Глава 4

Глава 4

Ли Вэй официально присоединилась к съёмочной группе через полмесяца. Главную мужскую роль, естественно, играл Сюй Цзячэн, которого она видела на прослушивании. Главную женскую роль исполняла Шэн Имань, ныне очень популярная молодая актриса. Она дебютировала в крупном фэнтезийном сянься-сериале, а затем снялась подряд в нескольких молодёжных айдол-драмах о школьной жизни, за что её прозвали «национальной красавицей кампуса». Она завоевала бесчисленное количество поклонников и стала богиней для множества домоседов.

На церемонии открытия съёмок два главных героя и актёры второго плана наконец-то официально встретились.

Ли Вэй была новичком и сознательно стояла в углу, чтобы не лезть в кадр. Её большие глаза с любопытством наблюдали за Сюй Цзячэном и Чэнь Юнсы, надеясь заметить между ними искры броманса. Конечно, её желание не сбылось. Сюй Цзячэн первым возжёг благовония, а Чэнь Юнсы стоял позади с его вещами, на расстоянии десяти метров.

Однако, если присмотреться, у этого Чэнь Юнсы действительно был вид идеальной жены и матери.

Ли Вэй потёрла подбородок, улыбаясь, как волк-бабушка из сказки.

После возжигания благовоний и молитвы небесам съёмки сразу же начались.

Обычно съёмочные группы придают большое значение первой сцене, надеясь снять её одним дублем ради хорошего предзнаменования. И первая сцена часто начинается с главных героев.

Сначала снимали сцены с главными героями в школе. Поскольку были летние каникулы, всю съёмочную группу просто перевезли туда.

Чтобы произвести впечатление трудолюбивой актрисы, Ли Вэй, даже несмотря на то, что у неё пока не было сцен, присела в уголке, чтобы оценить игру двух главных звёзд и повысить собственное мастерство.

Молодые красавчики-актёры и красавицы-актрисы в школьной форме выглядели такими свежими, будто с них можно было выжать сок. Вот только солнце их немного подвялило.

Ли Вэй сидела на корточках в тени дерева и злорадствовала, мысленно цитируя: «Когда Небо собирается возложить на человека великую миссию, оно сначала подвергает его сердце горечи, изнуряет его жилы и кости, морит голодом его плоть...» Естественно, она утешала не тех двоих, а себя, потому что завтра под палящим солнцем предстояло стоять ей. Нужно было морально подготовиться.

По сценарию, Тан Южуй из-за своей нежной внешности, хороших оценок и какой-то необъяснимой ауры была тайно признана всеми парнями школы №4 красавицей кампуса.

Однажды девушка задержалась, помогая учительнице проверять работы, и возвращалась домой под покровом ночи. На обязательном пути домой она наткнулась на Чан Янся, который дрался с мелкими хулиганами.

Поскольку хулиганов было больше, Чан Янся сбили с ног. Тан Южуй быстро позвала уличного охранника, который помог прогнать хулиганов. Так произошла первая встреча девушки с тяжело раненным юношей.

Первая сцена была очень короткой, чтобы избежать неизбежных ошибок и неудачных дублей из-за слишком большой длины.

Декорации были установлены, камеры расставлены, помощник режиссёра хлопнул хлопушкой, и режиссёр крикнул: «Начали!»

Шэн Имань вышла из школьных ворот в типичной для страны Хуа мешковатой школьной форме, которую в шутку называли «мешком из-под картошки». Хотя все были одеты одинаково, на ней эта форма смотрелась как-то по-особенному, притягивая все взгляды.

Попрощавшись с подругами, она пошла домой, но, завернув за угол, увидела драку в переулке с криками и ударами.

В кадре девушка испугалась, прикрыла рот рукой и отступила на шаг назад, её глаза были полны ужаса.

Хотя в её семье больше ценили мальчиков, её всё равно растили как сокровище. Она никогда не видела ничего подобного и даже почувствовала желание немедленно убежать.

Парню с осветлёнными волосами сзади нанесли подлый удар палкой по голове. Юноша упал, не желая сдаваться, но его взгляд случайно упал на испуганную девушку. Мгновение спустя он закрыл глаза, прикрыл руками жизненно важные места и перестал сопротивляться.

Такая неженка наверняка уже до смерти напугана, как можно было ожидать от неё помощи?

И действительно, послышался торопливый стук удаляющихся шагов. На губах юноши появилась саркастическая усмешка. Хотя вокруг было много людей, он отчётливо расслышал именно эти шаги, и вся надежда в его сердце угасла.

Ну и что? В этот раз он попался в ловушку, но в следующий раз эти щенки заплатят гораздо большую цену.

Однако вскоре из-за угла снова послышались беспорядочные шаги и грубые мужские голоса: «Что вы делаете? Как смеете здесь драться?..» Мужчины погнались за хулиганами, а затем раздался тихий, нежный голос: «Эй, ты в порядке?»

Юноша открыл глаза и увидел ту самую девушку. Она протянула руку, помогла ему подняться и носовым платком стёрла кровь с его лица. «Тебе не очень плохо? Может, отвезти тебя в больницу?»

Юноша молчал, позволяя девушке обеспокоенно осматривать его раны. Он давно не чувствовал такой заботы... В тусклом свете черты лица девушки становились всё отчётливее в его глазах.

Какая же она красивая.

Схватив девушку за руку, юноша выдавил из себя скованную, непривычную улыбку: «Всё в порядке».

— Снято! — Фэй Фаньсюэ просмотрела отснятый материал, обращая особое внимание на крупный план глаз Сюй Цзячэна, когда он лежал на земле. На её губах играла довольная улыбка. — Неплохо, неплохо, Сюй Цзячэн отлично передал эмоции взглядом, продолжай в том же духе.

Как только прозвучало «Снято!», Чэнь Юнсы, стоявший в стороне, тут же подбежал, помог Сюй Цзячэну подняться и начал суетиться: «Брат Чэн, хочешь пить? Так жарко, лучше отдохни немного, а то получишь тепловой удар».

Ли Вэй, сидевшая в углу, была тронута игрой Сюй Цзячэна. Вот что значит профессиональное образование! Он блестяще передал внутренний холод Чан Янся и его жажду заботы, увлёк своей игрой даже её, стороннего наблюдателя. Мастерство было налицо.

По сравнению с ним Шэн Имань выглядела не так ярко. Сияние Сюй Цзячэна полностью затмило её, в её игре почти не было запоминающихся моментов. Если бы не опыт съёмок в молодёжных айдол-драмах, она, вероятно, постоянно бы сбивалась и портила дубли.

Такой хороший мужчина, почему же он гей?

Тяжело вздохнув и бросив взгляд на Сюй Цзячэна, вокруг которого всё ещё вился Чэнь Юнсы, Ли Вэй покачала головой и ушла. Нельзя было больше на это смотреть, иначе она действительно начнёт бороться за мужчину с другим мужчиной.

Сюй Цзячэн проводил Ли Вэй взглядом, его лицо помрачнело.

Ему казалось, что эта девчонка Ли Вэй каждый раз как-то странно смотрит на него и Чэнь Юнсы. Неужели она всё ещё думает, что он гей?

От этой мысли лицо Сюй Цзячэна стало ещё мрачнее, что заставило Шэн Имань, собиравшуюся подойти и завязать разговор, остановиться.

Бог есть бог. Не ей, простой смертной, к нему приближаться.

Летнее утро было ещё прохладным. Ли Вэй в школьной форме послушно сидела в гримёрке, пока визажист колдовала над её лицом.

Для школьных сцен требовался такой макияж, чтобы его не было заметно с первого взгляда, но при этом лицо выглядело идеально — так называемый макияж «без макияжа». Это требовало особого мастерства визажиста.

Для «невидимок», ещё не ставших большими звёздами, визажист и костюмер были двумя «горами Тайшань» на съёмочной площадке, которых ни в коем случае нельзя было обижать. Иначе они лёгким движением пальцев могли превратить тебя в посмешище.

