Глава 7 (Часть 2)

— «Я словно рыба, проглотившая крючок с леской / Я словно лодка, потерявшая руль среди волн»[2]

Сяо И пел, полный горечи и боли. Он смотрел пристально, с серьезным выражением лица, играя всем своим существом.

В конце мелодия сделала несколько поворотов, но дыхание певца оставалось ровным и спокойным, а последний звук прозвучал точно на нужной высоте.

Когда песня закончилась, чистый юношеский голос, сильный и полный эмоций, еще некоторое время звучал в аудитории.

Линь Сыюй и Хо Цзюнь переглянулись, не скрывая восхищения.

Сяо И говорил, что никогда не проходил аттестацию, но, будучи непрофессионалом, он пел на уровне настоящего мастера.

Лицо Хо Цзюня прояснилось:

— Отлично! С таким уровнем вы вполне можете выступать на фестивале.

Глаза Сяо И засияли:

— Правда?..

— Если хотите, можете присоединиться к нам и участвовать в фестивале,

— сказал Хо Цзюнь.

— Конечно, хочу!

— радостно ответил Сяо И.

Хо Цзюнь кивнул:

— Тогда, если вы не возражаете, начиная с завтрашнего дня, репетиции будут проходить в ГоИ по средам, четвергам и пятницам. Если понадобится дополнительная репетиция в выходные, я сообщу вам.

Сяо И явно засомневался.

Он тихо вздохнул и сжал лямку рюкзака:

— Извините, у моего учителя дела, днем я не могу уйти.

Хо Цзюнь опешил:

— У вашего учителя много дел?

Видя выражение лица Хо Цзюня, Сяо И поспешно добавил:

— Я объясню учителю, что меня пригласили участвовать в университетском театральном фестивале, который проводит индустрия. Он должен понять и отпустить меня. Дайте мне три дня, я сообщу вам.

Хо Цзюнь кивнул. Репетиции к фестивалю еще не были в самом разгаре, так что три дня он мог подождать.

— Хорошо. Идите, поговорите с учителем. Мы будем вас ждать.

Затем, повернувшись к Линь Сыюй, он сказал:

— Ван Пэнъюй хотел со мной кое-что обсудить, я пойду.

Линь Сыюй кивнула.

Сказав это, Хо Цзюнь вышел из аудитории.

В классе остались только Сяо И и Линь Сыюй.

— Я провожу тебя до ворот,

— предложила Линь Сыюй.

Сяо И кивнул.

Они пошли к выходу, шагая рядом.

Октябрьский ветер был прохладным. Свет фонарей казался слабым в густой ночной темноте. Вокруг фонарей кружились мотыльки.

Сяо И продолжал рассматривать красивый кампус, и в его глазах читалась еще большая зависть.

Линь Сыюй, глядя на него, ободряюще сказала:

— Сяо И, удачи тебе!

— Спасибо,

— кивнул Сяо И.

Линь Сыюй проводила Сяо И до ворот.

— Если бы я тогда случайно не встретил тебя в такси, у меня бы не было этого шанса. Спасибо тебе большое,

— сказал Сяо И.

— Не за что, ты ведь тоже нам помогаешь,

— покачала головой Линь Сыюй.

У ворот Сяо И помахал Линь Сыюй на прощание.

Линь Сыюй смотрела ему вслед, чувствуя легкое головокружение.

Эта упрямая, прямая спина напомнила ей другую — изящную и стройную фигуру из ее воспоминаний. Два образа словно слились в один.

Глаза Линь Сыюй увлажнились, ногти больно впились в ладонь.

И Чэн…

Она глубоко вздохнула, сдерживая слезы.

За то время, что она провела в ГоИ, она уже нашла в интернете информацию о том, куда поступил И Чэн.

И Чэн был старшим внуком известного артиста И Ли, молодым господином семьи И. СМИ наверняка уже давно раструбили результаты его творческого экзамена.

И Чэн поступил в Столичную киноакадемию.

В тот самый вуз, который славился наравне с ГоИ, специализировался на кино и актерском мастерстве и был так же труднодоступен.

Но он так и не связался с ней.

Возможно, их отношениям пришел конец.

***

На следующий вечер, ожидая ответа от Сяо И, Линь Сыюй вышла за ворота академии.

Она собиралась купить одежду для Вэнь Нань.

Вэнь Нань, чтобы лучше вжиться в роль обычной студентки в пьесе для театрального фестиваля, хотела купить себе простую одежду, соответствующую образу ее персонажа. Но сама она обычно одевалась довольно ярко, и ей никак не удавалось найти ничего подходящего.

Одежда Ли Ли вполне соответствовала образу героини Вэнь Нань, но та не хотела просить у нее вещи, ведь это было бы равносильно косвенному намеку на бедность Ли Ли.

Поэтому Линь Сыюй решила сама купить одежду для Вэнь Нань.

Тем более что Вэнь Нань очень устала на сегодняшней репетиции, и Линь Сыюй хотела, чтобы она как следует отдохнула.

Выйдя за ворота, Линь Сыюй плотнее запахнула куртку.

В октябре уже было довольно холодно, а ближайший магазин одежды находился в получасе ходьбы. Линь Сыюй решила сходить туда быстро и вернуться.

Улицы вокруг ГоИ были довольно тихими. С обратной стороны академии располагалась улица с закусочными, а у главного входа — тихая улица с магазинами кинооборудования.

В восточном углу кампуса находился небольшой переулок.

Говорили, что там часто собираются хулиганы и бандиты, поэтому по вечерам студенты старались там не ходить.

Но это был самый короткий путь к магазину одежды, и у Линь Сыюй не было другого выбора, кроме как пойти через переулок.

Только она дошла до входа в переулок, как услышала звуки драки.

Линь Сыюй нахмурилась и, прислонившись рукой к дереву, прислушалась, решив подождать, пока все стихнет.

Но, стоя у входа, она продолжала слышать шум.

Смесь криков, ругательств, ударов и топанья ног.

Кто-то что-то выкрикивал, а затем послышался глухой звук удара кулаком о тело.

— Сегодня мы тебя отпускаем. Но если на следующей неделе не принесешь деньги, лишишься руки,

— раздался надменный голос, а затем — удаляющиеся шаги. Казалось, этот человек ушел в другую сторону.

— Блин, попробуй только!

— крикнул ему вслед юноша. В его голосе слышались дерзость и беспечное упрямство.

Линь Сыюй широко распахнула глаза.

Это был голос Шэнь Мо.