Мяу

Мяу.

Чуть раньше.

В черном седане помощник Тан осторожно докладывал:

— Господин Чу, штаб-квартира в Стране М не обнаружила ничего необычного в поведении госпожи Хуа перед ее возвращением в страну. Версию убийства можно исключить.

Он украдкой взглянул на лицо мужчины на заднем сиденье, не решаясь продолжить.

— Она действительно уже…

— Я знаю, — холодно прервал его Чу Хэ, глядя в окно. — Пришлите мне планы всех проектов за последний месяц, — резко сменил он тему.

Помощник Тан обреченно почесал голову.

Он уже не мог выносить гнетущую атмосферу, царившую вокруг Чу Хэ последнее время.

Вторая дочь семьи Хуа скоропостижно скончалась.

Семья Хуа скрыла эту новость, даже место проведения похорон держалось в тайне. Даже самые влиятельные семьи Города А не смогли выразить свои соболезнования — им всем было отказано.

Нежная и спокойная, словно лунный свет, госпожа Хуа исчезла навсегда.

Кроме старших членов семьи Хуа, никто не видел ее в последний раз.

Работая с Чу Хэ несколько лет, помощник Тан знал лишь то, что у его холодного и отстраненного начальника были очень сложные отношения с Хуа Юньцин.

Между ними накопилось много обид.

Их можно было назвать заклятыми врагами.

Обычно никто не осмеливался упоминать ее имя в присутствии господина Чу.

Но, как ни странно, после смерти Хуа Юньцин Чу Хэ начал тайно расследовать обстоятельства ее гибели. В его глазах появилась мрачная тень, он был одержим этим делом, что было совсем на него не похоже.

Помощник Тан ломал голову, пытаясь понять причину.

Неужели господин Чу так сильно ее ненавидел?

Даже после ее смерти он не мог успокоиться?

Что же между ними произошло?..

Внезапно, на полпути, Чу Хэ попросил остановить машину. Помощник Тан поспешно выскочил, чтобы раскрыть зонт, и увидел, как его начальник, известный своим фанатичным стремлением к чистоте, остановился у кучи мусора и, к его неописуемому удивлению, поднял окоченевшего котенка.

— У вас острый глаз, господин Чу.

— Среди всего этого мусора я даже не заметил котенка.

Тем более что машина была в движении. Как господин Чу его увидел?

Не успел он договорить, как Чу Хэ молча спрятал маленькое существо за пазуху.

Помощник Тан: !!!

Дорогое пальто мгновенно испачкалось, и этот шокирующий поступок лишил его дара речи.

Он думал, что господин Чу не любит животных, которые линяют.

С тех пор, как он начал работать на Чу Хэ и стал свидетелем того, как тот отвергал ухаживания молодых актрис, он понял, что у Чу Хэ была настоящая фобия — как физическая, так и психологическая — к любой грязи.

Господин Чу всегда выглядел безупречно чистоплотным.

Помощник Тан не успел ничего сделать и лишь в отчаянии подумал:

«Все кончено. Босс сошел с ума, окончательно сошел с ума. В корпорации Чу грядут перемены.»

Неужели смерть Хуа Юньцин так сильно на него повлияла?

Чувства между людьми действительно сложны, ненависть порой труднее объяснить, чем любовь.

Любовь со временем угасает.

А ненависть лишь усиливается, искажается, порождая сотни других эмоций.

Помощник Тан хотел что-то сказать, но мужчина молчал, излучая властность и решительность, свойственные людям высокого положения. Помощнику оставалось лишь притвориться мертвым.

Холодные бледные пальцы Чу Хэ коснулись крошечной лапки белого котенка, задержавшись на мгновение на необычном рисунке, напоминающем окрас полосатой кошки.

Взгляд мужчины слегка изменился.

*

Маленький котенок застыл, не в силах пошевелиться.

Это странное ощущение скованности еще больше затуманило сознание Хуа Юньцин, ей приснился кошмар.

И этот кошмар…

Был воспоминанием о реальных событиях.

Когда она училась во втором классе старшей школы, отец привез из деревни нескладную, просто одетую девочку-подростка. Ее звали Юй Мэн.

Говорили, что она — дочь отца и его первой любви.

Мать Юй Мэн умерла, и это сделало ее еще более значимой для отца, неизгладимым следом в его сердце.

Со слезами на глазах, словно вспоминая свою молодость, с необъяснимой нежностью отец сказал:

— Юньцин, это твоя сестра, поздоровайся с ней.

Хуа Юньцин, более развитая, чем ее сверстники, сразу поняла, что ее жизнь перевернется с ног на голову.

Она больше не единственная дочь в семье Хуа.

— Она мне не сестра, она не принадлежит нашей семье.

— Как ты разговариваешь?!

— Это не я, а ты виноват в том, что с ней случилось.

Она холодно и упрямо наблюдала за трогательной сценой воссоединения отца и дочери, за натянутой улыбкой матери, пытавшейся казаться великодушной.

С того дня весь мир любил Юй Мэн.

Чтобы его новая дочь чувствовала себя увереннее, отец перевел Хуа Юньцин из элитной школы в обычную старшую школу, где училась Юй Мэн.

Незнакомая обстановка, незнакомые люди.

Она не могла спать по ночам от тревоги.

Поглощенная ревностью, мать становилась все более раздражительной, ее требования к Хуа Юньцин ужесточались день ото дня. Девушка превратилась в хрупкую фарфоровую куклу, запертую в жестких рамках.

Кошмар затягивал ее все глубже.

Хуа Юньцин казалось, что она вот-вот утонет в этом болоте страданий.

Внезапно все изменилось.

