажды, возвращаясь из школы, проходила мимо книжного магазина и ее взгляд упал на эту книгу.

Она читала, затаив дыхание, глубоко тронутая историей любви главных героев. Она смутно помнила, что в книге была капризная принцесса Вэнь Лэ, которая из-за своего скверного характера и незначительной роли быстро исчезла со страниц повествования.

Однако она так и не дочитала книгу до конца, потому что брат заставил ее идти домой готовить.

Брат нажаловался маме, наговорил на нее всякого. Пока она работала, мама стояла рядом и ругала ее. Вэнь Лэ уже привыкла к ругани, она не чувствовала ни обиды, ни грусти, просто молча делала свою работу.

Когда она стояла на табурете, снимая с веревки выстиранное белье, брат сзади резко выдернул табурет. Вэнь Лэ потеряла равновесие и упала с лестницы. Потом она потеряла сознание, а когда очнулась, то уже оказалась в этой книге.

Вэнь Лэ почувствовала беспокойство. Падение с лестницы, попадание в тело второстепенного персонажа, побег из несчастливой семьи… можно ли это считать счастливым поворотом судьбы?

Она не знала.

Спустя час бледное родимое пятно в форме сердца на левой щеке Вэнь Лэ исчезло. Глядя в зеркало на свое чистое, милое лицо, она чувствовала себя не в своей тарелке.

Неожиданно этот второстепенный персонаж не только носил ее имя, но и выглядел точно так же, как она. Будто…

— Лэ Лэ, пойдем домой.

Нежный, любящий голос женщины вернул Вэнь Лэ к реальности. Она посмотрела на женщину, которая была так добра к ней, и в ее глазах заблестели слезы.

…Нет, это не копия. У них разные семьи, даже любящие матери разные.

…

Вэнь Лэ вышла из больницы вместе с Линь Чжижу.

По дороге домой Вэнь Лэ молча смотрела в окно. Ей казалось, что этот мир какой-то другой, но она не могла понять, в чем именно разница.

Линь Чжижу, заметив необычную тишину дочери, почувствовала беспокойство. Она достала телефон и отправила сообщение мужу, который был на работе: «Ханьчэн, мы с Лэ Лэ едем домой, но она какая-то странная. Может, это последствия аварии? Может, позвать доктора Сюй домой?»

Вэнь Ханьчэн ответил: «Хорошо, я напишу доктору Сюй. Как закончу совещание, сразу приеду».

Вернувшись домой, Вэнь Лэ застыла на пороге, не решаясь войти. Вид виллы в европейском стиле вызывал у нее дискомфорт.

Линь Чжижу, заметив странное поведение дочери, взяла ее за руку и отвела в комнату. Она мягко сказала:

— Лэ Лэ, мама сейчас приготовит тебе что-нибудь вкусненькое. Ты пока отдохни, а когда все будет готово, я тебя позову, хорошо?

Вэнь Лэ не знала, что ответить, и просто кивнула.

— Умница, — Линь Чжижу нежно погладила ее по голове и вышла из комнаты, оставив Вэнь Лэ одну.

Хотя Вэнь Лэ не любила розовый цвет, но, глядя на эту нежно-розовую комнату, похожую на комнату принцессы, ее сердце, никогда не знавшее тепла, вдруг наполнилось уютом. А потом она увидела на стене семейную фотографию, где все трое — она, мама и папа — радостно улыбались. У нее защипало в глазах, и они покраснели.

Это, должно быть, очень счастливая и теплая семья.

В другом мире семья Вэнь Лэ жила очень бедно. Родители предпочитали сыновей дочерям и относились к ней с пренебрежением. Вся работа по дому была на ней. Если она болела или получала травму, то не смела жаловаться, потому что плач или жалобы приводили к еще более жестоким наказаниям.

Отец часто пил и возвращался домой, пропахший алкоголем. Мать любила играть в маджонг, и каждый раз, когда проигрывала, возвращалась домой в плохом настроении и находила повод избить ее.

Младший брат, который был на десять лет младше, тоже постоянно издевался над ней, жаловался маме, и каждый раз ей доставалось либо порция побоев, либо ругань, а брат самодовольно наблюдал за этим.

В детстве она была жизнерадостной и общительной девочкой, но из-за семейных проблем стала замкнутой и молчаливой. Когда ее били или ругали, она не плакала и не жаловалась, а молча терпела.

Семнадцать лет — возраст беззаботности и юности для других девушек, а она каждый день жила как в аду. Она не ненавидела свою семью, просто не понимала, почему они ее не любят.

Слезы покатились по щекам Вэнь Лэ.

Даже покинув привычную жизнь и оказавшись в незнакомом месте, где ей предстояло заново знакомиться с людьми и окружающим миром, она была готова принять все это.

Внизу…

Вэнь Ханьчэн, узнав, что дочери плохо, сразу же позвонил своему личному врачу и попросил его приехать. Он сам, прервав совещание, поспешил домой.

— Чжижу, — взволнованно окликнул он жену, едва войдя в дом. — Где Лэ Лэ? Что с ней?

Линь Чжижу жестом попросила его говорить тише, а затем шепотом рассказала:

— Она в своей комнате. Всю дорогу домой молчала, была необычайно тихой. Никогда ее такой не видела.

— Неужели это последствия аварии? Может, у нее сотрясение мозга? — Вэнь Ханьчэн нахмурился, в его глазах читалось беспокойство.

Дело в том, что незадолго до этого Вэнь Лэ из этого мира закатила родителям истерику, требуя удалить родимое пятно. Вэнь Ханьчэн и Линь Чжижу долго не соглашались на операцию, опасаясь возможных рисков.