Глава 5. Желание

Меньше чем за два урока вся школа знала: Бань Шэн вступился за Лю Сыцзя. Сначала это было «он её защитил», потом «он её прикрыл», а к обеду уже «они сто процентов вместе». Слухи росли, как снежный ком, который катится с горы и за собой тащит всё новые и новые сплетни.

Кто-то уверял:

— Конечно, он в неё влюблён! Семьи одинаково крутые, внешность — просто космос. Идеальная пара, я же говорил!

Другие подхватывали:

— Я давно знала, что между ними что-то есть. Он же ни на кого больше не смотрит. Значит, всё из-за Сыцзя.

— Я их позавчера вместе у ворот видела, клянусь!

Чем дальше, тем фантастичнее. Уже проверяли, добавлены ли они друг у друга в WeChat, анализировали каждый случайный взгляд, каждое случайное «привет» в коридоре. Всё стало доказательством.

А главные герои будто ничего не замечали.

Бань Шэн как ходил в свою обсерваторию и на баскет, так и ходил. Лю Сыцзя как окружала себя свитой из девушек, так и окружала. Комментировать — ни-ни. Отрицать — тоже.

Перемена для зарядки — самое шумное время в школе. Коридоры гудят, кто-то носится, кто-то орёт, учителя периодически рычат, крича: «Прекратите бегать!». Лю Сыцзя и Линь Вэйся прислонились к перилам, отдыхая. Сыцзя лениво потягивала йогурт из бутылочки, поглядывала на подругу, которая тихо читала детектив, и волосы до талии мягко переливались на солнце.

Взгляд Лю Сыцзя упал на бейджик на груди Линь Вэйся, и она вдруг вспомнила:

— А где ты в итоге бейджик взяла?

— Не взяла. Бань Шэн мне его продал, — спокойно ответила Линь Вэйся, прижимая пальцем страницу и поднимая глаза.

Лю Сыцзя на секунду замерла, потом рассмеялась коротко, почти восхищённо:

— А, ну конечно, он. Только он так может. Гениальный же, — она вздохнула и добавила тише: — Он вообще с детства всё монетизирует. Ему деньги не нужны, у него их и так выше крыши, а он всё равно найдёт, как заработать на чем угодно. Я его до конца не понимаю…

Когда речь заходила о Бань Шэне, в голосе королевы исчезала привычная надменность, появлялось что-то похожее на благоговение. Линь Вэйся это заметила и поддразнила:

— Чем загадочнее, тем сильнее цепляет, да? Я вот утром слышала…

— Цыц! — Лю Сыцзя быстро зажала ей рот ладошкой, щёки слегка порозовели. — Не смей продолжать!

Поболтали ещё немного у перил и вернулись в класс. Как только вошли — Линь Вэйся сразу увидела, что разнесли контрольные по физике за прошлую неделю. Она переводилась посреди семестра, не писала, поэтому добрая староста просто положила ей чистый листок на парту — типа «не парься».

До прихода учителя класс гудел как улей: летали учебники, орали, передавали бумажки. Линь Вэйся скользнула взглядом по листку Нин Чао — жирная красная «42», сам Нин Чао спал на парте, уткнувшись носом в рукав.

Лю Сыцзя, проходя мимо четвертой группы, бросила на него презрительный взгляд и пошла дальше. Специально зашла через заднюю дверь — только чтобы пройти мимо парты Бань Шэна. Хоть одним глазком увидеть.

Линь Вэйся села, раскрыла чистый листок и начала решать для себя. Сосредоточилась, водила карандашом, а потом над ухом упала тень. Кто-то прошёл, выдвинул стул и сел.

Цю Минхуа тут же развернулся, выхватил у Бань Шэна листок, глянул три секунды — и рот открылся до пола:

— Ты серьёзно?! 98 баллов?! Это вообще по-человечески?!

Бань Шэн его проигнорировал. Открыл банку 7 Up — пш-ш-ш! — вылил в стакан со льдом и лаймом, пузырьки весело заплясали.

— Круто, — восхитился Цю Минхуа. Поднял глаза, увидел, что Бань Шэн делает, и удивился ещё больше: — Ты когда успел подсеть на этот лимонад? Он же солёный, как море!

У Линь Вэйся в этот момент карандаш дрогнул, и ровная прямая линии силы трения поехала криво.

Цю Минхуа всё не отпускал листок:

— Ну как у тебя мозг устроен?! Минус два балла за всю работу, и то потому, что почерк — два превратилось в три! Без этого был бы идеал! Есть секреты, великий?

— Пей больше молока, — лениво бросил Бань Шэн.

Цю Минхуа застыл с открытым ртом, потом пробормотал:

— Серьёзное лицо, а говорит такую ересь…

Линь Вэйся решила больше не слушать и вернулась к задачам. Дорешала, начала проверять — и поняла: тест был сложнее, чем казалось. Не просто «примени формулу», а именно тренировка мышления, расширение кругозора.

