Абсолютная поддержка со стороны Цзян Юэжу заключалась в том, что ей всего лишь нужно было уйти из компании на несколько месяцев раньше, чем изначально планировалось:
— Я подам в отставку из совета директоров после 11-го числа.
— Есть ли у тебя план, как поступить с секретарём Цзюй? — она спросила с беспокойством в голосе.
— Я предложу ей повышение и увеличу ей зарплату.
Будучи начальником отдела, она сможет свободнее распоряжаться своим временем. Ей не придётся везде ездить с начальником, и она больше времени сможет уделять семье. Секретарь Цзюй не упустит такую возможность.
Прежде чем завершить звонок, Цзян Юэжу не могла не предупредить племянника:
— Шэнхэ, тётушка скажет тебе кое-что, что тебе не понравится. Никто не знает, настолько серьёзна ошибка Пэй Шисяо в глазах Ло Ци; они могут снова сойтись. Тебе нужно быть к этому готовым.
Цзян Шэнхэ заверил свою тётю, его голос был абсолютно непоколебим:
— Невозможно, чтобы они сошлись… у него больше нет шансов.
Вернувшись к себе на виллу, Цзян Шэнхэ закурил во дворе.
Он медленно и терпеливо выдыхал дым, формируя колечки.
Он написал Лу Байшэну: [Она больше не с ним.]
Хватило слова «она», чтобы Лу Байшэну сразу стало понятно, о ком идёт речь. Он позвонил Цзян Шэнхэ.
— Чем ты там занимался за моей спиной? — он спросил с улыбкой.
Цзян Шэнхэ тоже улыбнулся:
— Если я скажу, что ничего не делал, ты мне поверишь?
Лу Байшэн сказал:
— Не в этом дело. Главное, что после шести лет твоих страданий, когда она вот-вот должна была выйти замуж, мне не покажется странным ничего из того, что ты был вынужден сделать.
Цзян Шэнхэ ответил:
— Это Ло Ци рассталась с ним. Если бы это было моих рук дело, то я бы не ждал так долго, чтобы их рассорить.
— Верно. — Лу Байшэн не сомневался в словах Цзян Шэнхэ.
Он сочувствовал Ло Ци, но радовался за друга.
Он повторил слова, которые сказал ему Цзян Шэнхэ в июне:
— Разве ты не сказал, что не хочешь видеть её с детьми и внуками?
— ...Это было тогда, а это сейчас.
Если это будут их дети, Ло Ци и его, то, конечно, это меняло дело.
Они поболтали ещё немного, прежде чем распрощаться.
Цзян Шэнхэ открыл WeChat, закрепил окошко её чата в самый верх, и положил телефон на стол. Ему нужно успокоиться, сначала разложить всё по полочкам. Он должен дождаться, пока тётя подаст в отставку, прежде чем Ло Ци сможет перевестись. Весь процесс займёт какое-то время, по крайней мере месяц.
За этот месяц для Ло Ци не будет подходящей причины все время находиться рядом с ним.
Когда сигарета догорела, он бросил окурок в пепельницу.
Ему в голову пришёл подходящий человек: партнёр по проекту в Сучжоу, Хэ Ваньчэн.
Утром следующего дня Цзян Шэнхэ позвонил своей маме.
Когда Лян Чжэнь узнала, что её сын приедет на ужин, у неё упал с души камень, который она носила в себе на протяжении многих дней. Во время фестиваля Цзян Шэнхэ намеренно не приехал домой, взбесив своего отца до такой степени, что тот отказался есть юэбин.
Она всерьёз переживала, что в будущем Цзян Шэнхэ больше не приедет домой:
— Я попрошу нашу экономику приготовить что-нибудь, что ты захочешь, только скажи.
— Домашней еды достаточно, — Цзян Шэнхэ работал, поэтому у него не было времени думать о таких мелочах, как что поесть.
Между ними повисла тишина.
— Шэнхэ, позвони отцу, когда будет время.
Голос Цзян Шэнхэ внезапно стал невнятным:
— В последнее время у меня его нет.
У Лян Чжэнь болела голова за отношения отца и сына, они оба могли бы посоревноваться в упрямстве.
— Хорошо, раз ты занят, то мама попрощается.
Уходя с работы, Секретарь Цзюй напомнила Цзян Шэнхэ о его планах, поэтому он направился сразу в семейный дом, чтобы поужинать с мамой.
У Лян Чжэнь во второй половине дня не было уроков; она не умела готовить, поэтому помогала на кухне, как могла.
Когда приехал Цзян Шэнхэ, уже смеркалось. В этом году это будет его первый приём пищи в этом доме. На огромном столе располагались аккуратно приготовленные блюда, хотя на ужине были только он и его мама. Это выглядело не симметрично.
