Глава 13

Глава 13

Время пролетело быстро, и вот наступил день юбилея «Тэнцзи».

Торжество проходило в отеле «Тэнцзи» в центре города.

Се Линцяо присутствовала на вечере в качестве спутницы Тан Чжитина. Ее волосы были уложены в высокую прическу, украшенную жемчугом, несколько прядей обрамляли лицо мягкими волнами. На ней было маленькое черное платье в стиле Одри Хепберн с открытыми плечами. Светлая кожа и алые губы дополняли образ.

Вместе они смотрелись как идеальная пара, привлекая всеобщее внимание.

Тан Чжитин, взяв Се Линцяо под руку, прохаживался по залу, общаясь со старшими и чокаясь с ними бокалами.

— Иди сам, я устала, — сказала Се Линцяо, сохраняя улыбку на лице.

Тан Чжитин нежно поцеловал ее в лоб и мягко произнес: — Тогда перекуси что-нибудь, если проголодалась. — После этого он оставил ее одну.

Девушка смотрела, как Тан Чжитин удаляется, растворяясь среди гостей. Он вел себя спокойно и уверенно, чокаясь бокалами с другими. Она усмехнулась. Их отношения с Тан Чжитином длились уже больше десяти лет, и за это время она видела и его лучшие, и худшие стороны, наблюдая за тем, как он взрослеет.

Лето 2009 года было жарче, чем обычно. Цикады без умолку стрекотали на ветках деревьев, раздражая Се Линцяо. Она стояла на балконе, разглядывая окружающие виллы, каждая из которых была роскошной, включая ту, в которой она жила.

Когда они только переехали, все здесь казалось ей волшебным, но теперь она не видела в этом ничего особенного. Здесь ее постоянно контролировали. Се Ботун нанял для нее учителя этикета, который учил ее, как должна говорить, улыбаться, ходить, есть настоящая леди. Он хотел превратить деревенскую девчонку в изысканную светскую даму. Поначалу она действительно тешила себя иллюзиями, ведь даже курица может стать фениксом (*китайская поговорка*).

В один из вечеров семья из трех человек сидела за круглым столом и ужинала.

Учитель этикета несколько раз ударил Се Линцяо по руке указкой, и заноза вонзилась ей между большим и указательным пальцами. Было больно. Она дрожащими руками взяла палочки, но не удержала их, и они со звоном упали на пол.

— Тебя так учили держать палочки? — нахмурился Се Ботун.

Се Линцяо хотела объяснить: — Нет, это…

— Еще и оправдываешься! Ради кого я надрываюсь на работе? Почему ты не можешь вести себя нормально?

Се Ботун не дал ей и слова вставить. Се Линцяо промолчала, решив не оправдываться. Такое случалось уже не раз. Она взяла новые палочки, которые протянула ей тетя Ли, на этот раз держа их крепко.

— И ты тоже! Это ты ее избаловала, позволив ей одичать в деревне, — мужчина перевел стрелки на Тань Жун.

Тань Жун всегда была немногословна и не хотела с ним спорить, поэтому промолчала и лишь молча налила ему суп.

Се Линцяо было больно на это смотреть. Почему, несмотря на то, что их жизнь стала лучше, ее отец изменился?

Вечером Тань Жун, взяв пинцет, поднялась наверх, в комнату Се Линцяо.

Она взяла за руку дочь, которая все еще дулась, сидя у окна, и посадила ее рядом с собой на кровать. Включив фонарик, она протянула его дочери, а затем взяла ее руку, в которую вонзилась заноза: — У твоего отца проблемы на работе, поэтому он сегодня наговорил лишнего. Не принимай близко к сердцу, мы должны его понять. — Она осторожно вытащила все занозы.

— Но он же даже не стал разбираться.

— Я попрошу твоего отца сменить учителя. В последнее время я была занята твоим переводом в другую школу, пришлось задействовать много связей, чтобы тебя взяли в школу №8. Когда начнутся занятия, я отвезу тебя туда.

— Ты будешь учиться в одном классе с сыном господина Тана. Ты должна хорошо с ним ладить, ведь его семья очень нам помогла.

Услышав слова матери, Се Линцяо посмотрела в окно, напротив, на окно, которое никогда не открывалось.

— Мама, я хочу вернуться в Юньчэн, — тихо произнесла Се Линцяо, опустив голову.

Тань Жун подула на ладонь дочери и обняла ее: — Милая, мы можем потом съездить в Юньчэн на некоторое время, но помни, что твой дом здесь.

В день, когда нужно было ехать в школу №8, Тань Жун разбудила Се Линцяо, которая все еще хотела спать, и по дороге наставляла ее, чтобы она вела себя в школе хорошо и была общительнее.

У входа в школу они столкнулись с семьей Тан, которые тоже приехали. Се Линцяо узнала Тан Шухэ и Мо Чжаонин, а также шедшего за ними парня. Он был симпатичным, но, казалось, немного ниже ее ростом.

Не дожидаясь, пока заговорят родители, парень первым поздоровался, приветливо улыбаясь: — Здравствуйте, тетя Тань! Здравствуй, сестренка Цяоцяо!

Парень явно знал, кто она, и заранее разузнал о ней. Казалось, что он был дружелюбным, и с ним будет легко ладить, подумала Се Линцяо.

— Какой воспитанный мальчик! Цяоцяо, поздоровайся, — Тань Жун, щурясь от улыбки, посмотрела на Се Линцяо.

— Здравствуйте, дядя Тан, тетя Мо… — на этом она запнулась. Се Линцяо не робела, просто ей было неловко называть его «братом».

— Цяоцяо, наверное, не видела нашего шалуна. Он все каникулы пропадал неизвестно где, так что неудивительно, что ты его не знаешь, — сказала Мо Чжаонин, укоризненно посмотрев на Тан Чжитина.

Разговор переключился с детей на другие темы. Се Линцяо украдкой взглянула на Тан Чжитина, и он поймал ее взгляд, но лишь улыбнулся в ответ. Солнечный свет падал на него, и, когда их взгляды встретились, ей показалось, что в его глазах есть только она. Се Линцяо почувствовала дыхание весны, ее сердце забилось чаще.

Они стали соседями по парте. Это Тан Чжитин сам пересел к ней.

Се Линцяо не смела смотреть на него, словно все это происходило во сне. Она делала вид, что ей все равно, но вскоре заговорила с ним первой: — Хочешь конфету?

Она осторожно протянула ему конфету, которую не знала, как долго держала в руке. — Давай, — ответил Тан Чжитин и взял ее.

Подружиться с Тан Чжитином оказалось очень просто.

Се Линцяо не верила своему счастью.

Что было дальше?

Вспоминая об этом, Се Линцяо чувствовала себя полной дурой.

Она думала, что он милый и солнечный парень, но он оказался подлым лицемером. Все началось с того, что она впервые согласилась ему помочь.

— Се Линцяо, мы же друзья? Помоги мне с домашкой, а то завтра учитель будет проверять, и мне не поздоровится.

— Се Линцяо, в пятницу днем я иду с Дунцзы играть в баскетбол, скажи моей маме, что мы остались в школе делать уроки.

— Се Линцяо, говорят, на Сюэфу Лу есть отличное место, где готовят завтраки. Принеси мне завтра что-нибудь оттуда.

— Се Линцяо, вышла новая игровая приставка. Купи ее мне завтра и принеси, ладно?

Се Линцяо хорошо помнила каждое его слово. Она выполняла все его просьбы.

В семь утра она уже стояла в очереди в магазине игровых приставок, о котором говорил Тан Чжитин. Простояв до двух часов дня, она наконец-то купила приставку и, радостная, вернулась в Сянцзян Шуйся. Постучав в дверь дома Танов, она увидела, что дверь открыла домработница. — Чжитин с друзьями наверху, играют в игры, — сказала она.

Се Линцяо послушно кивнула и поднялась наверх.

Дверь в комнату Тан Чжитина была приоткрыта, и можно было просто войти. Внутри было шумно. Она не хотела им мешать, поэтому не стала входить. Но, как и в мелодрамах, которые она смотрела каждый вечер в восемь часов с Тань Жун, она услышала, как в этом шуме кто-то упомянул ее имя.

— Брат Тин, та девчонка из вашего класса, она что, в тебя влюблена?

— Какая девчонка?

— Се… как ее там… Цяо. Симпатичная такая. Все время бегает за тобой, ты что, совсем ничего не замечаешь?

— Се Линцяо? Да это просто дочка нуворишей из маленького городка. Ничего особенного. Тебе такая нужна?

— Конечно, нужна! Она такая красивая!

Се Линцяо не помнила, как отреагировала. Она помнила только, что оставила коробку у двери и ушла.

Так разве может курица стать фениксом?

В конце концов, она всего лишь дочка нуворишей.

Из уважения к Тан Шухэ и Мо Чжаонин Се Линцяо не могла открыто конфликтовать с Тан Чжитином, но могла избегать его, держаться от него как можно дальше.

Вернувшись в школу, она попросила классного руководителя пересадить ее, сославшись на то, что ей плохо видно доску. Учитель пересадил ее вперед, и ее соседом по парте стал другой парень.