Глава 2 (Часть 1)

Цзян Сюэке посреди ночи принял холодный душ, но сон так и не пришел.

Десять лет… Он знал брата и сестру больше десяти лет. Обстоятельства семьи Ни он знал даже лучше, чем сама девушка. Ни-старшие несколько лет не могли иметь детей, поэтому они усыновили Ни Шуанчэна. А когда Ни Шуанчэну было семь, у них неожиданно появилась Ни Сяовань.

Супруги Ни были добрыми людьми и продолжали хорошо относиться к Ни Шуанчэну, иногда даже больше, чем к родной дочери. Сейчас девушка казалась послушной, но в юности она была гордой и чувствительной. Ей казалось, что родители предпочитают брата, и в подростковом возрасте она была очень непокорной.

В то время он и Ни Шуанчэн уже были близкими друзьями, и Ни Шуанчэн постоянно привлекал его к обсуждению вопросов воспитания непокорной девочки-подростка. Он помнил, как на третьем курсе впервые увидел Ни Сяовань, которая сбежала из дома к брату. Позже, во время каникул и практики, Ни Шуанчэн иногда брал сестру с собой, и они вместе снимали жилье недалеко от университета, неустанно занимаясь её воспитанием.

Ни Шуанчэн был разгильдяем, избалованным родителями, и совершенно не умел вести хозяйство. Ни Сяовань тоже росла в любви и заботе, и в итоге именно Цзян Сюэке приходилось убирать за ними обоими.

Десять лет он помогал Ни Шуанчэну воспитывать и заботиться о ней. Не меньше забот, чем с родной дочерью.

Он не понимал, почему эта девушка влюбилась в него. На его взгляд, он мало чем отличался от её брата, Ни Шуанчэна, и даже был больше похож на старшего брата для неё.

Теплый свет ночника освещал красивое лицо Цзян Сюэке. Он взял телефон и набрал знакомый номер.

— Что такое? — Долгое время никто не отвечал, и наконец послышался недовольный голос Ни Шуанчэна. На заднем плане слышались шум и гам.

Цзян Сюэке взглянул на часы — час ночи.

— Всё ещё занят? — последнее слово он произнес протяжно, с легкой иронией.

— Если бы я спал, кто бы ответил на твой звонок? — раздраженно ответил Ни Шуанчэн. — Говори, что хотел.

Цзян Сюэке приподнял бровь и спокойно, как ни в чем не бывало, сообщил: — Твоя сестра призналась мне в любви.

На том конце провода послышался резкий вздох, затем Ни Шуанчэн тихо выругался и, пошуршав чем-то, похоже, перешел в другое место, прежде чем продолжить разговор: — Лао Цзян, ты решил жениться?

Цзян Сюэке помедлил и с улыбкой ответил: — Пока нет.

— Тогда держись от Сяовань подальше! — резко сказал Ни Шуанчэн.

Цзян Сюэке медленно произнес: — А если я захочу жениться на Сяовань, ты станешь моим шурином?

— Тьфу! — Ни Шуанчэн тут же вспылил. — Лао Цзян, ты что, с ума сошел? Мало тебе кого можно обидеть, так ты решил мою сестру задеть?!

Цзян Сюэке не ожидал, что в глазах Ни Шуанчэна он выглядит таким негодяем, и на мгновение потерял дар речи. Хотя он часто посещал увеселительные заведения, он всё же был гораздо более сдержанным, чем Ни Шуанчэн.

Ни Шуанчэн, будучи человеком прямолинейным, да еще и с Цзян Сюэке, своим закадычным другом, не видел ничего плохого в своих словах и продолжал кричать в трубку: — Лао Цзян, если ты посмеешь тронуть мою сестру, я тебе этого не прощу!

— Ладно, — Цзян Сюэке потер затекшее ухо. — Продолжай заниматься своими делами. Думаю, у Сяовань это просто минутная прихоть.

На самом деле, у Цзян Сюэке не было сильных чувств к Ни Сяовань, он просто решил проверить реакцию Ни Шуанчэна. Раз Ни Шуанчэн против, он не будет настаивать.

Сон Цзян Сюэке был чутким, поэтому он проснулся, когда рядом прогнулась кровать. Открыв глаза, он увидел Ни Сяовань в кружевном пеньюаре, склонившуюся над ним.

Он инстинктивно прикрыл глаза рукой, его голос был хриплым после сна: — Который час?

Он помнил, что раньше девушка всегда носила консервативную пижаму с Винни-Пухом. Когда она успела переодеться в кружевное? Немного подумав, он вспомнил, что именно в ту пижаму с Винни-Пухом он вчера завернул Ни Сяовань, всю перепачканную рвотой. Вероятно, её больше не увидеть.

— Шесть, — ответила Ни Сяовань. Она только что приняла душ, её волосы были влажными, а глаза широко раскрыты. Она украдкой посмотрела на грудь Цзян Сюэке. Он постоянно тренировался, и его телосложение было отличным — рельефные мышцы, гармоничные пропорции.

— Еще рано, иди поспи еще немного, — Цзян Сюэке повернулся на другой бок, незаметно увеличивая расстояние между ними.

— Тогда ответь на мой вчерашний вопрос, — Ни Сяовань потянула за край одеяла, пытаясь вернуть его в прежнее положение, и серьёзно спросила.

Цзян Сюэке посмотрел на неё и нахмурился: — Не дури.

— Если ты не ответишь, я буду спрашивать тебя весь день! — Ни Сяовань немного смутилась, но, подняв голову, сделала вид, что настроена решительно. Она не собиралась отступать, пока не получит ответ. Раз уж она начала, то должна получить ответ, иначе какой смысл?

Цзян Сюэке потер лоб. Из-за выпитого накануне алкоголя и недосыпа у него покраснели глаза.

Он посмотрел на Ни Сяовань. Она надула губы, и было непонятно, шутит она или говорит серьезно.

Они помолчали какое-то время, и вдруг он улыбнулся и спросил: — Сяовань, платье, которое ты купила прошлым летом, тебе всё ещё нравится?

— Я что, платье? — парировала Ни Сяовань, чувствуя раздражение. Она наклонилась вперед и с невиданной ранее напористостью приблизилась к Цзян Сюэке. — Цзян Сюэке, я люблю тебя почти десять лет, и я просто хочу знать, нравишься ли я тебе?

Хотя это было не очень красиво с его стороны, Цзян Сюэке не смог сдержать улыбки. В её словах о десяти годах любви было слишком много преувеличения. Не говоря уже о том, что при первой встрече она была еще ребенком, ничего не понимающим в жизни, её характер, не способный хранить секреты, не позволил бы ей так долго скрывать свои чувства.

Ни Сяовань немного смутилась: — Это называется… называется… понимаешь? Как в древности, когда у правителей было двадцать тысяч солдат, а они заявляли о миллионе! В общем, я люблю тебя уже давно.

Цзян Сюэке молчал, глядя на её юное лицо и сияющие глаза. Солнечные лучи пробивались сквозь щели в шторах, и в полумраке комнаты её дыхание с девичьим ароматом касалось его лица.

Как молоды… Кажется, что если любишь, то это навсегда.

Но кого он любил в двадцать один год? И где сейчас этот человек? О чем он думал тогда, и что важно для него сейчас?

Люди меняются. К тому же, то, чего хотела Ни Сяовань, и то, что он мог ей предложить, — совершенно разные вещи.

— Сяовань, у меня к тебе нет романтических чувств, — медленно произнес Цзян Сюэке, словно пытаясь развеять девичий аромат, витающий в воздухе.