Ее окутало приятное тепло.

Ей приснился Чу Хэ.

Юноша с дерзкими серебристыми волосами промчался мимо нее на мотоцикле. Он учился в другой школе, но часто появлялся у ворот ее школы.

Одной длинной ногой он упирался в землю, снимая шлем.

Девушки вокруг визжали от восторга, краснея от одного его взгляда.

Он был легкомысленным и заносчивым, словно павлин, распустивший хвост, всем своим видом демонстрируя свою бунтарскую натуру.

Ха…

В серой и однообразной жизни Хуа Юньцин вдруг появилась яркая бабочка.

Серебристая бабочка.

Она решила, что он, должно быть, ухаживает за Юй Мэн.

Однажды она видела, как Юй Мэн покраснела, глядя ему вслед.

Хуа Юньцин с детства была прилежной отличницей и не любила слишком вызывающих людей.

Что касается Чу Хэ…

Он был невероятно одаренным в учебе, в то время как ей приходилось много трудиться, чтобы достичь таких же результатов.

Это сравнение вызывало у нее чувство усталости и досады. Юная Хуа Юньцин еще не понимала, что даже среди баловней судьбы есть различия, и упрямо хотела быть лучшей во всем.

Поэтому она решила,

Что Юй Мэн и Чу Хэ — идеальная пара: пустышка и бабочка.

Одинаково раздражающие.

Картинка перед глазами внезапно исчезла и сменилась другой.

Жар и прерывистое дыхание.

Она услышала настойчивый голос заносчивой серебристой бабочки:

— Тебе нравится быть со мной?

— …Ответь мне…

Красноречивый и любящий поддразнивать Чу Хэ сейчас казался таким неуклюжим, словно только научился говорить, он мог лишь повторять эти слова.

— Юньцин, ты сделала это, потому что я тебе нравлюсь?..

Она не могла ответить, лишь ответила на поцелуй.

Хуа Юньцин вздрогнула, даже во сне ей стало так стыдно, что хотелось провалиться сквозь землю.

Это была самая большая потеря контроля за всю ее жизнь.

Из-за ревности.

Из-за ревности к Юй Мэн…

В день выпускного Чу Хэ она переспала с ним.

Они оба были неловкими и неопытными.

В порыве гнева Хуа Юньцин наивно полагала, что, украв у Юй Мэн парня и усмирив выскочку Чу Хэ, она одним выстрелом убьет двух зайцев, а потом спокойно уедет за границу.

Но все вышло иначе.

Ее поглотило чувство бесконечного одиночества.

В последующие дни она часто вспоминала слова Чу Хэ, так не похожие на его обычную манеру.

…Если бы он узнал правду, он бы с нее шкуру спустил.

С этими мыслями Хуа Юньцин начала приходить в себя.

Она все еще ничего не видела, но вместо кислого запаха мусора ее окружал чистый и свежий аромат благовоний.

— …Мяу.

Только издав этот звук,

Она окончательно убедилась, что все еще кошка.

Нет надоедливой семьи, нет надоедливой бабочки Чу Хэ.

Котенок перевернулся, обнажив круглый животик. Похоже, ее подобрал какой-то добрый человек, в комнате было тепло.

Не успела она об этом подумать, как кто-то подошел и взял ее на руки.

Белый котенок попытался вырваться, но безуспешно.

Хорошее воспитание заставляло ее держать дистанцию с любым человеком.

Она еще не привыкла быть кошкой, и ей было неловко, что ее так тискают.

Стараясь сохранить достоинство, она открывала и закрывала свой розовый ротик, пытаясь договориться:

— Мяу-мяу, мяу-мяу-мяу.

(«Здравствуйте, будьте так любезны, не трогайте меня».)

Малышка мяукала тихо и нежно, ее розовые лапки упирались в его пальцы, словно она ластилась.

Мужчина удивленно поднял брови.

Неправильно истолковав ее сигналы, он решил, что котенок пытается ему понравиться.

И начал еще сильнее тискать ее лапки.

Даже самая воспитанная Хуа Юньцин не смогла бы сдержать гнев. Этот добрый человек, который ее подобрал, оказался…

Добрым, но бестактным.

Как он смеет ее так трогать, да еще и хвост поднимать, чтобы пол определить?!

У кошек тоже есть право на личную жизнь!

— Мяу!..

Не домяукнув, она вдруг инстинктивно вспомнила кошачье ругательство и, немного поколебавшись, выпалила: — Гав!

Нет, не то.

Не переставая мяукать, белый котенок замер, и на его мордочке, еще не сформировавшейся, отразилось смущение.

— Хрр!

Вот теперь точно.

Очень грубо.

Но сколько бы маленький котенок ни ругался, это было бесполезно — мужчина не понимал кошачьего языка. Он коснулся пальцем детской бутылочки, проверяя температуру.

Котенок уже собирался продолжить ругаться, как вдруг к его мордочке поднесли бутылочку с теплым, ароматным козьим молоком.

Пушистый малыш быстро обнюхал молоко и, решив отложить ругань на потом, жадно схватил бутылочку и начал есть, забавно шевеля ушками.

Хуа Юньцин стало немного стыдно.

Но месть — это блюдо, которое подают холодным. Это человеческая мудрость.

Сначала нужно поесть!

Мужчина задумчиво смотрел на котенка. Прядь темных, уложенных гелем волос выбилась из прически, делая его острые черты лица мягче. На его худощавом лице появилась легкая улыбка.

Он вдруг вспомнил девушку, которая кормила кошек по дороге из школы.

В мягком свете заходящего солнца ее силуэт казался расплывчатым, словно видение.