Глава 90

— А с тобой всё будет нормально? — с обеспокоенным выражением лица спросил Эйден.

О нет, он снова стал чрезмерно опекать меня. Не думаю, что он позволит нам уехать далеко, потому что это рискованно, но теперь никто не сможет меня остановить. Когда я потянулась за ложкой и отправила в рот заварной пудинг, Эйден рассмеялся.

— Да, я понял. Конечно, так и должно быть.

Я удовлетворенно вынула ложку изо рта. От одной мысли о пикнике у меня голова пошла кругом от предвкушения.

— Ты, наверное, ударишь меня, если я скажу тебе не ехать.

— Эйден, я с удовольствием врежу тебе, — ответил Эйдену вместо меня Гилберт, покачав головой.

Да, только попробуй убедить меня передумать после того, как ты сам подтолкнул меня к этому. Одним ударом дело не ограничится.

— Я получил для вас разрешение!

Вскоре Лукас прибежал с улыбкой на лице, получив одобрение Бониты.

— Бонита сказала, что это очень хорошая идея и что это позволит сменить обстановку.

Бонита — человек, который, как мне кажется, заботится обо мне больше всех. В голове резко возник образ лица великого герцога Эстина. Мне стало интересно, где он сейчас. Он явно занят, но…

— А как же великий герцог?

— О, Гестия и великий герцог отправились сегодня в лес.

— Ах, да… Куда же ещё…

Об этом можно было догадаться и без скорого ответа Лукаса. Он ходил посмотреть на сгоревший лес, где меня тогда похитили. И он сказал, что построит там временное убежище для переселенцев. Меня совершенно не интересовал этот инцидент, поэтому я просто кивнула и сделала вид, что ничего не знаю.

— Но Мэри.

— Да?

Гилберт окликнул меня, услышав мои слова.

— Почему ты до сих пор называешь нашего отца великим герцогом Эстином?

В этот неожиданный момент я широко раскрыла глаза. Потому что он великий герцог Эстин, и я обращаюсь к нему именно так. Нет, неужели сейчас это так важно? Гилберт выглядел гораздо серьёзнее, чем мне показалось в начале. Лукас моргнул закрытыми глазами и кивнул рядом с ним.

— Верно.

— Не пора ли начать называть его отцом?

— Верно.

Когда Лукас, который стоял рядом с Гилберт, произнес это, он показался мне ещё более раздражающим, чем сам Гилберт. Однако я лишилась дара речи. Я не могу называть своего отца отцом, потому что я потомок Хон Гильдона*.

П.п.: Хон Гильдон — корейский Робин Гуд. Имя Хон Гильдон также часто употребляется в Корее как аналог имени Джон Доу и Джейн Доу в США для людей, чьё имя и личность не установлены.

— Да, сестра. Разве не правильнее было бы называть его отцом, а не великим герцогом?

Я на мгновение застыла в муках, потому что даже Рекс вступил в разговор, возможно, потому, что я действительно слишком долго называла отца великим герцогом Эстином. Внезапно я вспомнила, как великий герцог Эстин сказал мне вчера, что я называю его отцом только в определенные моменты.

Не то, чтобы я делаю это специально, но… Может я называю великого герцога Эстина отцом только тогда, когда чувствую себя слабой? Я определённо делала это не специально, но неужели ему казалось, что это намеренно?

«Нужно постоянно тренироваться, даже если это трудно».

— Я постараюсь.

— Если ты не пообещаешь, мы не поедем на пикник.

Твердо проговорил Гилберт, пока я пребывала в глубокой задумчивости. Разве можно требовать обещания, угрожая отменой пикника? Неужели это не кажется подлым? И разве ты не помнишь, как ранее говорил, что было бы неплохо врезать Эйдену? Я скорчила недовольную рожицу. Нет, конечно, я могла бы назвать великого герцога своим отцом, если мне так сказали. Могла бы, но должна признать, это было немного неловко. Не то чтобы я не считал великого герцога Эстина отцом, просто само слово «отец» не давалось мне легко и непринужденно.

— Я обещаю…

— Да, начиная с сегодняшнего дня.

Я делаю это не потому, что хочу отправиться на пикник, а потому, что считаю, что настало время обращаться к великому герцогу Эстину как к своему отцу. Знал ли он о моих истинных намерениях или нет, но лицо Гилберта озарилось, когда он услышал мое обещание.

— Я беспокоюсь о состоянии мисс Мэри, поэтому мы не будем заходить слишком далеко.

Ха-ха, но ведь на самом деле я в порядке. Однако я решила уступить, потому что братья были из тех людей, которые всё равно не станут меня слушать, даже если скажу это. Лукас уже получил от Бониты набор для пикника и собирал коврик, а я стояла в стороне в жёлтом платье и широкополой шляпе, которую та заставила меня надеть. Значит, у меня тоже есть такая шляпа… Обеими руками я держала её. Наверное, мне стоит как-нибудь проверить свой шкаф. Иметь в шкафу одежду, о которой я не знала, казалось мне неправильным. Впрочем, это не имело значения, поскольку в первую очередь меня одевали Бонита и Кэрол. Разве это всё ещё проблема?

