Шестая из Облачного Квинтета

В тот день жители близлежащих районов Сяньчжоу Лофу стали свидетелями вопиющего случая выбрасывания предметов из окна Гостиницы Плывущих Облаков.

Лишь немногие зоркие пилоты разглядели, что падающим «предметом» была их дорогая госпожа Юэ Сы.

Цзин Юань очень сочувствовал Юэ Сы. Конечно, если бы он при этом не улыбался, она бы поверила ему куда охотнее.

— Скучно, так скучно, — Юэ Сы лежала в больничной койке, умирая от безделья. Лекари конфисковали ее «Нефритовый Маяк», а Бай Хэн забрала все бумажные книги.

Наблюдая за снующими туда-сюда лекарями, Юэ Сы тяжело вздохнула и с досадой перевернулась на другой бок.

Ее соседом по палате оказался Ин Син.

Этот длинноволосый красавец так увлекся работой, что забыл поесть и упал в обморок от голода. Коллеги в срочном порядке доставили его в Дань Дин Сы. А из-за его нездорового образа жизни пришедшие навестить друзья отобрали у него «Нефритовый Маяк» и прочие гаджеты.

Два пациента, объединенные общей бедой, встретились взглядами.

Ин Син первым отвел глаза.

И не из-за смущения. Порой, когда люди слишком хорошо знают друг друга, в их отношениях не остается места для недосказанности — только полное взаимопонимание и готовность разделить и радость, и горе…

— Можешь не продолжать, — Ин Син жестом попросил ее остановиться.

Юэ Сы невинно моргнула, а затем, словно вдруг что-то поняв, посмотрела на вазу с цветами у своей кровати: — А, Ин Син, ты ревнуешь? — Она хихикнула и резко села, взяла вазу и начала размахивать ею перед Ин Сином. — Не может быть, неужели наш надежный Ин Син неравнодушен к прекрасной девушке-пилоту?..

Ин Син снова перебил ее: — Ты как, в порядке?

Видя, как застыло лицо Юэ Сы, Ин Син многозначительно улыбнулся, быстро достал из-под одеяла «Нефритовый Маяк», сфотографировал довольную собой и целую и невредимую писательницу и разослал фото всем друзьям.

Юэ Сы не ожидала такого от Ин Сина. Испытывая смешанные чувства — «как он мог» и «это так на него похоже» — она поспешно ретировалась из палаты. Что до «Нефритового Маяка», то если уж даже у Ин Сина он был спрятан, то и ей ничто не мешает тайком его вернуть.

Наслаждаясь тишиной и одиночеством в палате, Ин Син с облегчением вздохнул, открыл «Нефритовый Маяк» и продолжил спорить с одним из хейтеров на форуме, посвященном творчеству Юэ Сы. Как говорится, автор — это одно, а его книги — совсем другое.

— Владыка Дракон, о, Владыка Дракон, ты говоришь, что сегодня — это лишь сегодняшний день, а все прошлые сны — лишь пустая трата времени… — Юэ Сы сидела в изящной беседке и слушала балладу.

Это была популярная на Сяньчжоу Лофу Сяньчжоуская баллада, написанная по мотивам ее романа «Сны прошлого».

Впрочем, это была одна из причин, по которой Юэ Сы сбежала из больницы.

Суровая предводительница меченосцев отпила глоток горячего чая, и ее лицо немного смягчилось. — Стоило ли тебе прятаться здесь? — спросила она.

— Не могу сказать, не могу, — покачала головой Юэ Сы. — Мужское самолюбие — вещь хрупкая.

Актер, игравший короткоживущую девушку, продолжал петь: — Жизнь подобна жизни поденки. Я, простая девушка, старею с каждым закатом, а ты, Владыка Дракон, все так же юн…

Цзин Лю резко посмотрела на Юэ Сы. Она не читала ее последний роман и не знала, что там такой сюжет.

Юэ Сы беспомощно развела руками. Она всего лишь немного позаимствовала истории своих друзей, но кто же знал, что Ин Син воспримет все на свой счет, бросит все свои дела, схватит оружие и помчится к ней домой.

Ей пришлось бежать и скрываться от него.

— Вот, — Юэ Сы достала из-под скатерти несколько листов бумаги и протянула их Цзин Лю.

— Что это? — Цзин Лю посмотрела на черновик, или, скорее, набросок, даже без названия, не понимая, зачем Юэ Сы дала его ей.

— Отдай своей ученице, пусть попробует издать, — честно ответила Юэ Сы.

Цзин Лю пролистала несколько страниц, пробежавшись глазами по тексту. Похоже, это был документальный рассказ об остатках Обилия. Она нахмурилась. — Как называется?

Юэ Сы помолчала, а затем произнесла: — «Жить».

В беседке повисла тишина.

Цзин Лю подняла голову и посмотрела на девушку так, словно видела ее впервые, окинув ее взглядом с головы до ног.

Литературные критики Сяньчжоу погрузились в жаркие споры.

Отголоски этих дебатов донеслись не только до Лофу, но и до Яоцина и Фанху.

— Я просто хочу жить, — это были последние слова умирающего юноши на больничной койке.

— Я хочу стоять перед ней с гордо поднятой головой, — это слова замкнутого человека с пугающей внешностью.

— Я не хочу умирать, — это предсмертные слова старика, дожившего до глубокой старости.

— Я хочу жить вечно, — это слова из речи амбициозного политика.

… Все эти надежды, все эти решения, какими бы светлыми они ни были вначале, в конце концов, искажались, превращаясь под влиянием Обилия в чудовищ. Как может крошечное насекомое выдержать божественную силу?

А последователи Обилия выражали ему свое почтение еще более извращенными способами.

— Зачем ты пишешь об этом?

— Наверное, потому что я это видела, — миловидная девушка шла под звездным небом, заложив руки за спину. — А то, что я увидела, я не могу забыть.

У девушки, сказавшей эти слова, были очень ясные глаза.

На нашем сайте нет всплывающей рекламы. Постоянный адрес (xbanxia.com)