Глава 3. Она долго не протянет

Что? Ты… с ума сошёл? Где ты вообще научился говорить такое?

Я дрожала, глядя на Айзека. Мальчик смотрел на меня некоторое время, а затем протянул руку.

— Иди сюда, Миа.

— М-Мяу… — Мне казалось, что если я не подчинюсь, то Айзек убьёт меня за непослушание, поэтому я осторожно подошла к нему.

Стоило мне послушно опустить голову, как он начал гладить меня, не скрывая удовольствия. Лишь тогда на его лице появилось удовлетворение.

— Хорошая девочка, Миа.

Айзек без конца гладил меня по голове, а я боялась пошевелиться. В тот момент, когда я застыла под его лаской, раздался стук в дверь, и в комнату вошла служанка.

— Милорд, прошу прощения, но мне нужно обработать раны кошки.

— Хорошо.

Только после этих слов Айзек остановился.

Я тут же бросилась к служанке. Её лицо было мне в радость. В отличие от остальных, она всегда относилась ко мне тепло. Когда приносила еду, говорила доброжелательно. И сейчас её прикосновения были мягкими и бережными, когда она меняла повязки и наносила лекарство.

— Больно, да? Потерпи ещё немного. Скоро всё заживёт.

Я так давно не чувствовала настоящей доброты, что моё сердце и тело словно таяли. Незаметно для себя я издала тихое урчание. Кажется, так мурлычут кошки, когда счастливы.

Я услышала, как служанка тихонько засмеялась. Мне было так тепло…

Но этот момент разрушил холодный голос.

— Миа издаёт странные звуки.

Айзек сделал шаг ближе, его взгляд был ледяным.

— Что ты с ней сделала?

Прежде чем я успела что-либо осознать, в его руке появился перьевой стилус. Откуда он его взял? Неужели он собирается выколоть служанке глаз, как в прошлый раз?!

Я замерла от страха, и служанка тоже выглядела напуганной. Она ответила, заикаясь:

— Ну-у… кошки издают такие звуки, когда довольны…

Айзек некоторое время молча смотрел на неё, затем перевёл взгляд на меня. Его глаза сегодня выглядели ещё страшнее, чем обычно.

— Но она никогда не делала так со мной, — он схватил меня за шкирку и холодно спросил: — Ты чувствуешь себя плохо рядом со мной?

Я: «…»

— Ты меня не любишь?

Казалось, что, если я отвечу «да», он убьёт меня на месте. Дрожащими лапами я заставила себя замурлыкать. Даже улыбнулась, стараясь задобрить его.

Лишь тогда выражение Айзека немного смягчилось.

— Дороти. Это значит, что Миа меня любит? — спросил он, глядя на служанку.

Она поспешно закивала:

— Д-да, милорд. Миа вас очень любит.

Мальчик довольно улыбнулся. Только что он держал меня за шкирку, а теперь прижал к себе, словно драгоценную вещь.

— И что ещё делают кошки, когда счастливы?

— Эм… они могут «месить» лапками… Будто делают массаж.

— «Месить»?

Айзек задумчиво посмотрел на меня, затем сел на диван и положил меня себе на колени.

— Давай, попробуй.

Если я хотела выжить, у меня не было выбора…

Я тут же начала осторожно мять его бедро лапками. К счастью, по мере того как я продолжала, лицо Айзека становилось всё мягче.

Он снова погладил меня по голове и тихо сказал:

— Ты меня любишь.

— Мяу.

— Миа любит меня.

Глядя на его довольное лицо, я не смела останавливаться. Страх всё не проходил, мне казалось, что если я не буду ему подчиняться, то уже никогда не смогу делать что-либо.

Я продолжала массажировать его лапками, пока вдруг не почувствовала, как Айзек поднял меня.

— Хорошо. Раз ты хорошая девочка, пойдём немного погуляем?

Я затаила дыхание. Неужели… неужели я, наконец, выйду из этой душной комнаты?

В этот раз я замурлыкала искренне, и мальчик вместе со служанкой вывел меня на улицу. Так волнительно, так радостно.

Пока я мурлыкала, мой взгляд случайно зацепился за угол ковра, который чуть выступал на лестнице. Кто-то легко мог об него споткнуться… И в тот момент, когда я об этом подумала, служанка, шедшая позади меня, оступилась и потеряла равновесие. А прямо перед ней стоял Айзек.

