Хотя это было просто формальное «спасибо», ничего особенного, Сян Ди почувствовала, будто её оглушило счастьем.
Что это за удачный день такой?
Ошеломлённая неожиданной радостью, она набралась смелости и добавила:
— Кстати… сегодня на утреннем собрании директор назвал тебя по имени.
Обычный человек наверняка спросил бы: «И что было?» Но Бай Цзянсинь не из таких. Казалось, его вообще не волновало, почему директор упомянул его. Вместо этого он спокойно спросил:
— Откуда ты знаешь моё имя?
Только что она ещё купалась в эйфории, а теперь его слова окатили её ледяной водой.
«Почему знаю? Потому что мы учимся в одном классе».
А он не знает. Значит, он её даже не замечал…
Даже не подозревал, что они одноклассники.
Ей стало грустно. Человек, в которого она так долго была влюблена, вообще не обращал на неё внимания.
В этот момент у Сян Ди даже не хватило смелости сказать ему, что они в одном классе.
Она лишь порадовалась, что не стала заигрывать с ним и не выставила себя дурочкой.
Она улыбнулась и непринуждённо ответила:
— Ты у нас в школе знаменитость. Кто ж тебя не знает?
На душе было пусто. Чтобы скрыть истинную причину своего возвращения, перед уходом она взяла ещё одну булочку.
Обратно неслась как угорелая.
Сян Ди ворвалась в класс прямо под звонок.
— Люблю тебя, родная! — Лян Цяньцянь удивлённо подняла бровь. — Ты же не любишь с мясной начинкой, зачем взяла?
— Времени не было, схватила не глядя, — отмахнулась Сян Ди.
— Тогда давай мне, — протянула руку подруга.
— Не надо, я купила твою любимую. Ешь её, а я попробую эту. Вдруг понравится?
— Ладно, если не зайдёт — отдашь мне.
Пока учитель не пришёл, Сян Ди развернула упаковку и осторожно откусила.
Она не любила солёную выпечку, поэтому всегда избегала булок с мясной начинкой. Но только что она видела, как Бай Цзянсинь взял именно такую — и не удержалась.
Даже если для него она всего лишь незнакомка, она всё равно хотела попробовать всё, что связано с ним.
«Эх, жалкая влюблённая дура», — так мысленно назвала себя Сян Ди, откусывая ещё кусочек.
Но он же не знает о её чувствах. Какая разница?
Да и влюблённость приносит свои плюсы. Выпускной класс — тяжёлое время, но возможность видеть его в школе каждый день даёт хоть какую-то мотивацию учиться.
С такими мыслями жизнерадостная Сян Ди сразу повеселела, и булочка показалась вкуснее.
Не успела доесть, как вошёл учитель. Сян Ди быстро спрятала еду в парту, беспокоясь: «Где же Бай Цзянсинь? Неужели прогулял линейку и теперь ещё и урок пропустит? Как я переживу этот день?»
Учителя-предметники, в отличие от классных руководителей, редко следят за всеми. Разве что за самыми заметными учениками.
Например, за Бай Цзянсинем. Преподаватель оглядел класс и спросил:
— А где Бай Цзянсинь?
Е Миньцзя, не моргнув глазом, повторил:
— В туалете, учитель.
Учитель кивнул, но в дверях раздалось:
— Можно войти?
С рюкзаком за плечом и булочкой в руке — он явно шёл не из туалета.
Учитель не дурак, конечно, всё понял и пошутил:
— Что ни говори, а первый в потоке ученик всегда остаётся первым! Остальные в туалет ходят «разгружаться», а ты — «загружаться».
Кто-то не сдержал смешка. Е Миньцзя закатил глаза: этот парень вообще перестал притворяться вести себе примерно.
Учителя обычно снисходительны к отличникам, а уж к Бай Цзянсиню — тем более. Пошутив, учитель не стал придираться к опозданию и просто разрешил ему войти.
Совершенно не затронутый шуткой над ним, Бай Цзянсинь направился к своему месту, но вдруг взгляд его задержался.
Сян Ди мгновенно опустила голову, уткнувшись в стопку учебников, делая вид, что ищет книгу.
Бай Цзянсинь прошёл между партами и сел на своё место.
Едва успев сесть, он услышал жалобу от соседа:
— Братан, мог бы хоть немного подыграть! Я же только что сказал, что ты в туалете! Теперь я выгляжу клоуном.
