Глава 20: Взросление (7)

Волан-де-Морт остался доволен результатами переговоров… или, вернее, одностороннего диктата. Он также вернул свой дневник. Решив, что времени потрачено достаточно, он бросил напоследок невнятную угрозу, предоставив Люциусу самому додумывать ее смысл, и вернулся в Море Сознания Камелии, чтобы вновь обрести контроль над ее телом.

Благодаря тесной связи их душ, они могли свободно перемещаться в Море Сознания друг друга. Поэтому Волан-де-Морт без труда оказался рядом с Камелией.

Пейзаж Моря Сознания изменился. Это был уже не залитый солнцем кабинет с видом на оживленный городок, где стрекотали цикады. Теперь это была темная, роскошная комната без окон, оформленная в черно-серебряно-золотых тонах. Комната была завалена книгами и свитками, две стены занимали книжные полки. В воздухе витал запах затхлой бумаги и пряных благовоний.

Камелия сидела на медвежьей шкуре у камина. Ее длинные серебряные волосы рассыпались по плечам. В руках она держала раскрытую книгу, написанную на языке, которого Волан-де-Морт не понимал.

Камелия смотрела на огонь, не читая. Внезапно чьи-то руки обняли ее сзади, и чей-то подбородок лег на ее плечо.

В первое мгновение Камелия инстинктивно напряглась, готовая сотворить защитное заклинание. Атакующие чары уже кружились в ее сознании, готовые вырваться наружу.

Но она тут же расслабилась. Это было ее Море Сознания, и никто, кроме Волан-де-Морта, не мог проникнуть сюда незамеченным.

Она откинулась назад, прижимаясь к Волан-де-Морту.

— Закончил?

— Закончил, — ответил Волан-де-Морт, не упуская возможности прижаться к ней. Впрочем, это была лишь мимолетная ласка.

Камелия, имеющая абсолютную власть в своем Море Сознания, мгновенно вышвырнула его, отправив обратно в кулон из черного оникса.

Все это произошло в одно мгновение. Время в Море Сознания подчинялось воле его хозяйки.

Люциус Малфой смотрел, как золотоволосая волшебница открывает глаза. Кроваво-красный цвет исчез, и глаза вновь стали темно-синими.

— Мисс Амастасия? — спросил он, хотя и понимал, что Темный Лорд ушел. Ему все же нужно было убедиться в этом.

Камелия потерла лоб. У нее немного болела голова — побочный эффект после того, как Волан-де-Морт управлял ее телом, но боль была терпимой. Она подняла голову и посмотрела на Люциуса.

— Он ушел.

Их диалог казался бессмысленным, но оба понимали, о чем идет речь.

— Тогда я, пожалуй, пойду, — Камелия встала и накинула капюшон, скрывая лицо. С этой внешностью лучше не попадаться на глаза.

Ей не терпелось вернуться в свой дом на Косой Аллее, принять противоядие к Оборотному зелью и вновь стать мисс Эндор — этот статус был для нее самым безопасным.

К сожалению, ее планам не суждено было сбыться.

— Не стоит так торопиться. Нам нужно обсудить еще кое-что, — Люциус вновь наполнил бокалы вином, ненавязчиво намекая на то, что ей следует остаться.

Он понимал, что сейчас самое разумное — отпустить эту женщину. В конце концов, она была любовницей Темного Лорда, и, какие бы чувства он к ней ни питал, лучше было забыть о них, особенно сейчас, когда Темный Лорд стал еще сильнее.

Как Малфой, он должен был проявить уважение к этой женщине, которая была рядом с Темным Лордом и, скорее всего, помогла ему в самые трудные времена, и установить с ней хорошие отношения. Когда Темный Лорд вернет себе власть, а в этом Люциус не сомневался, эта женщина станет его фавориткой, и ее доверие откроет путь к власти.

Люциус Малфой знал, как ему следует поступить. Каждый настоящий слизеринец знал это. Но ему было немного жаль… жаль отступать.

Он понимал, что, если сейчас отпустит эту золотоволосую волшебницу, она вновь исчезнет, растворившись в толпе.

По какой-то причине Люциусу вдруг захотелось проклясть того, кто укрывал Амастасию…

— Не стоит беспокоиться, — Камелия решительно отказалась. — У меня на огне варится зелье, и я не хочу, чтобы оно взорвалось из-за моего опоздания. Уверена, ваш хозяин тоже не обрадуется этому. В конце концов, это зелье нужно ему.

Поглощенная магией и зельеварением, равнодушная ко всему остальному, гордая и необщительная — такой она всегда была в глазах Пожирателей Смерти, и она не собиралась менять эту маску.

Дальнейшие уговоры были бы недостойны Малфоя. Поэтому Люциус, с присущим ему изяществом, проводил Камелию.

Как и во всех старинных магических поместьях, здесь была запрещена несанкционированная аппарация. Сеть летучего пороха, находящаяся под контролем Министерства Магии, тоже не подходила. У Камелии не было с собой портального ключа. Оставался лишь один способ покинуть поместье Малфоев — пешком или на карете.

По какой-то причине Люциус не выбрал более безопасную карету, а предложил прогуляться. Вчера шел дождь, и, хотя домовые эльфы и привели дорожки в порядок, земля все еще была влажной.

Для аристократа шанс испачкать ноги был обратно пропорционален его статусу. Камелия, будучи королевой, хорошо это знала. Ради сохранения своего имиджа ей приходилось немало мучиться.

Когда она собиралась посетить магическую гильдию — как королева-волшебница, она должна была уделять внимание магическому сообществу, — ей приходилось долго готовиться. Гильдия и магическая академия находились рядом с центральной площадью, напротив королевского дворца. Путь пешком занимал не больше пятнадцати минут.

Но эти пятнадцать минут Аврора Звездоцвет никогда не проходила пешком. Она либо телепортировалась, либо тратила полчаса на сборы, чтобы с помпой, в сопровождении королевской свиты, проехать это расстояние в своей роскошной карете.

Насколько она помнила, Малфой был очень консервативным аристократом, и Камелия не понимала, почему он поступил так нетипично. К тому же, путь от дома до ворот поместья был неблизким.

Впрочем, сейчас она играла роль не той аристократки, которая станет заморачиваться по таким пустякам.