Глава 4

Глава 4

Она пришла на Восточную улицу. Кто-то обедал, кто-то работал, двери всех домов были распахнуты настежь — своеобразное зрелище. Она подошла к той самой приметной большой двери. Это была раздвижная дверь, но она не была открыта полностью, оставался лишь низкий проход.

Цзян Яоцао не спешила стучать, вернее, она не знала, как подступиться к этой двери. Она стояла неподвижно, пока дверь не открылась, и изнутри не вывалилось несколько пьяных мужчин.

— Пошли, зря пришли, домой, домой, — поддерживая друг друга, мужчины ушли.

Цзян Яоцао встретилась взглядом с женщиной, открывшей дверь. Она догадалась, что это мать Шэнь Циннянь. Она подошла и поздоровалась.

— Здравствуйте, тётушка. Я подруга Шэнь Циннянь. Скажите, она дома? — она оглядела комнату, но Шэнь Циннянь там не увидела.

— А, подруга… — в глазах матери Шэнь явно читалось замешательство.

— Подруга Сяо Нянь? Она наверху, я ее позову. Ты пока присаживайся.

— Здравствуйте, дядя. Я подруга Шэнь Циннянь, — сесть особо было негде, поэтому она присела рядом со столом, за которым все еще выпивал отчим Шэнь Циннянь, Хэ Вэй.

— А, подруга, — его тон был недружелюбным.

— Давай, выпей стаканчик, — он налил Цзян Яоцао выпить и пододвинул к ней.

— Я не пью, — интуиция подсказывала Цзян Яоцао держаться подальше от этого человека.

— Ничего страшного, выпить полезно для здоровья. Немного — не повредит. Сяо Нянь дома тоже часто выпивает.

Этот человек настойчиво подталкивал к ней стакан.

— Пойдем отсюда.

Не успела Цзян Яоцао опомниться, как Шэнь Циннянь утащила ее за собой. Они пришли в заведение, где подавали малатан.

Цзян Яоцао действительно проголодалась и набросилась на еду.

— Как ты узнала, где я живу? — Шэнь Циннянь давно хотела спросить.

— Тот мужчина — твой отец? — Цзян Яоцао проигнорировала ее вопрос.

— Он мне никто.

Впервые Цзян Яоцао услышала в ее голосе не только спокойствие.

— О, неплохо. Я имею в виду — твой дом, — в голосе Цзян Яоцао прозвучали непонятные нотки враждебности.

Цзян Яоцао сделала это намеренно. Она просто хотела спровоцировать ее, чтобы подтвердить свои догадки.

— Что ты имеешь в виду? И зачем ты пришла ко мне домой? — Шэнь Циннянь говорила тихо, но в ее голосе отчетливо слышалось раздражение.

— Оказывается, ты умеешь злиться! — Цзян Яоцао сделала удивленное лицо.

— Пойдем прогуляемся. Думаю, ты не захочешь разговаривать здесь, — сказав это, она повернулась и ушла. Шэнь Циннянь последовала за ней.

Шэнь Циннянь привела ее к небольшой речке. Светило яркое солнце, журчала вода, пышно росла зеленая трава, неподалеку паслись овцы.

— Я всего лишь пришла к тебе домой, не стоит же из-за этого убивать меня, — шутливым тоном сказала Цзян Яоцао, но тело само послушно опустилось на траву.

— Здесь змеи, — спокойно сказала Шэнь Циннянь, глядя на нее.

Цзян Яоцао тут же подскочила.

— Где? Не на мне, надеюсь? — она в панике ощупывала свою одежду.

— Я сказала, что здесь есть змеи, а не что они есть прямо сейчас, — увидев панику Цзян Яоцао, она не смогла сдержать улыбки.

— А я уж подумала, ты и вправду собираешься меня убить.

— Какое богатое воображение.

Они сели друг напротив друга, глядя на журчащую воду.

— Здесь очень красиво.

— В деревне везде так. Просто ты не местная, поэтому не знаешь.

Цзян Яоцао смотрела на эту картину и медленно заговорила:

— А ты? Ты хочешь остаться здесь навсегда?

Шэнь Циннянь промолчала.

Цзян Яоцао продолжила:

— Хочешь и дальше терпеть трусость и уступчивость матери, плохое обращение отчима и его постоянные приставания, а также сплетни деревенских жителей, м?

— Ты следила за мной?

— Интересный ход мыслей, но для этого не нужно следить.

