Глава 38.2 Обратный отсчет

В этот момент Цзян Юй толкнула открытую кухонную дверь и многозначительно посмотрела на них:

— Вы двое! О чем вы говорили после того, как закрыли дверь?

Цзян Маньи тут же ответила:

— Глядя на хорошие кулинарные способности дяди Се, я попросила его научить меня готовить.

— И правда, — с улыбкой сказала девушка. — Тогда нет необходимости закрывать дверь.

Женщина знала, что Цзян Юй неправильно поняла, и быстро вытолкала ее, чтобы избежать неловкости.

— Не говори ерунды, у меня с Се Юанем ничего нет.

— Разве я сказала, что между вами что-то есть? — девушка продолжила, слегка улыбнувшись. — Здесь не зарыты 300 лянов серебра*.

П.п.: по рассказу о человеке, который зарыл в землю деньги, а сверху на всякий случай написал «здесь не зарыты 300 лянов серебра». Сосед, прочтя записку, деньги вырыл и приписал: «Сосед Лисы деньги не украл». То есть оправдываться, выкручиваться.

— Хватит нести чушь! Я пошла, можешь встретить Новый год с ним, а я вернусь и выпью немного вина, мне слишком лень заботиться о тебе.

— Нет-нет-нет, мне будет неловко оставаться после того, как ты уйдешь.

Когда мать и дочь разговаривали на балконе, Се Юань уже поставил на стол роскошные блюда:

— Пора ужинать.

Цзян Юй подошла и, увидев вкусную еду на столе, воскликнула:

— Дядя Се, ты на самом деле умеешь прекрасно готовить! Ничего себе!!!

Обычно на работе он выглядел как руководитель корпорации и представитель элиты, но она не ожидала, что дома он будет «семьянином».

Се Юань был очень доволен комплиментом, сделанным ему дочерью, затем он протянул ей миску горохового супа:

— Сначала выпей суп.

— Ах, я не могу пить этот суп, — девушка посмотрела на плавающие цветы, хотя она была очень голодной и не могла больше терпеть, но все же отодвинулась и сказала. — Это… я не могу есть…

— Почему?

Цзян Маньи неторопливо произнесла:

— Контролировать свою диету — основное качество балерины.

— Когда ты вырастешь, какую диету ты должен будешь контролировать? — лицо Се Юань омрачилось. — Папа сказал, что можно пить, значит, можно пить.

— Тогда я сделаю глоток?

Се Юань зачерпнул для нее еще одну миску и убрал масло с лапши.

Цзян Юй обдало жаром, и она уже собиралась открыть рот, как вдруг что-то вспомнила и посмотрела на мужчину:

— Дядя Се, ты только что сказал... папа?

Се Юань был слегка удивлен:

— Разве я такое говорил?..

Девушка была уверена:

— Ты точно это сказал, а я точно это услышала.

— Я... не говорил.

Цзян Юй посмотрела на маму:

— Он ведь сказал это, да?

— Я не слышала.

— А?

* * *

В канун Нового года Се Юань и Цзян Маньи вышли на балкон, чтобы запустить петарды и фейерверки.

Цзян Юй взяла мобильный телефон, тайком пошла в кабинет и сделала видеозвонок Цю Ли, чтобы вместе встретить Новый год.

Однако после того как она позвонила, долгое время никто не отвечал, а потом и вовсе повесили трубку.

Цзян Юй сделала еще один видеозвонок, который также быстро отклонили.

«Что случилось? Разве мы не договаривались отпраздновать Новый год вместе?»

Она позвонила Цю Ли, однако на этот раз парень не бросил трубку, а поднял ее:

— Дорогая...

Цзян Юй услышала, что его дыхание было немного тяжелым, а рядом было очень шумно, поэтому спросила:

— Почему ты не ответил на видеозвонок?

— Закончился мобильный трафик, — он прочистил горло. — На улице... смотрю фейерверки.

— Ах, так... — Цзян Юй не сомневалась в сказанном. — Ты надел новые кроссовки, которые я тебе подарила, когда вышел на улицу?

— Да, надел.

— Это хорошо, сейчас Новый год, ты должен носить новую одежду и новую обувь.

— Хорошо.

— Тогда не вешай трубку, подождешь обратного отсчета?

— Да.

— Где ты? Так шумно, что твой голос немного изменился.

* * *

В конце сырой аллеи стояли дети и смотрели на фейерверки и хлопушками, разражаясь смехом, однако для него это был словно другой мир.

Цю Ли сидел на земле, прислонившись спиной к стене. Перед ним была куча остатков пепла. На его лице были черные следы от угля и пепла, а на одежде, особенно на руках, — множество следов от ожогов. Следы от них были особенно заметны.

В руках он крепко держал пару кроссовок AJ, которые ему подарила Цзян Юй. Места, где кроссовки были приклеены, были выжжены, шнурки сгорели. Хотя общий вид сильно не изменился, но было понятно, что теперь носить их невозможно.

Глаза Цю Ли налились кровью, и он намертво держался за эту пару обуви...

В темно-синем ночном небе шарами взрывались фейерверки, его барабанные перепонки ревели, а в висках пульсировало.

В телефоне раздался нежный и мягкий голос девушки:

— Цю Ли, сейчас начнется обратный отсчет, давай сделаем это вместе: десять, девять, восемь, семь, шесть...

Цю Ли попытался подавить свою боль и начал считать вместе с ней:

— Пять, четыре, три, два, один...

— С Новым годом! Будь счастлив и в Новом году!

На лице парня появилась улыбка, но в его глазах отражалась боль:

— Да, мы с тобой тоже…

— Цю Ли, твой голос звучит не очень хорошо.

Он опустил голову и поцеловал обожженные кроссовки, затем вытер сухие глаза и произнес:

— Возможно, это потому, что я слишком сильно по тебе скучаю.

Цзян Юй немного забеспокоилась и ответила:

— Тогда давай сделаем видеозвонок, и я сама заплачу за тебя за использование мобильных данных.

Парень сильно укусил себя за кулак, и из-за того, что это было на грани его возможностей, его тело слегка неконтролируемо задрожало:

— Моя малышка, я люблю тебя.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется