Глава 4

— Проходите, госпожа лейб-медик, — с мягкой улыбкой пригласил меня Габриэль, распахнув дверь в кабинет.

Я, кусая губы от нервного напряжения, сделала один неуверенный шаг, затем другой.

Кабинет Кайла утопал в темноте и казался мрачным, будто в нём сосредоточилась вся тьма замка. Здесь ничуть не удивило бы даже внезапное появление привидения.

Но страшен был мне сейчас только один человек — Кайл Миллерван. Теперь я стояла перед персонажем, которого я до сих пор могла лишь представить. Для кого-то это было бы просто любопытно, однако для меня этот момент стал тревожным предчувствием, будто кто-то прошептал: «В этом мире ты можешь погибнуть».

— Здравствуйте. Меня зовут Эвелин Зеравей, я назначена новым личным врачом его светлости герцога…

Скудный свет нескольких свечей едва освещал кабинет. Я с трудом выдавила приветствие и подняла глаза. Однако Кайл даже не взглянул на меня, продолжая изучать бумаги на столе.

Сколько прошло минут — я не знаю. Но затем он медленно поднял голову.

Чёрные, словно смоль, волосы. Золотистые, необычайно притягательные глаза. Красота его лица сочеталась с такой давящей аурой, что мне невольно вспомнился чёрный леопард — лениво щурящийся, но готовый в любой момент прыгнуть на добычу.

И стоило лишь встретиться с этим взглядом, как холодная дрожь пробежала по спине.

— Говорила, что сможешь вылечить мою болезнь. А теперь что? Смотрю на тебя — и вижу только испуганное лицо, — сказал он, нахмурив брови.

Кайл Миллерван. Второстепенный антагонист романа. Герцог, получающий удовольствие от войны и кровопролития.

А теперь этот человек осматривает меня с явным недовольством.

Я впервые на своей шкуре почувствовала, что значит выражение «ноги подкашиваются». Чтобы избежать его прожигающего взгляда, я беспомощно отвела глаза в сторону.

— Ха! — Он усмехнулся, явно считая меня жалкой. После этого откинулся на спинку кресла, словно устраиваясь поудобнее, чтобы разглядывать меня дальше. — Куда подевалась та дерзкая решимость, с которой ты, говорят, хотела превзойти славу своего гениального отца? Что же, стоило получить должность — и смелость куда-то испарилась?

Эй, вообще-то этот контракт заключала не я! Это всё прежняя хозяйка моего тела! Да я бы ни за что не связалась с сумасшедшим маньяком вроде тебя…

Но эти мысли я проглотила. Если хоть одна из них соскользнёт с языка, не сносить мне головы.

— Н-нет… Не в этом дело, — промямлила я. — Просто сегодня мой первый день в замке, вещей много, к тому же устала… Наверное, поэтому и выгляжу так.

— Хм…

Он окинул меня взглядом, явно сомневаясь в моём ответе. Опершись локтями о стол и подперев подбородок руками, Кайл медленно моргнул.

— Договор ты, надеюсь, помнишь? Что ж… Постарайся оправдать доверие.

Сказав это, он слегка приподнял уголки губ. Этот холодный оскал напоминал улыбку серийного убийцы.

Я едва удержалась, чтобы не вскрикнуть, прикусив губу.

— Если, конечно, хочешь прожить чуточку дольше, — добавил он, мгновенно убрав улыбку.

У меня всё сжалось внутри, лицо невольно перекосилось от ужаса. На секунду я мысленно воззвала ко всем богам разом, а потом шумно сглотнула.

Соберись. Даже в логове тигра можно выжить, если оставаться в трезвом уме. Главное — выяснить, чем же он болен.

Судя по медицинским записям, Кайл почти не давал приёма личному врачу. Хорошо хоть, что видеть его придётся нечасто… Но если не разгадать его болезнь как можно скорее, мне конец.

Сейчас нельзя упустить шанс. Эта встреча — не просто приветствие.

Я с усилием разжала губы:

— Благодарю, что заранее прислали записи от предыдущих врачей, я всё внимательно изучила.

— Записей было немало, должно быть, ты очень старалась. И что же, нашла что-то полезное?

Он произнёс это с таким видом, словно заранее знал, что мои усилия напрасны.

— В записях нет ничего, что помогло бы выяснить вашу болезнь, милорд.

— Жаль. Видимо, мои прежние врачи были ленивы, — лениво бросил он.

— Судя по документам, вы постоянно отказывались от плановых осмотров. На всех формах стоит ваша личная печать «отказано».

— Так что же ты хочешь этим сказать?

Левая бровь Кайла изогнулась дугой. Кажется, мои слова прозвучали как упрёк.

От неожиданного выражения его лица я тут же испуганно прикусила язык.

Но…

«Что лучше: выглядеть дерзкой или умереть, так и не выяснив, чем он болен? Если я не вылечу его за время действия контракта, меня казнят. Может, лучше рискнуть и добиться хотя бы немного времени? Даже такой страшный человек, как Кайл, вряд ли станет убивать личного врача ещё до первого осмотра…»

Да, хватит дрожать. Страх потом, сейчас — смелость.