Они оба полетели вниз по лестнице.

— У-а-а-ах! А-а-а! — Не думая, я уткнулась мордочкой в грудь Айзека.

После громких звуков ударов и катящихся тел я с трудом приоткрыла глаза. Даже во время падения Айзек крепко прижимал меня к себе, так что я не пострадала.

«Ты… ты в порядке?» Я осторожно пискнула, проверяя обстановку, и в этот момент служанка резко вскочила на ноги.

— Ми-Милорд! Простите! Мне так жаль!

Но Айзек даже не посмотрел на неё. Он сел на пол и первым делом начал осматривать меня.

— Ты не ушиблась, Миа?

— Мяу.

Я тихонько мяукнула, и только тогда Айзек с облегчением вздохнул. Затем он повернулся к служанке.

— Раз уж с Миа всё в порядке, я назначу тебе лёгкое наказание.

— Д-да, милорд…

— А теперь, Миа, пойдём на улицу.

Он прижал меня к себе и неторопливо направился к выходу.

Я была в замешательстве. Только что Айзек смотрел на меня так ласково, проверяя, не пострадала ли я. Он заботился обо мне больше, чем о себе.

Этот мальчик… действительно ли он тот самый жестокий злодей из оригинальной истории?

Я молча прижалась к нему, ощущая тепло его объятий, и, не осознавая, ласково потёрлась головой о его руку.

* * *

Прошло две недели с тех пор, как я оказалась здесь.

Я лежала в корзине, приготовленной специально для меня, и пристально смотрела на свою лапку. Повязку сняли только вчера.

Лапа полностью зажила, и теперь сбежать было бы гораздо легче. Единственная проблема — я всё ещё не нашла способа выбраться.

Как же мне отсюда уйти?

Я тяжело вздохнула, и тут дверь открылась. Это Дороти? Я подняла голову с надеждой, но… это были не она.

Вошли другие служанки, и, увидев меня, недовольно поморщились.

— Уф, эта кошка лишь своим видом заставляет чувствовать себя несчастно… каждый раз, когда вижу её, мне не по себе.

— И правда. Разве Дороти не пострадала из-за этой кошки?

Услышав это, я грустно опустила голову и легла на пол.

После того как Дороти упала с лестницы, её начали преследовать несчастья. В её комнате внезапно разбилось зеркало, на кухне она случайно порезалась… Я часто слышала, как слуги обсуждали эти происшествия.

— Это всё из-за этой чёрной кошки. Разве чёрные кошки не приносят несчастье?

— Конечно. Случайности? Слишком много совпадений. Всё это происходит из-за неё.

Сначала Дороти отрицала это, но с каждым новым происшествием её взгляд на меня становился всё холоднее. Теперь она больше не разговаривала со мной и не улыбалась. Она просто перевязывала мои раны, кормила меня и уходила.

Её прикосновения стали такими же холодными, как и люди на улицах. Это было немного грустно. Зато Айзек не изменился.

Не прошло и недели после падения с лестницы, как вдруг в его руках лопнула чайная чашка, порезав ему ладонь.

Я правда приношу несчастья? Эта мысль душила меня, но Айзек, перевязывая рану, выглядел совершенно спокойным. Он погладил меня забинтованной рукой и тихо прошептал:

— Все в особняке говорят, что ты приносишь несчастье… но я так не думаю.

Я: «…»

— Мне нравится быть с тобой. Ты — моя удача.

Удача? Я никогда не слышала таких слов в свой адрес. Меня всегда называли проклятой, забрасывали камнями, обзывали…

Как же это иронично. Самый опасный для меня человек был самым добрым. Если бы Айзек не был злодеем… возможно, я бы хотела остаться здесь.

Стараясь заглушить эти ненужные мысли, я закрыла глаза.

Тем временем служанки, убираясь в комнате, снова бросили на меня недовольные взгляды.

— В доме, и без того полном несчастий, они держат чёрную кошку.

Как же это несправедливо. Я ведь ничего не сделала…

Одна из них подошла ближе и нарочно толкнула меня метёлкой.

— Что, даже не убегаешь?

— Кажется, она довольно покорная. Ладно, пусть живёт.

— Да… Это жалко. Но ничего, долго она не протянет.

Что? Я замерла. Что они только что сказали?

«Долго не протянет»?.. Они что, планируют… меня убить?