Ли Вэй пришла рано утром и принялась рассыпаться в комплиментах женщинам, которые пришли её гримировать и переодевать: «Сестричка, какая вы красивая! Какой маркой косметики пользуетесь? И одежда у вас красивая, так стройнит и хорошо смотрится!» Эта лесть, похожая на болтовню, заставила женщин, которые годились ей в матери, расцвести, как цветы.

И эта неприметная лесть оказалась весьма эффективной. После того как они тщательно поработали над её образом, Ли Вэй выглядела свежей, как только что политый цветок — настоящая восемнадцати-девятнадцатилетняя девушка.

Шэн Имань наблюдала за всем процессом преображения Ли Вэй с открытым ртом, в который могло бы поместиться яйцо.

Сейчас она была популярна и могла не беспокоиться, что визажисты ей навредят. Но кто не бывал непопулярным? Она тоже прошла через это. Поэтому, увидев Ли Вэй, которая так искренне несла чушь, расхваливая сорокалетнюю женщину с морщинами, в которых могла застрять муха, словно прекрасный цветок, Шэн Имань была поражена.

Эта девчонка — настоящий талант! Она точно должна с ней подружиться!

О(∩_∩)О Ха-ха~

Этим утром снимали сцену Ли Вэй и Шэн Имань. Обе были в мешковатой форме, но их внешность спасала всё. Стоило им просто стоять рядом, как они становились пейзажем, от которого невозможно было отвести глаз.

— Мотор!

В школьные годы Цзян Хуайсюань и Тан Южуй были неразлучными подругами. Тан Южуй была нежной и не умела отказывать. Часто именно Цзян Хуайсюань, с её открытым и весёлым характером, помогала ей отшивать бесчисленных влюблённых поклонников, создавая для неё беззаботную атмосферу для учёбы.

Этим утром Цзян Хуайсюань, как обычно, выбросила любовные письма из парты Тан Южуй и, облокотившись на её стол, с усмешкой сказала:

— Ты, девчонка, настоящая роковая красавица! Сколько же невинных юношеских сердец ты разбила?

— Вовсе нет. Сейчас мы в старшей школе, мы должны хорошо учиться, — Тан Южуй погладила подругу по голове и с шутливой ноткой в голосе добавила: — Ты что, опять завалила математику? Если так пойдёт и дальше, ты точно не поступишь в университет.

— Кто хочет поступать в университет? Я всё равно не создана для учёбы, — беззаботно ответила Цзян Хуайсюань. Вдруг, словно что-то вспомнив, она огляделась по сторонам и, наклонившись к уху Тан Южуй, прошептала: — Я сегодня утром видела, что Чан Янся ранен, у него всё лицо в синяках. Как думаешь, может, мне отнести ему лекарства? Заодно напомню о себе, вдруг он сгоряча согласится на моё признание?

Цзян Хуайсюань была влюблена в Чан Янся, и Тан Южуй всегда об этом знала. Обычно она советовала Цзян Хуайсюань сосредоточиться на учёбе и не погружаться в любовные переживания. К Чан Янся, который явно не любил Цзян Хуайсюань, но не говорил ей об этом прямо, она испытывала крайнюю неприязнь, считая, что он слишком жесток и просто играет с чувствами девушки.

Но сейчас, глядя в вопрошающие глаза подруги, Тан Южуй вдруг потеряла дар речи.

Человек, которому она помогла прошлой ночью, был Чан Янся. Она поняла это, только когда стёрла кровь с его лица. Следуя принципу «помогать до конца», она лично проводила его домой и сказала больше не драться.

Тот парень оказался не таким холодным и высокомерным, каким казался в школе. Он улыбнулся и кивнул ей, его голос был чистым и приятным, и в одно мгновение пронзил её сердце.

Тан Южуй не знала, что именно она чувствовала тогда, но сейчас у неё на душе было кисло и как-то странно.

И вот теперь её лучшая подруга шепчет ей на ухо, спрашивая, стоит ли отнести лекарства Чан Янся. У неё в горле внезапно словно застрял камень, мешая издать хоть звук.

Цзян Хуайсюань рядом смущённо прикрывала лицо руками и не замечала странного состояния подруги. Прошло довольно много времени, прежде чем она услышала хриплый голос Тан Южуй:

— Хорошо!