Глава 1.2

Самая активная соседка, которую все называли сестра Ли, немедленно уперла руки в бока и, указав на мать Ло, выругалась:

- Фу! Я видела матерей, жадных до наживы, но я никогда не видела ни одной, которая бы морила голодом собственную дочь и внука!

- Она не только берет у них деньги, но и бьет их! Со стороны Юйлань выглядит такой хрупкой, словно не сможет убить даже курицу. Кто бы мог подумать, что она может быть такой безжалостной!

- Действительно безжалостной! Вот я бы никогда не смогла морить голодом собственную дочь и внука.

- Юйлань, ты действительно зашла слишком далеко. Посмотри, во что превратились Чуся и Хуайань! Я всегда удивлялась, почему получая немаленькое пособие от Чжэн Няня, они так бедно живут. Теперь я вижу, что все это забирала ты.

- Бесстыдница!

- Вот именно, вы оба работаете, и ваш сын тоже зарабатывает деньги, но вы все равно отбираете деньги своего зятя. Вы действительно бессердечны!

От громких и негромких критических замечаний и презрительных взглядов окружающих лицо Лу Юйлань густо покраснело. Она была на грани истерики.

Женщина поспешно замахала руками и плачущим голосом произнесла:

- Я не...

- О, так это ты теперь чувствуешь себя обиженной? У всех нас есть глаза, мы не слепые.

- Я… не такая… вы все надо мной издеваетесь!

Бросив эти слова, Лу Юйлань развернулась и убежала в слезах, как будто ее смертельно оскорбили.

Одна из женщин, наблюдавших эту сцену, плюнула ей в след:

- Лицемерка! Старая лиса!

Мать Ло не умела спорить.

В прошлом она всегда использовала свою кажущуюся слабость, чтобы добиться желаемого, и это всегда срабатывало.

Если это были мужчины, она давила на жалость и рассказывала о своих трудностях, и они помогали ей.

Она была очень проницательна и, в общении с женщинами выбирала тех, которые попадались на ее удочку.

Она и представить себе не могла, что ее собственная дочь, которая всегда была под ее контролем, применит ее же тактику против нее самой, оставив без защиты.

Но она так и не осознала, в чем была не права.

Она винила только жестоких людей вокруг и, конечно же, Ло Чуся.

Отбежав подальше от двора, она замедлила шаг. Выражение ее лица несколько раз поменялось, прежде чем принять мрачное выражение, которое совершенно не соответствовало ее невинной внешности.

Она стиснула зубы:

- Чуся! Ты еще пожалеешь об этом.

Но вскоре на лицо Лу Юйлань вновь вернулось добродушное выражение. Несмотря на то, что с каждым годом она становилась все менее похожей на наивное беззащитное создание, некоторых стариков просто тянуло к такому типу женщин.

Около двери в квартиру сестра Ли помогла Ло Чуся подняться.

- Чуся, все в порядке, твоей мамы здесь больше нет. Перестань плакать. Ты большая молодец. Как ты могла отдавать все свои деньги семье своей матери? А как же вы с Хуайанем?

- Вот именно. Раньше ты была слишком наивна. Посмотри на Хуайаня, ему пять лет, а ростом он ниже моего сына, которому нет и четырех.

В прошлом многие соседи пытались дать Ло Чуся подобный совет.

В конце концов, несмотря на периодически возникающие разногласия, большинство соседей были добросердечными людьми и стремились ей помочь.

Но Ло Чуся никогда их не слушала.

Всякий раз, когда кто-нибудь поднимал эту тему, она утверждала, что семье ее матери живется очень тяжело и что у них другого выбора, кроме как обратиться к ней за помощью.

В конце концов, люди перестали что-либо говорить, думая, что у Ло Чуся что-то не в порядке с головой.

В то время никто не был богат, и все, что они могли сделать, это угостить Цэнь Хуайаня, когда он был очень голоден, и выразить немного сочувствия.

Теперь, видя, что Ло Чуся ведет себя не так, как раньше, и учитывая, что ее мать зашла слишком далеко - пыталась выклянчить деньги и даже прибегала к насилию - соседи не могли оставаться в стороне.

Они не стали бы терпеть, если кто-то пытался обидеть кого-то из своих.

В те дни люди были очень сплочены, особенно работая на одной фабрике; они всегда были на стороне своих собратьев.

Ло Чуся благодарно улыбнулась окружающим ее людям.

- Спасибо вам, тетушки и сестры, за вашу помощь. Раньше я плохо соображала, но больше такой ошибки не совершу. Теперь я все поняла.

Сестра Ли хлопнула себя по бедру и от души рассмеялась.

- Вот это настрой! Не нужно нас благодарить, мы все соседи.

- Да, да. Вы и раньше помогали нам, так что это взаимно.

Нам повезло, что настоящая Ло Чуся, несмотря на то, что не прислушивалась к советам, всегда была готова протянуть руку помощи, когда соседи нуждались в ней.

Иначе за нее никто бы сейчас не заступился.

Ее сын, напротив, не произнес ни слова и не пошевелился с тех пор, как она упала и заплакала у двери.

Он просто стоял там, настороженно наблюдая за ней и своей бабушкой.

Ло Чуся мысленно вздохнула. У этого бедного ребенка явно есть какие-то проблемы со здоровьем!

Но это неудивительно, учитывая, что он голодал всю свою жизнь.

Настоящая Ло Чуся едва могла позаботиться о себе, поэтому тот факт, что она вообще выжила, был просто поразительным.

Пока она не планировала пытаться перевоспитать этого ребенка - в нем глубоко укоренилось чувство осторожности и недоверия к людям.

Несмотря на то, что в настоящей жизни она никогда не была замужем и не растила детей, во время получения медицинского образования она работала на педиатрическом факультете, поэтому в какой-то степени имела представление о детской психологии.

Цэнь Хуайань уставился на нее, отчаяние в его глазах сменилось холодным безразличием, как будто она была незнакомкой, а не его матерью.

Вдруг тишину между ними нарушило урчание в животе.

Ло Чуся посмотрела на Цэнь Хуайаня, но выражение его лица не изменилось, как будто это не у него в животе заурчало.

Вместо этого Чуся дотронулась до своего живота, осознав, что очень голодна - так голодна, что она чувствовала сильную слабость.

Она заглянула на кухню, но обнаружила в шкафу только несколько увядших листьев капусты и ничего больше.

К счастью, Ло Чуся не успела отдать матери деньги и продовольственные талоны, которые прислал ее муж.

Иначе она действительно умерла бы от голода сразу после переселения в чужое тело.

- Пойдем поедим. Сегодня мы идем в государственную столовую.

Чуся поманила Цэнь Хуайаня к себе.

Цэнь Хуайань не ответил, плотно сжав губы и глядя на нее с недоверием.

Но после того, как Чуся вышла за дверь, он на мгновение заколебался, а потом последовал за ней, не забыв запереть дверь.