Я сглотнула слюну.

— Мне нужно время, чтобы поставить вам точный диагноз, — выдавила я.

Кайл усмехнулся, словно говоря: «И это всё?»

— Разве определять болезнь — не твоя работа? У меня и без того каждая минута на счету, — холодно заметил он.

— Милорд… — начала я, но он перебил:

— Тем более, я не собираюсь тратить время на врача, у которого даже нет должных навыков для верного диагноза.

Его взгляд уже вновь скользнул к бумагам на столе. Мужчина явно потерял ко мне интерес.

Я поняла, что, если не скажу что-то прямо сейчас, меня просто выгонят.

— Вы правы, болезнь нужно выявлять врачу. Но даже самый опытный лекарь не сможет поставить диагноз, не осмотрев пациента. Если я попытаюсь гадать вслепую — это приведёт к ошибке. А значит, и лечение затянется на неопределённый срок, — быстро заговорила я.

Между его бровями пролегла морщина. Он начинал злиться. От его взгляда у меня буквально подкашивались ноги, и я вцепилась в подол платья.

— Даже если бы на моём месте был мой отец, Айван Зеравей, которого все считают гением, — результат был бы тем же. Прошу вас, позвольте мне осмотреть вас, — продолжила я, с трудом удерживая голос ровным.

Кайл молчал, разглядывая меня.

— Если, конечно, вы не намеренно затягиваете лечение, чтобы извлечь из этого какую-то выгоду, — добавила я, сама пугаясь собственной дерзости.

Его зрачки дрогнули.

«Что это было? Он… смутился? Неужели правда пытается что-то скрыть? Или… нет, глупости. Разве герцогу Миллервану нужна моя жалкая собственность? У него же богатство, сравнимое с королевским!»

Мысли роились в голове, когда Кайл вдруг устало провёл рукой по лбу и тяжело выдохнул.

— Хорошо, — бросил он.

— Что? — я моргнула.

— Я сказал: хорошо. Проверю свой график и через Габриэля передам тебе время приёма.

Я удивлённо перевела взгляд на Габриэля. Тот слегка кивнул, подтверждая услышанное.

— Можешь идти, — холодно велел Кайл, явно не желая продолжать разговор.

Я вроде добилась своего, но почему-то чувство тревоги никуда не исчезло. С этой странной мыслью я вышла из кабинета.

* * *

— Неужели вы и правда собираетесь дать ей время?

Габриэль задал вопрос, едва девушка скрылась за дверью. На его лице читалось искреннее удивление.

Кайл лениво оторвал взгляд от бумаг и сказал:

— Конечно нет. Эта девушка никогда не узнает, что со мной. И уж тем более не вылечит.

Кайл Миллерван стал герцогом, когда ему было всего двенадцать. В ту ночь его родители были жестоко убиты. Для мальчишки это было непосильным ударом. Но времени на скорбь ему никто не дал.

Стая хищников тут же бросилась искать слабые места юного герцога. Ему оставалось лишь одно: прятать свои уязвимости глубже, чем кто-либо мог предположить.

Он научился никому не доверять. И внушать окружающим страх — настолько сильный, чтобы никто даже не осмелился приблизиться.

Он становился холоднее, жёстче. И не гнушался запачкать руки кровью.

Во время долгой войны, которая превратила маленькое графство Франпению в могущественную империю, имя Миллервана стало устрашающим символом.

После войны люди прозвали его «герцог-убийца». Так Кайл и добился своего — страх сделал его недосягаемым.

И именно тогда началась болезнь.

Но «болезнь» ли? Или метка дьявола?

Он с горькой усмешкой коснулся уголков губ.

Франпения издавна поклонялась солнечному богу. Свет — это милость. А тьма — время демона.

Человек, который не может спать по ночам, считался тем, кого дьявол уже соблазнил. Иногда таких людей просто сжигали.

Если кто-то узнает, что герцог Миллерван каждую ночь проводит без сна…

«Это станет лучшим оружием для тех, кто мечтает разрушить власть моего рода».

Нет, эту тайну он унесёт с собой в могилу. Тем более, ему кажется подозрительной сама Эвелин Зеравей.

Её чрезмерное рвение к должности врача может быть неслучайным. Вдруг она засланная шпионка?

— И что вы собираетесь делать? Эта Эвелин явно не из тех, кто легко сдаётся, — осторожно спросил Габриэль.

— Дотяну до конца контракта. Если придётся — дам ей ложную информацию. Всё, что мне от этой безумной карьеристки нужно, — одно имя, — Кайл посмотрел на помощника.

— Айван Зеравей?.. — уточнил Габриэль, нахмурившись.

Ему вспомнились десятки раз, когда упрямый Айван отказывался помочь.

— Но ведь из-за контракта с вами он разорвал все связи с дочерью. Вы же знаете, насколько он упрям.

— Посмотрим, — усмехнулся Кайл. — Мне интересно, останется ли он таким же несгибаемым, когда увидит, что его единственная дочь в опасности.

Он на секунду замер, глядя на контракт. А потом губы его изогнулись в опасной улыбке.

— Когда срок договора закончится, Эвелин Зеравей станет для меня самой полезной заложницей.