Глава 2

Я просидела в гостиной всю ночь.

Когда первый луч солнечного света проник внутрь, я инстинктивно отпрянула.

Когда я свернулась калачиком в своей слабо освещенной спальне, я наконец почувствовала намек на покой.

Я закрыла глаза и погрузилась в глубокий сон.

Из-за сбитого графика мой разум был пуст, когда я проснулась.

После мгновения пустоты меня охватило бесконечное чувство неполноценности и одиночества.

Я вышла на улицу и поняла, что уже вечер.

Ло Бэй ушел, но его присутствие ощущалось повсюду в комнате.

Я наскоро съела тарелку лапши и прибрала свои вещи.

Хотя, по правде, моих вещей здесь было совсем немного.

Когда в восемнадцать лет я поступила в университет, то сбежала из дома. Боясь, что родители будут плохо обращаться с Ло Бэем, я забрала его с собой.

Ло Бэй всегда был таким - ни принимал, ни отвергал.

Хотя, если быть точной, он все же отвергал мои прикосновения, мои объятия.

В самые бедные времена я могла снять только однокомнатную квартиру. Он спал на кровати, а я на диване.

Ло Бэй, почти двухметровый, то и дело бился головой в тесной съемной квартире. Поэтому я работала без отдыха, чтобы купить небольшую трехкомнатную квартиру.

Я думала, что Ло Бэй - все, что у меня осталось. Даже если он был холоден, он все равно был тем самым волчонком, которого я подобрала.

Любовь всегда ощущается как долг, вот почему я скупала для него кучу вещей.

Я и не подозревала, что ему вовсе не нужна была такая любовь.

Я решила исполнить его желание.

Собрав вещи и плотно надвинув маску, я вышла из нашего дома вместе с Ло Бэем.

На улице зажглись фонари. Я бросила машину у обочины и побрела без цели.

Я люблю гулять, и Ло Бэй тоже, вот только со мной он идти не любит. Лишь когда моя двоюродная сестра приводит Ло Наня, он соглашается на прогулку.

Мне стоило заметить это раньше.

Хвост Ло Бэя, обычно безвольно повисший, только тогда начинает радостно вилять.

Я думала, он просто скучает по Ло Наню.

Гудок машины вырвал меня из воспоминаний.

Я растерянно подняла голову и увидела, как другие зверолюди забирают своих хозяев.

Это тепло, которого я никогда не знала.

Я стояла здесь одна, как клоун, наблюдающий за представлением.

На следующее утро, когда сотрудница в третий раз спросила, хочу ли я расторгнуть отношения с Ло Бэем, я кивнула.

При одностороннем расторжении договора об усыновлении между человеком и зверочеловеком требуется финансовая компенсация. Я оставила ему ту самую трехкомнатную квартиру.

Сотрудница вручила мне «Свидетельство о расторжении отношений» и задала последний вопрос:

− Мисс Лю, вы лично передадите это господину Ло, или нам нужно доставить документы?

Я достала письмо, которое писала и переписывала прошлой ночью:

− Передайте это ему вместе с документами.

В письме было всего две строчки:

«Прости, Ло Бэй, что когда-то забрала тебя без твоего согласия. Теперь я возвращаю тебе свободу».

Я вышла из офиса по делам зверолюдей, уехала из города и начала новую жизнь в месте с видом на море, ожидая, когда весной распустятся цветы.

Так как моя новая работа - преподаватель в приморском университете, я сняла небольшой дворик у самого моря.

Вечерний бриз был соленым, и я, не снимая маски, бродила по пляжу. Закат разлился идеальным апельсиновым светом.

Я сделала фото и по привычке открыла переписку с Ло Бэем.

Пролистав вверх, увидела лишь свои монологи.

Там были милые безделушки, которыми я делилась, причудливые облака, распустившийся цветок...

Он почти не отвечал.

Короткое «Угу» - вот и все, что я получала в ответ.

Последняя запись застыла на том дне, когда я услышала его признание.

Я спросила его:

− Где ты? Я приеду за тобой.

Он мне так и не ответил.

«Наверное, документ о расторжении отношений уже доставили?».

Но он даже не захотел попрощаться.

В груди осталась лишь горечь.

Я на мгновение задумалась и поняла: новая жизнь не должна быть связана с прошлым.

Поэтому я сменила сим-карту и завела новый аккаунт в соцсетях.

Этой ночью было очень трудно заснуть. Было прохладно, и лунный свет заливал комнату.

Мне особенно нравится такой момент.

Когда мама обнародовала мои шрамы в кабинете учителя, Чэнь Си Ань без стеснения издевался надо мной.

− Лю Юй просто уродина-заучка. Даже собственная мать ее терпеть не может.

Я не могла возразить, он говорил правду.

Оставалось только дождаться ночи, чтобы спрятаться в темноте и украдкой плакать.

В те дни Ло Бэй часто стоял во дворе. Даже когда я уже заканчивала рыдать на балконе, он все еще оставался там.

Я приняла это за молчаливое участие с его стороны.

Теперь же понимаю, возможно, он был точно таким же, как я.

Прятался во тьме, чтобы скрыть собственную боль.