Глава 4 (Часть 2)

Прошло уже два месяца, а рана все еще не зажила.

Он, казалось, терял терпение, и движения его становились все более резкими.

Нань Шиюэ было больно смотреть, как он обрабатывает рану, но тот даже не морщился.

В книге говорилось, что Мо Бинъянь исцелится только после пробуждения своей родословной.

А до этого еще должна была произойти целая сюжетная арка с Конференцией Бессмертных, так что рана пока не заживет.

Пока Нань Шиюэ размышляла об этом, Мо Бинъянь вдруг повернулся. Его черные глаза холодно смотрели на нее, и, честно говоря, это было немного жутко.

Нань Шиюэ вздрогнула и инстинктивно хотела убежать.

Но, поскольку он ее уже заметил, она робко вошла и положила перед ним нефритовые таблички.

— Это тебе, — сказала она. — Здесь записаны редкие техники совершенствования. Возможно, они тебе пригодятся.

Затем она порылась в своем кольце для хранения и достала несколько высушенных волшебных трав. — Вот, возьми, это поможет залечить раны.

— Не нужно.

Мо Бинъянь холодно прервал ее. Его темные глаза были непроницаемы, и в них читалось лишь глубокое отвращение.

Если честно, Нань Шиюэ немного побаивалась главного героя.

Он казался ей опасным. В нем чувствовалось какое-то безразличие ко всему миру, которое внушало страх.

Словно злой дух, скрывающийся под маской прекрасного лица. Под этой маской таилась ужасающая тьма.

Поэтому с Шэнь Ханьсином и другими она могла расслабиться, даже немного пошалить, пофлиртовать, потому что знала, что они ей ничего не сделают.

Но Мо Бинъянь был другим. Он прошел через горы трупов, жаждал мести, и в будущем весь мир станет его игрушкой. Этот человек был по-настоящему опасен.

Даже ее Учитель не вызывал у нее такого чувства опасности.

Так что лучше держаться от него подальше.

— Я не хотела ничего плохого, я просто пытаюсь помочь… — начала Нань Шиюэ.

— Не нужно.

Возможно, прежняя Нань Шиюэ слишком часто надоедала ему своими подарками, поэтому Мо Бинъянь ответил с раздражением.

— Не волнуйся, я больше не буду тебя беспокоить, — быстро сказала Нань Шиюэ.

Мо Бинъянь ей не поверил и лишь холодно посмотрел на нее.

— Я все поняла. Насильно мил не будешь, — искренне сказала Нань Шиюэ. — Уходи. Наше соглашение расторгнуто. С этого дня…

Не дожидаясь, пока она закончит, Мо Бинъянь схватил свой меч и быстро ушел.

Нефритовые таблички он, конечно же, не взял.

…

В следующие несколько месяцев, пока Учитель был в затворничестве, а Мо Бинъянь ушел, Нань Шиюэ превратилась в настоящую бездельницу.

Она просыпалась, когда хотела, ела роскошный завтрак, грелась на солнышке, ловила рыбу и кур на Пике Заката, а иногда, когда ей хотелось, брала выданный сектой железный меч и немного тренировалась.

О том, чтобы спуститься с горы и пойти на занятия, она даже не думала.

У нее не было меча души, она не умела летать на мече, и спуск с горы превратился бы в настоящее испытание.

Эта беззаботная жизнь продолжалась до тех пор, пока Сюань Боцзи не вышел из затворничества.

И первым делом он позвал к себе Нань Шиюэ.

Хотя Нань Шиюэ совершенно не хотела идти, она с кислой миной поплелась к каменному дворцу своего Учителя.

Ничего не поделаешь, Сюань Боцзи был слишком страшен.

Несмотря на свой неземной вид, он обладал весьма вспыльчивым характером.

Каждый раз, когда она видела его или слышала его голос, она ужасно нервничала.

И не только она. Все ученики Куньлуня при виде Сюань Боцзи дрожали как осиновый лист и боялись поднять глаза.

Сюань Боцзи вышел из затворничества, и ее хорошим денькам в Куньлуне пришел конец.

Когда Нань Шиюэ с тяжелым сердцем добралась до Сюань Боцзи, он сидел под огромной древней лианой в центре каменного дворца и пил чай.

У этой лианы были только цветы, но не было листьев.

Темно-красные лепестки кружились на ветру, но ни один не осмеливался упасть рядом с бессмертным в белых одеждах. Они падали вокруг него, создавая прекрасную картину.

Но Нань Шиюэ не было дела до этой красоты.

Она шмыгнула носом и робко произнесла: — Учитель.

Сюань Боцзи сделал глоток чая и лишь потом взглянул на нее. Увидев ее лицо, он явно удивился, но тут же взял себя в руки.

— Вот теперь ты выглядишь как ученица Куньлуня.

Сюань Боцзи неожиданно похвалил ее, а затем спросил: — Ты отпустила Мо Бинъяня?

Видя, что Учитель в хорошем настроении, Нань Шиюэ поспешила ответить: — Да, Учитель, я отпустила его! Я пересмотрела свои взгляды и поняла, что не должна зацикливаться на романтических чувствах и доставлять вам столько хлопот! С этого дня я буду послушной ученицей и стану усердно тренироваться, чтобы вы больше не волновались.

Она замолчала, и лишь спустя некоторое время Сюань Боцзи ободряюще хмыкнул.

Нань Шиюэ вздохнула с облегчением и осторожно спросила: — Учитель, могу я теперь идти тренироваться?

Сюань Боцзи не ответил на ее вопрос, а лишь многозначительно спросил: — Ты так усердна? Тогда расскажи, как прошли твои тренировки, пока я был в затворничестве?

— …Я тренировалась каждый день, — неуверенно ответила Нань Шиюэ.

Формально это не было ложью, хотя ее ежедневные тренировки длились не больше десяти минут.

— Читала нефритовые таблички?

— …Да, читала.

Хотя она не поняла ни слова.

Сюань Боцзи неторопливо сделал еще один глоток чая и спокойно сказал: — Неплохо.

Нань Шиюэ не могла понять, хвалит он ее или насмехается, но ей было очень неловко, и она хотела поскорее уйти. — Учитель, я могу идти?

Сюань Боцзи поставил чашку на нефритовый стол, и та издала мелодичный звон. — Подожди. Покажи мне технику владения мечом из табличек.

— …

Учитель, это уже не смешно.