Глава 44.1 Ревность

Когда Линь Сюань быстро позвонила матери, чтобы пожаловаться на «грубое» поведение Линь Мяо, подбадриваемая Цзян Юйи и Му Цзысянь, Линь Мяо тоже позвонила отцу.

Как только на звонок ответили, под красноречивую «демонстрацию» Му Цзысянь Линь Мяо что-то невнятно промямлила, а затем разрыдалась:

— Папа!

— В чем дело?

Отец Линь Мяо был на совещании, но, когда он услышал надрывающие нотки в голосе дочери, он приостановил совещание, затем поспешно вышел и нетерпеливо спросил:

— Что случилось?

— Папа, я на самом деле не хотела делать этого, была не права! И больше никогда так не поступлю.

— Что, черт возьми, произошло? Ты можешь внятно рассказать?!

— Только что на танцевальном вечере моя сестра попросила меня налить ей выпить. Я случайно пролила напиток, который запачкал ее одежду. Она очень рассердилась и позвонила тете Цзоу. Папа, что мне делать? Я не хочу уходить из «Эсмеральды», мне нравится танцевать!

Цзян Юй и Му Цзысянь показали ей поднятые вверх большие пальцы.

Отец Линь Мяо сразу уловил смысл ее слов:

— У нее самой нет рук, почему она захотела, чтобы ты принесла ей напиток?

— Так было всегда, может быть, моя сестра привыкла к этому, ведь я ее старшая сестра, поэтому тетя Цзоу сказала, что я должна слушаться ее и прислуживать ей, — обиженно произнесла Линь Мяо: — Я знаю все это, именно так и должна была поступать, но папа, не мог бы ты попросить тетю Цзоу, чтобы она не рубила с плеча? Мне безумно не хочется уходить из Центра искусств, ведь я так люблю балет.

На другом конце телефона голова отца Линь Мяо начала быстро обдумывать информацию, а его рука крепко сжалась в кулак.

В конце концов, «достоинство» настоящего мужчины по-прежнему находилась на первом месте. Он всегда являлся опорой семьи. Если он пойдет к жене просить за свою дочь оставить в Центре искусств, то на что это будет похоже?

— Разве она может заставить тебя бросить центр? Разве она не будет просить тебя сделать об этом?

— В конце концов... Тетя Цзоу сказала, что мне разрешили поступить в «Эсмеральду», чтобы я лучше заботилась о младшей сестре. Теперь, когда я совершила такой опрометчивый поступок… меня заставят бросить учебу.

— Хмпф! — отец Линь Мяо внезапно разозлился: — Моя дочь изучает танцы! Какое отношение это имеет к другим людям?! О каком мнении тебе нужно заботиться?

Раньше Линь Мяо никогда не говорила этого отцу, она чувствовала, что это бесполезно, а с ее прямолинейным характером ей было бы только тяжело с ним.

Ее холодные слова и дерзкий взгляд, естественно, не могли противостоять нежным и теплым словам мачехи, которая та нашептывала на ухо отцу.

Однако теперь Линь Мяо начала понимать, что иногда, ведя себя как избалованный ребенок и проявляя слабость, можно действительно получить больше выгоды и пользы для себя, как это делала Линь Сюань на протяжении стольких лет.

Она использовала эти методы раз за разом, чтобы постепенно отодвинуть Линь Мяо на второй план, сделав ту какой-то преступницей.

— Сяо Мяо, это не твоя вина. Отец все решит за тебя.

Сказав это, отец завершил звонок.

Неподалеку Линь Сюань, тоже плача, повесила трубку и снова посмотрела на Линь Мяо, ее глаза были отвратительными, словно она говорила:

— Подожди у меня...

Линь Мяо была немного напугана в этот момент, в конце концов, она ясно представляла себе методы мачехи, в противном случае она не смогла бы удерживать отца подле себя.

Она просто не знала, пойдет ли ей на пользу то, что она только что сделала.