— Может, уже пойдём?

Мы решили устроить пикник на холме возле замка Конлеров. От радости я пустилась бежать, и развевающаяся жёлтая юбка подняла мне настроение.

— Тебе будет трудно потом, если ты и дальше будешь так бегать.

— У меня достаточно выносливости, чтобы играть в горах.

Я высунула язык в ответ на замечание Теодора. Мне следовало бы сильнее аплодировать, когда Лукас сказал: «Ну-ка, поаплодируйте», когда он упомянул о пикнике. Я не знала, что это будет так захватывающе. Я даже начала напевать какую-то мелодию.

— Что это за песня? — спросил меня Эйден, который шагал рядом со мной. О, я и не подозревала, что напеваю песню, которую слышала, когда была Ха Сохи. Я невольно запаниковала и одновременно вытянула правую руку и ногу.

— Почему ты ходишь, как дурочка? — Эйден окинул меня подозрительным взглядом.

О, он очень быстро всё улавливает. Я улыбнулась так естественно, как только могла.

— Какую песню?

— Песня, которую ты пела раньше. Не думаю, что я когда-нибудь слышал её.

— Я… это просто импровизация!

— Импровизация?

Эйден выглядел серьёзным, когда я это сказала. Неужели меня подловили? Неописуемое волнение пробежало по моей спине. Эйден продолжал смотреть на меня, ничего не говоря. Потом он подошел ко мне. Я тупо уставилась на Эйдена, который приближался ко мне.

— Я думал, что ты талантлива только в искусстве.

— Что?

— А у тебя ещё и талант к музыке?

Если я сегодня вернусь с пикника, то должна буду забрать свою картину из библиотеки живописи. Почему все люди так очарованы тем, что я так хорошо рисую? Сначала я почувствовала гордость, когда узнала, что у меня есть художественный талант, но потом мне показалось, что все дразнят меня и превозносят.

— Мне стоит поискать учителя музыки.

— Пожалуйста, не делай этого.

Я не собирался становиться композитором. Я приношу глубочайшие извинения тому исполнителю, который непреднамеренно уступил мне авторские права на песню. И пожалуйста, поймите, что у меня нет никаких меркантильных целей.

Я ещё долго не могла успокоиться и бегала туда-сюда. Тут я поняла, что не вижу Рекса рядом. Обеспокоенно оглянувшись, я заметила, как тот следует за мной с измученным видом. Мне даже стало жаль его, попросившего меня пойти с ним, ведь ему было так тяжело. Рекс, да ты слабее, чем я думала. Я побежала к нему.

— Рекс!

— С-сестра.

— Должно быть, тебе тяжело…

— Нет, не тяжело.

Что ты имеешь в виду? Ты запыхался. На самом деле лицо Рекса стало бледнеть. Я на мгновение задумалась и повернулась к нему спиной.

— Что ты делаешь?

— Залезай мне на спину.

— Не делай этого, сестрёнка.

За кого ты меня принимаешь?.. Я повернула голову, выставляя спину. Рекс всё ещё потел. Даже его губы потеряли свой цвет, и если он продолжит в том же духе, то умрет.

— Я действительно в порядке. Залезай ко мне на спину, Рекс.

— Это будет непросто. Я тяжёлый.

Тяжёлый? Мне показалось, что я сейчас рассмеюсь над его словами, но я сдержалась. Если я рассмеюсь, то гордость Рекса будет задета.

— Да, Рекс. Ты тяжёлый, но я старше тебя. Разве я не говорила тебе, что это нормально?

— У нас с тобой всего год разницы.

— О, так ты знаешь?

— Что?

— Я думала, ты не знаешь, потому что всегда так учтив со мной.

Я сказала это в шутку, но выражение лица Рекса изменилось, как будто он собирался заплакать. Нет, я ведь почти такая же, как его старшая сестра, верно? Я сейчас немного расстроюсь… Вспоминая истории, которые мы рассказывали Рексу в тот вечер, мне стало ещё грустнее. Я говорила, что думать друг о друге — это уже способ поддержать друг друга. Неужели ты уже успел позабыть всё о том времени?

— Что происходит?

Долго ругаясь, Гилберт догнал тех, кто отставал. Как и ожидалось от старшего сына. Гилберт, который подошёл позаботиться обо мне, поднял меня, когда я показывала Рексу свою спину.

— Залезай ко мне на спину, Рекс, — сказал он, словно поняв ситуацию.

— Брат…

— Тогда, может, ты хочешь забраться к ней на спину?

Да, я смогу тебя понести. Забавно, что Рекс, который так шумел, что не хочет, чтобы его несли на руках, неохотно запрыгнул на спину Гилберта. Я повернулась, чтобы посмотреть на Рекса, потому что чувствовала себя преданной и хотела получить объяснения, но его лицо было скрыто за спиной Гилберта, и я не могла его разглядеть.

«Он же мой младший брат!»

Забрав у меня Рекса, Гилберт стал объектом моего гнева.