Глава 18. Загадка

Е Чжэнь едва заметно скривила губы, казалось, не обращая внимания на слова Мужун Цина. Она спокойно спросила:

— Сколько времени осталось?

— Не больше десяти дней.

— Достаточно, — ответила Е Чжэнь. Достаточно, чтобы завершить все свои дела. — Благодарю вас, Божественный Целитель. У меня есть еще одна просьба: прошу вас сохранить сегодняшнюю встречу в тайне.

— Госпожа, вы намерены и дальше притворяться безумной? Чу-ван… то есть император, кажется, очень беспокоится о вас.

— Только притворившись безумной, я могу выжить.

Она предпочла бы быть сумасшедшей, чем в здравом уме смотреть в лицо этому жестокому миру. Но небеса были к ней слишком безжалостны, не давая даже такой возможности.

Взгляд Е Чжэнь снова устремился вдаль. Все цветы персика в саду опали. Пышный персиковый лес, простиравшийся на десять ли, превратился в скопление голых ветвей.

Мужун Цин взглянул на нее и медленно вышел.

Снаружи братья Цзюнь все это время ждали. Увидев Мужун Цина, Цзюнь Сюаньюй тут же поспешил к нему.

— Учитель, как все прошло?

Мужун Цин промолчал и, пройдя мимо него, подошел к Цзюнь Тинъе.

— Старик приветствует императора.

— Она… как она? — спросил Цзюнь Тинъе, глядя в сторону покоев Е Чжэнь, хотя сквозь толстые стены ничего не было видно.

— Болезнь госпожи — в ее сердце. Сердечную болезнь нужно лечить сердечным лекарством. Я бессилен.

Тень печали пробежала по лицу Цзюнь Тинъе.

— Даже Божественный Целитель не может ее вылечить? А как же яд Гу в ее теле? Учитель, я обнаружил в теле Е Чжэнь гу, но кто-то подавил его золотыми иглами. Судя по технике, это похоже на вашу работу…

— Верно, это мои иглы. Я действовал по чьей-то просьбе.

— Как она могла стать жертвой Любовного яда Гу? Как Цзюнь Исюань мог так поступить с ней?! — Цзюнь Тинъе нахмурился, вокруг него витала едва заметная аура гнева.

Мужун Цин спокойно посмотрел на него.

— Разве вам неизвестно, как она стала жертвой Любовного яда Гу? Я сказал все, что мог. Прощайте.

Цзюнь Тинъе нахмурился еще сильнее. Он хотел задать еще вопросы, но Мужун Цин уже ушел.

Ночь. На небе сияли редкие звезды.

Как обычно, Цзюнь Тинъе незаметно пробрался в покои Е Чжэнь. Он хотел просто посидеть рядом, пока она спит, но оказалось, что она не спала.

В темноте Цзюнь Тинъе случайно встретился с ее ясным взглядом и замер.

Он хотел уйти, но Е Чжэнь повернулась к стене, освобождая место на кровати.

Цзюнь Тинъе застыл, глядя на пустую половину кровати. Поколебавшись, он осторожно разулся и лег рядом.

Большая резная кровать вдруг показалась тесной. Цзюнь Тинъе смотрел на спину Е Чжэнь. Ее напряженная поза говорила о том, что она не спит.

Время тянулось медленно. В тишине слышалось только биение их сердец.

Вдыхая ее аромат, Цзюнь Тинъе расслабился. Накопленная за много дней усталость дала о себе знать, и он быстро уснул.

Этот небольшой эпизод ничего не изменил.

Проснувшись, Е Чжэнь снова стала безумной, держа его на расстоянии.

Но по ночам она по-прежнему оставляла ему половину кровати.

Хотя между ними не было ни слова, ни единого прикосновения, Цзюнь Тинъе был несказанно рад.

Шли дни, наступил теплый апрель.

Апрель — месяц увядания цветов, но императорский дворец был полон праздничной атмосферы.

Все дело было в том, что второе апреля — день, когда Шэнь Линъюэ должна была стать императрицей.