И тут ещё заметнее стало видно, насколько Бань Шэн на голову выше всех.

* * *

После той истории с резинкой для волос Лю Сыцзя и Ли Шэньжань официально разошлись по разные стороны баррикад. Женская дружба — штука странная: кто-то сразу переметнулся, кто-то остался верен королеве. В итоге у Лю Сыцзя сторонников оказалось больше, а Ли Шэньжань впервые почувствовала, что значит быть непопулярной. Её больше не боялись так, как раньше. По углам уже шушукались в её сторону, а кто-то вообще перестал здороваться.

Лю Сыцзя теперь каждый день приносила Линь Вэйся обед, и в столовой они появлялись вместе, как по часам. Многие шипели за спиной: «Королева опускается до F-шек, что за позор». Поползли новые сплетни.

Вместе ездили в школу и из школы, вместе ели, вместе молчали — будто их теперь ничто не разольёт.

Лю Сыцзя — яркая, гордая, как чёрный лебедь с расправленными крыльями.

Линь Вэйся — тихая, прохладная, как кактус, на котором неожиданно расцвели нежные белые цветы.

Из-за их дружбы в школе Шэнь наконец-то появился пример, что отличники и «F» могут нормально существовать рядом. Правда, кроме этих двоих, никто больше не спешил разрушать границы.

Линь Вэйся потихоньку привыкала к новой школе, но до конца всё равно не понимала, какие тут течения и подводные камни. На большой перемене она отнесла тетрадь в учительскую и вернулась в уже почти пустой класс.

Лю Сыцзя сидела за своей партой, уткнувшись лицом в сгиб локтя. Несколько человек прошли мимо, хотели подойти, но один взгляд королевы — и все резко вспомнили, что у них срочные дела.

Она никого не подпускала.

Линь Вэйся ускорила шаг и тихо спросила:

— Что случилось?

Лю Сыцзя подняла голову — глаза красные.

— Он…

Линь Вэйся всё поняла сразу. Только один человек мог довести гордую Лю Сыцзя до такого. Ещё на прошлом уроке она сияла, обсуждала, Dunhill у него зажигалка или Zorro, хотела себе такую же купить.

А за один урок всё перевернулось.

По направлению взгляда девушки Линь Вэйся посмотрела в окно: в коридоре у перил стоял Бань Шэн, лениво прислонившись, одна рука в кармане, в другой — дрон и пульт.

Дрон летал по школьному двору, а Цю Минхуа рядом орал, колотя по перилам:

— Господин Бань, дальше давай! Найди мой любимый мячик в какой-нибудь вонючей канаве!

Линь Вэйся чуть повернула голову — и увидела рядом с парнями девушку, явно старшеклассницу. Кожа белая, фигура красивая, форма сидит идеально. Она тянула Бань Шэна за рукав, подняв бровь, трясла банкой колы.

Лю Сыцзя смотрела на них не отрываясь, будто ждала, что будет дальше.

Бань Шэн молча сунул пульт Цю Минхуа, правой рукой взял колу. Длинные пальцы легли на серебристую крышку. Он чуть наклонился к девчонке — послушать, что она говорит, — расслабленный, как всегда.

Та на цыпочках всё выше и выше, губы почти коснулись его уха…

Холодная кола взорвалась фонтаном пузырей.

Девчонка отскочила, взвизгнула, а у Лю Сыцзя внутри что-то лопнуло.

Вскоре Цю Минхуа заорал:

— Директор идёт!

И за окном все рванули врассыпную. В классе начали собираться на физру.

Постепенно остались только они вдвоём.

Лю Сыцзя шмыгнула носом и тихо сказала:

— Я в него давно влюблена.

Линь Вэйся даже бровью не повела от удивления — слишком откровенно это прозвучало. Гордая, идеальная Лю Сыцзя никогда бы не призналась в том, что она «влюблена».

Это слово подразумевает слабость. Уступку.

— Бань Шэн — парень первого сорта. И внешность, и семья, и мозги — всё на высоте. Он думает быстрее всех нас, делает всё лучше всех. Спокойный, никогда не сорвётся, не понесётся на эмоциях. С людьми обращается аккуратно, как хирург. А обычные парни в нашем возрасте только и могут, что пошлые шутки и детский сад. У него кругозор — космос. Он астрофизику сам учит. Слышала, одно лето провёл один в Северо-Западной обсерватории, два месяца в пыли и сухости — просто чтобы одну звезду поймать. Это же насколько круто? А я даже координаты звёзд не понимаю, не то что физику. Он плавает как бог, я попробовала научиться — чуть не утонула, воды нахлебалась… Мне кажется, я никогда его не догоню.

Линь Вэйся взяла её за руку:

— Сыцзя, я не умею утешать, но…

Не успела она сказать «не насилуй себя», как Лю Сыцзя перебила, глядя прямо в глаза:

— Вэйся, помоги мне его завоевать.

В её глазах горело такое чистое, отчаянное желание, что Линь Вэйся на миг потеряла дар речи.