Я с тобой сражусь!

Чу Сяо немного смутилась. С тех пор, как она превратилась в кошку, ее толком не купали. Она сама или Цинь Ши лишь протирали ей лапы, чистили зубы и умывали мордочку. А теперь предстояло настоящее купание… Это было неловко.

Цинь Ши тоже не ожидал, что съемочная группа додумается устроить соревнование по купанию питомцев. У него разболелась голова. Еще неделю назад это не было бы проблемой, но сейчас… Как он будет ее купать?

— Да ладно вам, что такого? Просто искупать. Давай, покажи, на что ты способен! — сказал Цзинь Ханьсюань, поглаживая своего Дагэ по голове.

Остальные участники переглянулись: «Ну, аутсайдер уже известен».

На этот раз съемки проходили в помещении. На улице было слишком холодно, поэтому все отправились в ближайший онсэн.

Внутри был длинный коридор, по обеим сторонам которого располагались бассейны с термальной водой. Участники встали посередине коридора. Работники принесли пять больших и пять маленьких деревянных ванн и расставили их на расстоянии более пяти метров друг от друга, чтобы вода из одной ванны не попадала в другую.

Чу Сяо и Цинь Ши стояли возле ванны номер четыре. На полу были разложены все необходимые принадлежности для купания. Рядом с каждой ванной был шланг с распылителем, подключенный к бассейну с термальной водой. Все было под рукой.

Чу Сяо все еще чувствовала себя неловко. Пусть это и кошачье тело, но от мысли, что руки Цинь Ши будут ее трогать, у нее начинала кружиться голова… «Спокойно! — приказала она себе. — Только спокойно!»

Когда все было готово, режиссер объявил правила: у участников есть час, чтобы использовать все средства для купания и вымыть своих питомцев.

Все питомцы сели в свои ванны и стали ждать, пока их искупают. Все, кроме Дагэ.

Он лаял и ни в какую не хотел залезать в ванну.

— Можно поменяться местами? — спросила Цзинь Юйци, которая стояла ближе всех к нему. — Боюсь, как бы он не начал беситься и не забрызгал всех водой.

Ванну Дагэ отодвинули еще на пять метров.

Цзинь Ханьсюань готов был сдаться.

— Итак, — режиссер Чжэн взял мегафон. — Начали!

По команде режиссера участники принялись за дело. Раздался дружный лай и мяуканье.

Похоже, эти люди никогда раньше не купали своих питомцев. Наверное, всегда водили их в зоосалон. Иначе почему Чу Сяо слышала, как другие кошки и собаки жаловались: «Можно помыться где-нибудь еще? У меня шерсть вылезает от такого напора!»

Чу Сяо усмехнулась. Цинь Ши открыл кран. — Ты можешь помыть мне только спинку, — попросила она. — Живот я сама помою.

— Хорошо, — ответил Цинь Ши. Он и сам так хотел.

Ванны с собаками стояли дальше всех, и там творился настоящий хаос. Постоянно раздавался лай и скулеж. «Бедные собаки… — подумала Чу Сяо. — Как будто их пытают. Даже замолчать не могут».

— Вот, намыль себе живот, — сказал Цинь Ши, выдавив немного шампуня на лапу Чу Сяо.

— Хорошо, — Чу Сяо аккуратно намылила себе живот, положив голову на край ванны. Она вела себя очень смирно.

Тем временем Цзинь Ханьсюань был на грани срыва. Дагэ не слушался его и продолжал лаять. Цзинь Ханьсюань не мог к нему подойти со шлангом и просто поливал его водой, как из водяного пистолета.

Дагэ не остался в долгу. Он подбежал к Цзинь Ханьсюаню и отряхнулся, обдав его с ног до головы водой. Цзинь Ханьсюань, не выдержав, схватил Дагэ и прыгнул вместе с ним в бассейн. — Я с тобой сражусь! — закричал он.

Цзинь Юйци, которая видела все это, опешила.

«Вот это да!»

Остальные участники услышали только всплеск. В бассейне появилось два неизвестных существа, которые отчаянно барахтались.

Работники вытащили их из воды.

— Что там случилось? — спросила Чу Сяо, посмотрев в ту сторону. — Кажется, что-то серьезное. Кто-то упал в воду.

— Цзинь Ханьсюань и его Дагэ, — ответил Цинь Ши, бросив взгляд на бассейн.

— А, это они… Тогда ничего удивительного, — сказала Чу Сяо.

Через час работники начали проверять одежду участников на влажность.

Первые пять участников были практически сухими. Одежда Цинь Ши была абсолютно сухой, что вызвало всеобщее восхищение. Остальные тоже справились неплохо, особенно по сравнению с последними пятью.

Когда работник подошел к Цзинь Ханьсюаню, он не смог сдержать улыбку. «Он что, только что из воды вылез?» — подумал он.

— Да, я только что из воды вылез, — сказал Цзинь Ханьсюань, словно прочитав его мысли. — Можете смеяться.

Работник: «…»

Позже Чу Сяо попросила Цинь Ши показать ей запись с Цзинь Ханьсюанем. Она смеялась до слез.

— Ха-ха-ха! Это было так смешно! Никогда не видела такой забавной пары!

Цинь Ши, лежа рядом с ней, тоже улыбнулся.

Чу Сяо снова разделила первое место с Коко. А Мэйлаобань наконец-то заработал свой первый красный цветок.

Но с этого дня Чу Сяо начала чувствовать, что что-то забыла. Что-то важное. Но что именно, она никак не могла вспомнить.

«Наверное, ничего серьезного», — подумала она, почесав свою маленькую кошачью голову. «Кажется, в этом теле мой мозг работает хуже. Ничего не могу запомнить».

На следующий день, четвертый день съемок, участники отправились на ферму по разведению уток.

«Съемочная группа знает свое дело! Похоже, сегодня на ужин будет утка!» — подумала Чу Сяо.

Сегодня утром Цинь Ши надел на нее ярко-желтую куртку с маленькими крылышками на спине. В сочетании с утиной фермой это выглядело очень забавно.

Чу Сяо любовалась своим новым нарядом, как вдруг ее осенила одна мысль: «А что, если… что, если Цинь Ши воспринимает меня как свою дочь?»

Чем больше она об этом думала, тем больше ей казалось, что она права.

«Конечно! Иначе почему он смотрит на меня с такой нежностью? Так смотрят только на своих детей!»

Но разница в поколении ее немного смущала.

— О чем задумалась? — спросил Цинь Ши.

«Опять он за свое! — подумала Чу Сяо. — Зачем гладить меня по голове? Я тебя как кумира воспринимаю, а ты хочешь быть моим папой!»

Она демонстративно отвернулась.

— Почему ты такая грустная? — спросил Цинь Ши, глядя на свою кошку. Ее мордочка выражала крайнее недовольство.

— Тебе нравятся маленькие девочки? — спросила Чу Сяо.

«Маленькие девочки? Насколько маленькие?» — подумал Цинь Ши, вспомнив фотографию в своем телефоне. Если такие, как на фото, то он не против.

Он промолчал.

«Молчание — знак согласия», — подумала Чу Сяо. «Я так и знала, что у него недобрые намерения! Хочет себе такую взрослую дочку? Ну уж нет!»