Глава 1

Императорский указ о браке по расчёту прибыл. Моя законная старшая сестра тяжело вздохнула. Увидев это, я поняла – она тоже переродилась.

В прошлой жизни она радостно взошла в свадебный паланкин и стала благородной княгиней – супругой принца-регента.

Но позже впала в меланхолию, потеряла всякую радость и скончалась, не дожив до тридцати.

– Разве принц-регент был плохой партией? – поинтересовалась я.

– Да что в нём хорошего! – с досадой выплюнула она. – Как копьё с серебряным наконечником – с виду блестит, а толку ноль!

С этими словами она схватила платок и снова расплакалась.

– Его мужская несостоятельность – разве наша проблема? – попыталась я её утешить.

Её лицо залилось краской стыда, и она сказала, что я, никогда не быв замужем, просто не пойму.

Да как же не пойму?..

В прошлой жизни я тоже была замужем.

Мой отец, желая показать, что ценит таланты, воспользовался своим положением первого министра и насильно обручил меня – дочь наложницы – с тогдашним первым ученым, Чжан Жаном.

Чжан Жан был красив, но самодоволен и упрям. В политике он не преуспел, а отец, презиравший меня как незаконнорожденную, и не думал ему помогать.

Мы с Чжан Жаном не сошлись характерами – вечно спорили, ссорились, жили в бесконечных раздорах.

А потом он и вовсе взял наложницу, за три года родил с ней двоих детей и специально выставлял напоказ, как я ему противна.

Старшая сестра схватила меня за руку, глаза её горели надеждой.

– Императорского указа нельзя ослушаться. Раз тебе не нравится Чжан Жан, почему бы мне не выйти за него вместо тебя? А ты займёшь моё место и станешь княгиней регента. Договорились?

Сестра была кроткого нрава. Если бы она, как в прошлой жизни, вышла за принца-регента, её ждала бы та же печальная участь – ночи, пролитые в слезах, и медленное угасание от тоски.

Разве могла я снова позволить ей шагнуть в огонь? Не раздумывая, я согласилась:

– Хорошо!

Моя родная мать была низкого происхождения и умерла, когда я была ещё ребёнком.

Отец все мысли посвящал карьере, мачеха меня невзлюбила и велела не попадаться ей на глаза.

Лишь старшая сестра относилась ко мне по-доброму.

Она отдавала мне свои поношенные платья, заступалась, когда меня наказывали, и бранила служанок, если те надо мной издевались.

Но большую часть времени она была слишком занята, чтобы заботиться обо мне.

Ей приходилось изучать музыку, игру в шахматы, каллиграфию, поэзию и этикет – она стремилась стать идеальной благородной девицей.

Я же была довольна, если у меня была еда, одежда и никто не обижал.

Мне было всё равно, любит ли меня мужчина или даже хочет ли прикоснуться ко мне.

Так в один день мы с сестрой обвенчались. Под покровом свадебных покрывал мы шагнули в паланкины друг друга.

С этого мгновения мы поменялись именами.

Я стала Шэнь Шу Юэ. Она – Шэнь Вань Син.

Лунный свет струился, словно расплавленное серебро, а алые свадебные свечи пылали ярким пламенем.

Резиденция принца-регента была наполнена праздничной атмосферой.

Я успела изрядно проголодаться, поэтому, недолго думая, выудила из-под свадебного покрывала красные финики, лонганы и арахис и принялась их грызть.

(Прим. пер.: лонган — фрукт, похожий на личи или рамбутан)

К моменту, когда принц-регент наконец вошёл в опочивальню, я уже успела спрятать скорлупки и чинно усесться на брачном ложе, приняв образцово-благопристойный вид.

Когда с меня сняли фату, я с интересом разглядывала мужчину перед собой.

Его звали Гу Цзин Янь. Он был родным дядей юного императора и отныне должен был обеспечивать мне крышу над головой и еду на столе.

Лицо – словно выточенное из нефрита, статная фигура, благородная осанка... и один скрытый недостаток.

Идеально.

Увидев меня, Гу Цзин Янь буквально остолбенел.

– Это... ты? – вырвалось у него.

Я удивилась:

– Разве Ваша Светлость встречали меня прежде?

– Нет.

В его глазах мелькнула странная тень, а губы тронула лёгкая, двусмысленная улыбка.

Эта улыбка внезапно заставила меня почувствовать себя неуютно – будто меня разоблачили.

Но я была абсолютно уверена: он никогда раньше не видел ни меня, ни мою сестру.

Гу Цзин Янь присел рядом на кровать, и его узкая, словно выточенная из нефрита рука медленно потянулась ко мне, едва касаясь моей щеки.

Казалось, вот-вот прикоснётся.

Я застыла, всё тело напряглось в готовности дать отпор.

Перед свадьбой мы с сестрой поделились воспоминаниями из прошлых жизней.

Она рассказывала, что Гу Цзин Янь – холодный и равнодушный, говорит мало, а к женщинам и вовсе не питает интереса.

«Я бессилен. Так что тебе незачем тратить на это мысли» – прямо заявил он ей тогда.

Вспомнив это, я немного расслабилась.

Мужчины никогда не признают своих недостатков сразу. Сперва непременно нужно сыграть спектакль.

Рано или поздно он сделает вид, что не заинтересован во мне – лишь бы сохранить лицо.

Мне стало любопытно: как долго он сможет поддерживать эту комедию?

Палец Гу Цзин Яня медленно коснулся моих губ, затем провёл по ним лёгким движением.

Он разглядывал подушечку пальца, дважды цокнул языком... и усмехнулся.

На безупречной коже остался яркий след моей помады – и тончайший розоватый фрагмент арахисовой шелухи.

Мне хотелось провалиться сквозь землю.

– Ну как, вкусно? – поинтересовался он.

Горя от стыда, я решила пойти ва-банк. Взмахнув одеялом, я продемонстрировала ему «улов»:

– Разве стала бы я есть столько, будь оно невкусным?

Гу Цзин Янь сдержанно усмехнулся. Его дыхание обожгло мне ухо, хотя в голосе не было и тени искренности:

– Арахис символизирует скорое рождение благородных наследников. Кажется, моя княгиня уже горит желанием подарить мне детей.

Мой взгляд непроизвольно скользнул вниз – к определённой части его тела – и наполнился неподдельным сочувствием.

Он всё ещё притворялся.

Но в следующий миг он опрокинул меня на ложе.

Его мускулистое тело прижало меня, перекрывая свет. Пламя свечей колыхалось, заливая комнату алым отсветом свадебных украшений.

Грубым движением он сорвал пояс моего халата. В его поведении сквозила агрессивная уверенность – будто он и вправду собирался поглотить меня целиком.

Он... он серьёзно?!

– В-Ваша Светлость, я н-нездорова сегодня! – взвизгнула я в ужасе, судорожно упираясь ладонями в его грудь. – П-прошу, пощадите!

Его озорные руки наконец замерли. Гу Цзин Янь всё ещё нависал надо мной, лениво изучая моё лицо.

– Княгиня, если в будущем ты вдруг будешь нездорова... – его губы дрогнули от едва сдерживаемого смеха, – ...старайся предупреждать меня заранее.

– Д-да-да-да!

Я определённо буду часто «нездорова» в ближайшие месяцы.