Лян Чжэнь взяла сервировочные палочки, чтобы наложить сыну еды.
— Как тётя поживает?
— Хорошо.
— В последнее время в школе много дел. Я планировала навестить твою тётю через пару дней.
Когда её сын ни с того ни с сего сказал, что приедет, то она не знала что ожидать.
После того как они несколько минут ели в тишине, Лян Чжэнь напрямую спросила:
— Ты хочешь что-то сказать маме? — она не любила ходить вокруг да около, от этого она чувствовала себя неловко.
Цзян Шэнхэ поднял голову:
— Всё в порядке. Я просто приехал покушать с тобой.
— Тогда ешь больше. — Она добавила ему еды. Атмосфера была на редкость тёплая, она и словом не обмолвилась о том, что случилось во время фестиваля.
— Мам, — Цзян Шэнхэ кое-что вспомнил: — Говорила ли тебе тётя о том, что я соглашусь на свидание после середины декабря?
Лян Чжэнь кивнула:
— Да, твоя тётя в тот день так удачно позвонила. Она сообщила, что ты согласен на свидание вслепую, чтобы охладить гнев отца.
— Я забираю свои слова обратно.
Лян Чжэнь: «…».
Палочки Лян Чжэнь, держащие овощ, застыли в воздухе. Она осторожно положила его на тарелку сына.
— Ты передумал? — она сказала спокойным тоном.
— У меня есть кое-кто, кто мне нравился на протяжении шести лет.
— Так почему ты не сказал мне об этом? — Лян Чжэнь была искренне рада. Не смотря ни на что, по крайней мере, у её сына было всё в порядке в физическом и психическом плане.
— Вы сошлись, когда ты был за границей?
Цзян Шэнхэ оставался спокойным:
— Мы не сошлись, у неё был парень.
Улыбка Лян Чжэнь застыла. Она и в жизни подумать не могла, что её младший, который мог иметь всё, что пожелает в этой жизни, попадет в ловушку неосуществимой любви.
Шесть лет он молча хранил любовь в своём сердце, он должно быть чувствовал себя очень горько.
Относительно ситуации с Ло Ци он больше ничего не говорил. Если скажет слишком много, то это будет контрпродуктивно. Его мама не поймёт его решений, а ситуация в семье Ло Ци определённо не попадает под стандарт его отца.
А по поводу того, согласится ли его отец на отношения между ним и Ло Ци, Цзян Шэнхэ не переживал от слова совсем. Никто не мог диктовать ему, что делать.
В субботу, Ло Ци подписала договор аренды, выехала из отеля и переехала в квартиру.
Ло Юй помогла ей, и они вместе убрались в квартире внутри и снаружи. Это был старенький дом, но за ним точно следили и ухаживали. В квартире была всего одна спальня и гостиная, поэтому ей не пришлось делить аренду с кем-то еще.
Ло Юй начала распаковывать кухонные принадлежности, которые купила в интернете. Думая о том, чтобы улучшить питание, она планировала приходить к ней на выходных, чтобы готовить.
Было около восьми покупок: некоторые большие, другие маленькие. Ло Ци положила тряпку и подошла к ней.
— Что ты накупила?
— Здесь набор кастрюлей и прочих кухонных штук. — В данный момент Ло Юй держала формочку для жарки яиц в виде сердца.
— Разве не миленько?
Первой реакцией Ло Ци было не то, мило это или нет, а такой:
— Деньги на ветер, просто жарь яйца в сковороде.
— Жареные яйца с любовью, это даст нам позитивный настрой.
Ло Юй отложила формочку и схватила ещё одну упаковку.
— Старшая сестра, сколько у тебя будет выходных с первого октября? Или ты планировала работать?
— Директор Цзян даст мне семь выходных. — Цзян Юэжу знала, что её сердце разбито, и она особое внимание уделяла её настроению.
— У меня восемь, давай найдём место, где сможем развлечься.
— Эм… — Ло Ци не была в настроении обсуждать поездки. — Давайте поговорим об этом позже.
Она села на пол, скрестив ноги, и помогла с распаковкой. Она была нехарактерно молчалива.
Тупая боль от расставания только начала проявляться. Несколько дней назад внутри неё в основном была опустошенность, и ей казалось, что это почти не больно. Но сейчас было такое чувство, словно после операции стал пропадать эффект от анестезии, и вот её сердце будто пронзали ножом.
Шесть лет. Большой срок. И эти шесть лет она была наиболее беспомощной. Он был рядом через все её беды; он никогда не ругался с ней, а давал ей всё, что ей было нужно. Они выдержали давление со стороны его родителей и ждали, пока он наконец-то получит их согласие, но в итоге их чувства всё же изменились.
Она не знала, как ей это отпустить.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|