Шэнь Циннянь с недоумением посмотрела на Цзян Яоцао.

— Я не какая-нибудь извращенка. Просто прочитала несколько книг по психологии, да и талант у меня к этому имеется.

— Так чего ты хочешь?

— «Весь мир суетится ради выгоды». Помогая тебе, я помогаю и себе.

— Мне не в чем помогать.

«Как можно не хотеть уехать? Говорят, дом — это убежище, гавань, но она боится возвращаться домой. На очередные выходки того мужчины отвечают очередным прощением, на очередные приставания — очередным молчаливым согласием. А что говорит ей мама? Что они зависят от отчима, что только благодаря ему их не осуждают за спиной, что выжить можно, только подчиняясь».

— Острие ножа должно быть направлено вовне.

Шэнь Циннянь инстинктивно коснулась руки.

— А вдруг на выпускной придется надеть юбку? — Цзян Яоцао безмятежно улыбнулась.

Они просидели долго. Редко можно было увидеть Шэнь Циннянь такой разговорчивой. Солнце начало садиться, Цзян Яоцао пора было уходить.

— Запомни, те, кто причиняет тебе боль, делают это намеренно! — крикнула Цзян Яоцао, обернувшись.

Шэнь Циннянь улыбнулась и помахала ей рукой.

Шэнь Циннянь была человеком со сложным характером. Она привыкла к беспорядку в своей семье, поэтому привыкла не сопротивляться. У нее была сильная гордость, она не хотела рассказывать об этом, поэтому избегала дружбы. А сегодня Шэнь Циннянь спускалась сверху, что-то держа в руке. Увидев Цзян Яоцао, она это спрятала. Если Цзян Яоцао не ошиблась, это был нож. Нож для самозащиты, и нож, которым она причиняла себе вред.

Вернувшись домой, Шэнь Циннянь поела и ушла в свою комнату.

Цзян Яоцао посмотрела на табель успеваемости Шэнь Циннянь.

— У нее большой потенциал, только английский хромает.

— Что собираешься делать? — спросила Сяоцао.

— Я думаю, если она сможет поступить и уехать, то, возможно, удастся избежать того, о чем ходят слухи, — не дожидаясь ответа Сяоцао, она продолжила: — Ладно, устала. Будем решать проблемы по мере их поступления.

На следующий день Цзян Яоцао пришла в школу как раз к началу занятий. В их школе было правило: после выходных обязательно проводился тест по математике или английскому. На этой неделе была математика.

Как только Цзян Яоцао пришла, начали раздавать листы с заданиями. Она с трудом выдержала сто двадцать минут до сдачи работы.

— Черт, это точно наш учитель математики составлял? Так сложно!

— Ужас, чуть не уснул.

Класс наполнился жалобами.

— Съешь что-нибудь, подкрепись. Скукота какая, — Цзян Яоцао протянула Шэнь Циннянь пачку печенья.

— Спасибо!

— В туалет пойдешь? Хочу в туалет, — спросила Цзян Яоцао.

Не успела Шэнь Циннянь ответить, как это услышала Ван Цзинъи.

— Ну не могу молчать! У тебя появилась новая соседка по парте, и ты забыла про старую?

— Как можно! Я как раз собиралась тебя позвать.

— Пошли, пошли, все вместе, — Цзян Яоцао потащила их обеих за собой.

Они еще немного поболтали в коридоре, пока не прозвенел звонок на урок. Снова начались скучные занятия. Уроки закончились только в 9:40 вечера.

Следующие две недели прошли как обычно. Приближались итоговые экзамены, поэтому тестов стало еще больше. За полтора выходных дня — десять комплектов заданий. В классе царило недовольство.

Цзян Яоцао приглашала Шэнь Циннянь к себе домой на обед, но та отказывалась. Тогда Цзян Яоцао стала брать с собой Ван Цзинъи. За это время они втроем успели подружиться.

Однажды Цзян Яоцао, спавшая на парте, проснулась от шума в классе.

— Обалдеть! У нас летние каникулы начинаются четырнадцатого июля!

Класс мгновенно взорвался.

— Вау! Вау! Вау!

— Точно?

— Из класса Лысого новость пришла, значит, точно!

— Аааааа! Я так взволнован!

Под этот шум вошел учитель математики.

— И чего вы так раскричались из-за каких-то каникул? Вот, раздаю бланки ответов. Лучше бы экзамен так хорошо написали! Чего там орать?

Атмосфера в классе мгновенно испортилась.