Глава 51

Тун Янь вёл себя надменно и часто рубил сплеча, что редкость даже для подростков, а вдобавок к колкому характеру носил на шее татуировку. Хотя взрослые обычно не одобряют такие черты, это никак не повлияло на уважение бабушки Сюй к другу её воспитанницы.

— Я бы с радостью был вам как внук, — проговорил Тун Янь, взяв старуху за руку, чтобы успокоить её. — Как вы отреагировали, когда Додо поехала на встречу со своими настоящими родителями?

— Силы покидали меня, и оттого я больше не смогла бы заботиться о Додо. Вообще-то, я хотела, чтобы Додо встретилась с той старухой-уборщицей, приходящейся Му Цинъяо бабушкой по линии матери, – так я смогла бы выйти на связь с родной матерью Додо – а в итоге вот во что вылилось это воссоединение. Откровение меня ничуть не удивило. Я и сама подумывала, что мои сын и невестка не родили бы такую красавицу: ну каким бы образом у отца, чей рост составлял всего метр семьдесят три, выросла дочь под метр семьдесят пять? Впрочем, я бы и не догадалась, что корыстная бабка посмеет подменить детей, — поведала бабушка Сюй.

— Вы так добры. А что если невестка просто наставила вашему сыну рога? — допустил Тун Янь.

— Кем бы ни были родители Додо, она всё равно останется моей внучкой! — повысила старуха тон, но тут же успокоилась. — Я отлично знаю характер Додо. За безразличной наружностью скрывается чувствительная натура. Попадая в опалу, Додо делает вид, что ничего не случилось, однако это не отменяет её потаённых переживаний. Ты-то хоть о ней позаботишься?

— Позабочусь. Она же меня, считайте, на ноги поставила, — отшутился Тун Янь.

Бабушка Сюй рассмеялась. Она растила обоих детей и знала, каковы они внутри. Эти дружные смышлёные ребята выдержат любые тяготы жизни, если только сами небеса не рухнут на землю.

***

Му Цинъи сидел в гостиной на диване со скрещенными ногами и, подперев рукой подбородок, наблюдал за тем, как старая уборщица молит о прощении.

Увидев Му Цинъяо, аферистка разрыдалась и упала перед ней на колени. Волосы старухи были растрёпаны, а на лице читался искренний ужас.

— Я ваша бабушка по линии матери! Госпожа, я ваша бабушка, и именно из-за меня вы прожили шестнадцать лет в семье Му! — заливалась она слезами.

— Нет… Нет… — мотала Му Цинъяо головой, не желая верить в услышанное.

Му Цинъяо и прежде подмечала, с какой добротой старая уборщица относится к ней, однако списывала такое отношение на простую обязанность. Ей с трудом верилось, что эта прислуга – и впрямь её бабушка.

От одного упоминания родства со старой поломойкой Му Цинъяо становилось невыносимо дурно. Она законная наследница семьи Му! Чтобы дочь благородной семьи была внучкой этой дряхлой твари? Немыслимо!

— Прошу, убедите юного господина отпустить меня. Обещаю: больше я вас никогда не потревожу, — выла уборщица.

Поджав губы, Му Цинъяо сдерживала слёзы. Она не сделала ничего предосудительного и не понимала, за что ей такие муки.

Тем временем Сюй Синьдо вернулась домой. Взглянув на собрание в гостиной, девушка прямым ходом прошла на кухню, где по возвращении непременно выпивала стакан тёплой воды.