Лу Шэншэн действительно везло с бросками. После ее триумфального ухода Сунь Манъань даже хотела потрогать ее «счастливую руку» и с восхищением сказала:
— Боже мой, если бы у меня в старшей школе была такая меткость, я бы заставила всех парней, которые надо мной смеялись, горько плакать!
Лу Шэншэн посмотрела на нее и с улыбкой ответила:
— Конечно. Я всего пару недель тренировалась, а тебе, наверное, нужно лет пять-шесть-семь-восемь, чтобы достичь такого же результата.
Сунь Манъань: «…»
Ну это уже слишком! Меткость в бросках — это еще не все! Она, например, мастерски наступает на грабли в дождливую погоду!
Пока они шутили, на площадке начался второй тайм баскетбольного матча. Разрыв был всего семь очков, поэтому игра была еще напряженнее, чем в первом тайме. Девушки на трибунах изо всех сил болели за свои команды, и вокруг царила оживленная атмосфера.
Лу Шэншэн трезво оценивала свои способности. Ее последний трехочковый, хоть и выглядел непринужденным, на самом деле был чистой удачей. Она боялась, что Чжоу Лицин, не желая сдаваться, вызовет ее на баскетбольную дуэль, и тогда она точно опозорится.
Но об этом знала только она. Когда их команда с трудом выиграла с разницей в два очка, все ликовали. Староста, из богатой семьи, сказал, что угостит всех в столовой, а остальные начали шутить:
— Эй, староста! Ты самый жадный мажор, которого мы знаем!
Но нашелся один человек, который не мог успокоиться и решил высказаться:
— Лу Шэншэн, если ты так хорошо бросаешь, почему раньше не забросила еще пару трехочковых? Тогда бы нам не пришлось так мучиться!
Все тут же замолчали. Лу Шэншэн даже рассмеялась от возмущения и, не оборачиваясь, ответила:
— А как же твое любимое занятие — критиковать всех подряд? Если бы я все сделала сама, тебе бы нечем было хвастаться. Мне тебя даже жаль.
— Ты! — воскликнул Дун Вэй.
Этот парень был ярким примером того, как хочется поскандалить, но при этом не хочется, чтобы скандалили с тобой. Он не мог ей ответить и покраснел от злости. Если бы не толпа, он бы, наверное, полез в драку.
Остальные, почувствовав неладное, поспешили разрядить обстановку. Староста, сдерживая Дун Вэя, сказал:
— Тише, тише! Мы же одногруппники! Я угощу вас всех во второй столовой! Давайте забудем обиды за одним столом, хорошо?
Лу Шэншэн, не обращая внимания на Дун Вэя, тут же подхватила:
— Отлично! Я закажу тушеные свиные ножки, чтобы восполнить силы!
Дун Вэй еще больше разозлился, бросил: — Да пошла ты! Кто с тобой будет есть?! — и ушел.
С начала учебы в группе еще не было таких публичных скандалов, и все смутились. Но Лу Шэншэн была совершенно спокойна. Она не собиралась играть в эти игры и невозмутимо сказала:
— Ну и ладно. Похоже, мы все заболели неизлечимой болезнью «куда девать деньги». Ему это не грозит. Если больше ничего нет, пойдемте? А то мои свиные ножки разберут.
Разница между язвительным, невоспитанным парнем и спокойной, уверенной в себе девушкой была очевидна.
Дун Вэй и так был нелюдимым. Он был единственным, кого поселили отдельно, в его комнате не было одногруппников, и у него почти не было друзей. К тому же, никто не понял его поведения, поэтому за него никто не заступился.
Благодаря стараниям старосты все забыли о неловком инциденте и отправились обедать. На первом этаже столовой была зона с обычными блюдами, а на втором — зона с более дорогими блюдами для среднего класса. Повара в их столовой были настоящими мастерами своего дела и даже обычные блюда готовили очень вкусно, не говоря уже о фирменных блюдах, которые не уступали ресторанным.
Лу Шэншэн всего пару раз в месяц поднималась на второй этаж, чтобы побаловать себя. Староста на этот раз действительно раскошелился. Видя, что народу мало, один из парней даже начал кричать:
— Что за обед без выпивки?! Мы хотим выпить!
Но тут по лестнице медленно поднялся знакомый преподаватель с лысиной, добродушным лицом и книгой по марксистской философии под мышкой. Он с улыбкой оглядел всех, и парень тут же замолчал и сел на место.