Цзян Юй взяла ее за руку и обнаружила, что ее ладони покрыты липким холодным потом.

Человек не может в одночасье стать совершенно другим, непохожим на себя прошлого.

Отказаться от трусости, от комплекса неполноценности, сотворить совершенно новую версию себя... Это действительно было нелегкой задачей.

Даже Цзян Юй однажды умерла и возродилась, прежде чем сорвала с себя оковы, которые когда-то сильно сковали ее.

Несомненно, в определенный период этот опыт, который она перенесла, мог подарить ей чувство безопасности и помочь преодолеть различные препятствия. Однако точно так же этот опыт плотно окутывал ее, делая несчастным существом, которое не смело высказываться и могло лишь прятаться в защитном коконе.

Без разрушения нет и созидания!

Даже если процесс изменения в себе сопровождался сильной болью, вся эта боль того стоила, ведь новый мир был полон сюрпризов.

Вскоре у Линь Сюань зазвонил телефон, и она подумала, что звонок от мамы.

— Эй, мам, что скажешь? Ты собираешься забрать эту сучку?! Я взаправду не могу ни минуты находиться с ней в одном здании!

Однако, сказав это, девушка застыла, и спустя долгое время она дрожащим голосом произнесла:

— Дядя Линь...

Финал, естественно, можно себе представить.

Мать Линь Сюань преподала ей суровый урок по телефону и попросила извиниться перед Линь Мяо.

Линь Сюань, естественно, сначала решительно отказалась.

Что за шутка? Как она могла извиниться перед Линь Мяо?! С самого детства и до совершеннолетия перед ней извинялась исключительно сама Линь Мяо. Так как она могла?..

Однако, когда ее мать сказала, что если она не извинится, то ей, скорее всего, придется бросить «Эсмеральду», Линь Сюань впала в полный шок.

— Бросить центр, бросить балет? Как такое возможно, мама, ты неправильно меня расслышала? Как дядя Линь смог такое предложить? Он всегда балует меня больше всех!

Услышав ее слова, Цзян Юй не смогла удержаться от усмешки.

Как бы хорошо отец Линь Мяо ни относился к Линь Сюань, она все-таки не была его биологической дочерью. Даже если он и был добр к ней, то лишь из вежливости.

Однако если она не понимала ситуации и действительно думала, что сможет занять чужое место, вытеснив при этом биологическую дочь и в одиночку наслаждаться любовью и богатством отца, то она была... безнадежно глупа.

Наконец, под сильным давлением матери Линь Сюань неохотно извинилась перед Линь Мяо и слезно пообещала, что больше никогда не будет над ней издеваться.

Выиграв первую битву, Линь Мяо была так взволнована, что не могла заснуть всю ночь, она продолжала держать Цзян Юй за руку, думая при этом о будущем.

Она собиралась начать отращивать волосы, намеревалась стать самым сексуальным «маленьким лебедем» и завести бурный роман с парнем, у которого будет восемь кубиков пресса...

О чем она никогда не смела думать в прошлом, осмелилась подумать сейчас.

Лунный свет падал на ее кровать, отбрасывая слабый отблеск на ее белоснежную кожу.

Мир после того, как кокон был разрушен, был невероятно прекрасен.

Цзян Юй смотрела на нее с облегчением, искренне радуясь за нее, а также ощущала гордость за то, что выполнила то, что должна была.

Вечером Цзян Юй лежала в постели, и тут раздался звук уведомления на телефоне — приложение [Осознание ошибки] отправило сообщение: [Поздравляем перерожденную с выполнением задания [Спасение Золушки], вознаграждение в размере 64 000 юаней* зачислено.]

П.п.: июль 2024 г. 750 694,4 рублей.

Глядя на это сообщение, она поняла, что, хотя сегодняшняя «битва» была лишь началом новой версии Линь Мяо, с этого момента она больше не захочет быть той неопрятной, страдающей Золушкой.

Она станет «белым лебедем», расправившим крылья для полета.