Глава 6 (Часть 2)

Шэнь Ду рано потерял мать и был воспитан отцом в одиночку. В доме жили только двое мужчин, поэтому всегда чувствовалась нехватка женской руки.

В молодости Шэнь Чанхай брал на себя все домашние дела, был и отцом, и матерью. Когда Шэнь Ду подрос, он стал помогать отцу по хозяйству.

Когда Цзян Ча вошла в дом, Шэнь Ду как раз убирал со стола. Увидев, как она стремительно влетела в комнату, он лишь поднял взгляд и продолжил заниматься своими делами.

— Шэнь Ду, пойдём со мной в кино, — сказала Цзян Ча, чувствуя, как её сердце забилось быстрее.

— Что ты сказала? — Шэнь Ду подумал, что ему послышалось. Эта девушка вела себя странно, постоянно меняя свое мнение.

— В кино! Пойдём со мной! Я же вчера дала тебе билет! — Цзян Ча хотела взять его за руку, но в руке у неё была лепёшка.

Шэнь Ду заметил её жирную от лепешки руку. Видя, что Цзян Ча хочет к нему прикоснуться, он с отвращением отстранился и, взяв у неё лепёшку, положил её на тарелку. — Помой руки, а потом трогай меня.

Цзян Ча не могла терять времени. Она быстро вытерла руки о скатерть и, наконец, схватила Шэнь Ду за запястье.

— Ну пойдём в кино! Я с таким трудом выпросила билеты у отца. Нельзя же их просто так потратить впустую!

— Я не могу.

— Почему?

— Я помогу тебе убрать со стола, а потом ещё раз тебя попрошу, — настаивала Цзян Ча. Шэнь Ду стряхнул её руку со своего запястья, на его губах появилась лёгкая улыбка. — Вчера ты сказала, чтобы я не принимал близко к сердцу, а сегодня зовёшь меня в кино. Ты, наверное, больна?

«Ты прав, — подумала Цзян Ча. — Разве можно любить тебя, будучи в здравом уме?» Однако сейчас она не могла сказать ничего, что противоречило бы сюжету.

— Неважно! Так ты пойдёшь со мной в кино или нет?

— Нет. Позови Тан Цзяхэна, — Шэнь Ду потерял терпение, развернул Цзян Ча и выпроводил за дверь.

Когда Цзян Ча оказалась во дворе, ей вдруг захотелось расплакаться. Не говоря ни слова, она разрыдалась.

Сама Цзян Ча удивилась такой скорости и эффективности.

Однако нужно было продолжать играть свою роль.

— Шэнь Ду, ну пойдём в кино, — всхлипывая, повторяла она.

Она была довольно миловидна, и плакала очень трогательно, так что становилось её немного жаль.

Шэнь Ду, видимо, привык к таким сценам и, прислонившись к дверному косяку, наблюдал за ней.

Во дворе были ещё двое. Тан Цзяхэн, доедая остатки лепёшки, переглянулся с Шэнь Чанхаем. В их взглядах читалась одна и та же мысль: «Ну что с ней поделаешь?»

— Шэнь Ду, ну сходи ты с ней, — не выдержал Тан Цзяхэн. — Не убудет от тебя! Пусть перестанет плакать, а то голова разболится.

Цзян Ча зарыдала ещё громче.

— Сынок, — вмешался Шэнь Чанхай. — В нашем переулке всего несколько семей, как же нам теперь людям в глаза смотреть? Сходи с ней.

Нельзя было винить старика за эти слова. Дома в переулке стояли вплотную друг к другу, разделённые тонкими стенами, сквозь которые было слышно всё, что происходит по соседству. Что уж говорить о таком шуме.

Шэнь Ду вздохнул и посмотрел на Цзян Ча. По её маленькому лицу текли слёзы, кончик носа покраснел. В такую жару так громко плакать — дело нелёгкое.

Ему вдруг стало смешно, он покачал головой.

— Даю тебе минуту. Перестанешь плакать — пойдём.

Цзян Ча тут же вытерла слёзы. Она так вжилась в роль, что всё ещё всхлипывала.

— Правда?

— Нет. Ты слишком некрасиво плачешь.

Цзян Ча снова вытерла лицо, а затем сполоснула его под краном во дворе, стряхивая капли воды.

— А теперь?

Шэнь Ду вернулся в дом, взял полотенце и бросил его Цзян Ча в лицо.

— Вытри как следует. Ужас какой.

Цзян Ча закрыла лицо полотенцем. Похоже, он действительно считал её некрасивой, раз повторял это уже несколько раз.

Однако, чем больше она общалась с Шэнь Ду, тем яснее становилось, что он очень терпимо к ней относится. Детская дружба давала о себе знать.

Сегодня она так усердно играла свою роль, что даже отец Шэнь Ду был вынужден вмешаться. Но при этом кольцо на её руке почти не накопило энергии. Это означало, что настроение Шэнь Ду не изменилось.

Любой другой на его месте уже давно бы её отчитал за такое поведение.

Теперь она была уверена, что, когда они с Шэнь Ду наедине, её капризы и истерики не оказывают на него особого влияния.

То же самое касалось и встреч Шэнь Ду с Чэнь Сысы: пока его сердце свободно, они не вызывали у него никаких эмоций.

Глядя на равнодушного ко всему мужчину, Цзян Ча, кажется, начала что-то понимать.