Остальные, уткнувшись в тарелки, захихикали. Лу Шэншэн тоже еле сдерживала смех. Она только что съела половину свиной ножки, как вдруг рядом с ней села девушка по имени Шу Вэй и таинственно спросила:
— Лу Шэншэн, ты знаешь, почему Дун Вэй к тебе так цепляется?
Лу Шэншэн изобразила недоумение:
— Нет, а почему?
Шу Вэй огляделась по сторонам и тихо сказала:
— Я случайно узнала. Он очень мелочный и высокомерный. Он признался в любви моей подруге, но она ему отказала. Потом она призналась Чэнь Юэцзэ, и он ей тоже отказал. Дун Вэй узнал об этом и начал всем рассказывать, что моя подруга сама ему отказала, чтобы показать, что он на одном уровне с красавчиками. Поэтому все, что не нравится Чэнь Юэцзэ, не нравится и ему. В общем, он странный.
Вот оно что. Значит, Дун Вэй пристает к ней, потому что на форуме писали, что она не нравится Чэнь Юэцзэ? Если она позвонит Чэнь Юэцзэ или Сюй Цзинсину прямо перед Дун Вэем, он же лопнет от злости…
Получается, сегодня Чэнь Юэцзэ стал причиной и ее победы, и ее проблем.
Лу Шэншэн была благодарна Шу Вэй за информацию. Девушка махнула рукой:
— Да ладно, я просто не люблю его из-за того, что он сделал с моей подругой. Будь осторожна, у него не все дома! Вдруг он решит тебе отомстить.
— Хорошо, я буду осторожна!
Шу Вэй вернулась за свой столик. Сунь Манъань не слышала их разговора и спросила, что случилось. Лу Шэншэн, подумав, погладила ее по голове:
— Тебе не нужно об этом думать, просто ешь и будь красивой.
Сунь Манъань: «…»
Она говорит такие правильные вещи, что Сунь Манъань даже не знала, обижаться ей или радоваться.
Хотя Лу Шэншэн и Дун Вэй учились в одной группе, аудитории у них были разные, и они не всегда пересекались, но все равно было неловко.
К счастью, через пару дней начались осенние каникулы. В их комнате, вместе с Сунь Манъань, было три местные жительницы, а две другие девушки уезжали в другую сторону. Лу Шэншэн купила билет на поезд за месяц, а некоторые из ее одногруппников либо не успели купить билеты, либо решили остаться. Поэтому в день отъезда она одна села на скоростной поезд.
Ехать до дома было полтора часа. Лу Шэншэн взяла с собой два внешних аккумулятора и несколько фильмов. Сев в поезд, она надела наушники и погрузилась в просмотр.
Ее место было у окна. Рядом с ней сидел крупный мужчина с внушительными мышцами, который, сам того не желая, занимал большую часть ее места. Лу Шэншэн посмотрела на него, и мужчина вежливо извинился. Она сказала, что все понимает, но ничего не могла поделать, и старалась прижаться к окну, чтобы избежать случайных прикосновений.
Так она просидела полчаса. В фильме главная героиня успела сменить двух парней, прежде чем Лу Шэншэн решила размяться.
Она повернула голову и увидела, что рядом никого нет. Мужчина, похоже, вышел на этой станции. Лу Шэншэн почувствовала облегчение и встала, чтобы размять затекшие ноги. Вдруг краем глаза она заметила знакомую фигуру и вздрогнула, покрывшись мурашками. Она тут же присела.
Вот черт, не может быть, чтобы так совпало!
И зачем она присела?!
Наверное, у нее выработался рефлекс на парней такого уровня. Лу Шэншэн, схватившись за спинку сиденья, сглотнула. Он же никак не мог сесть на поезд здесь! Эта станция в получасе езды от университета. Если это действительно он… можно ли сообщить преподавателю, что он прогуливает занятия?
Тьфу-тьфу, хватит об этом думать! Она успокоила бешено бьющееся сердце и, держась за сиденье, осторожно выпрямилась, чтобы убедиться, что ей не показалось. Но, подняв голову…
…она встретилась взглядом с холодными, как зимняя вода, но красивыми глазами.
Их обладатель смотрел на нее сверху вниз, неизвестно как долго:
— Ты от меня прячешься?
Она: «…»
Нет, сэмпай! Выслушайте ее! Это недоразумение!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|