Бай Цзянсинь нахмурился:
— Ты же не предупредил.
— А теперь ещё и меня винишь? — Е Миньцзя снова закатил глаза. — Ты в курсе, что директор сегодня при всех назвал твоё имя? Если бы не твой находчивый братан, вся школа узнала бы о твоём опоздании. Так что благодари меня!
Затем он добавил с намёком:
— Кстати, угадай, зачем директор тебя упомянул?
— Я знаю, — ответил Бай Цзянсинь.
— Откуда? У тебя телескопический слух?
Бай Цзянсинь слегка приподнял подбородок, указывая взглядом вперёд:
— Та девушка сказала.
Е Миньцзя посмотрел в указанном направлении:
— Какая?
— Третий ряд, — описал Бай Цзянсинь. — С ровной чёлкой и хвостиком.
Е Миньцзя, как староста, быстро сообразил:
— Сян Ди?
— Её зовут Сян Ди? — Бай Цзянсинь слегка нахмурился, затем задал другой вопрос: — Она с самого первого класса была с нами в параллели?
— Нет, она только с прошлого семестра с нами, — ответил Е Миньцзя, тут же заметив: — Братан, ты совсем в стороне от всего живёшь! Целый семестр в одном классе, и ты до сих пор её не знаешь?
Бай Цзянсинь даже не стал притворяться, просто кивнул:
— Угу.
Е Миньцзя: «…»
Впрочем, это вполне объяснимо. В классе несколько десятков человек, и даже видясь каждый день, с незнакомыми людьми за семестр можно так ни разу и не перемолвиться. Даже он, как староста, общался с Сян Ди всего несколько раз.
В начале выпускного класса школа провела перераспределение по результатам общего рейтинга. Многие в их классе и раньше были из усиленных потоков и два года учились вместе. Но Сян Ди перевелась в их класс из обычного только в выпускном году. За семестр они пообщались всего несколько раз, и впечатление Е Миньцзя о ней ограничивалось следующим: учёба — выше среднего по классу, звёзд с неба не хватает, но и не тянет общий балл вниз. Невысокого роста, миловидная и скромная, выглядела очень молодо — запросто могла сойти за первокурсницу. Характер — послушный. В общем, именно тот тип учеников, которых учителя (помимо отличников) любят и ценят больше всего.
Послушная, тихая, не слишком выдающаяся, но и никогда не создающая проблем примерная ученица.
Она казалась той, кто боится общаться с парнями, поэтому Е Миньцзя очень удивился, узнав, что она сама заговорила с Бай Цзянсинем.
Вдруг Е Миньцзя с хитрой ухмылкой спросил:
— Слушай, а может, ты ей нравишься?
Бай Цзянсинь, наклонившись за учебником, нахмурился:
— Что за ерунду ты несёшь?
— Ты не понимаешь, девчонки обычно очень сдержанны, когда в кого-то влюблены, — таинственно зашептал Е Миньцзя. — Потому что тайная влюблённость — это немая пьеса, что разыгрывается лишь в сердце.
Услышав эту пафосную фразу, Бай Цзянсинь дёрнулся:
—Где… ты это вычитал?
Парень положил ему руку на плечо с самодовольным видом и заявил:
— Это моё авторское. Ну как, достаточно литературно?
Взглянув на руку на своём плече, Бай Цзянсинь уже прочитал в глубине души Е Миньцзя всю правду: «Вообще-то на днях классный забрал один любовный роман, а я тайком унёс его в общежитие почитать. По сюжету героиня была влюблена в героя двадцать лет, потом попала в аварию и умерла, а герой женился, так и не узнав о её чувствах. Эта фраза была из её предсмертной записки. Чёрт, довольно грустный момент — даже я, мужик крепкий как орёл, расплакался».
Бай Цзянсинь: «…»
Писать такое в предсмертной записке… Да у этой героини явно было не всё в порядке с головой.
Бай Цзянсинь мысленно усмехнулся.
Е Миньцзя продолжал допытываться:
— Как думаешь, Сян Ди в тебя тайно влюблена?
В холодных тёмных глазах мелькнула насмешка. Бай Цзянсинь равнодушно ответил:
— Не знаю, как насчёт неё, но тебе, по-моему, срочно нужно в больницу за талоном к врачу.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|