— Мужчина никак не отреагировал, наоборот, ещё свободнее подмигнул Се Юю и покладисто спросил: — Так что мы сегодня едим на ужин?
Се Юй: «…»
— Раз уж ты мой… опекун, — мужчина с интересом сделал паузу на этом слове и многозначительно добавил: — Значит, мы теперь семья. Я ведь целый день слонялся с тобой по улице и ничего не ел. Неужели все жители Чжунъюаня так тяжело живут, терпя голод и лишения? Эх, я терпеть не могу голод, от него у меня сразу портится настроение. Так что… что мы едим сегодня на ужин?
Помолчав немного, Лу Фэнь с лёгкой насмешкой приподнял уголки губ: — Папа?
Се Юй: «…………»
На этот раз молчание длилось очень, очень долго. Се Юй глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, говоря себе, что этого призрака нельзя ни убить, ни избить, ни тем более выгнать. Нужно придумать, как развеять наваждение этой твари и отправить его в Загробный мир, чтобы он досаждал другим коллегам.
Се Юй, успокойся, подумай о своих очках заслуг!
Достав тот самый грушевый телефон с ужасно разбитым экраном, Се Юй с силой ткнул в приложение «Книги Жизни и Смерти», открыл форму регистрации особых происшествий и застрял на первой же графе.
Се Юй поднял глаза: — Имя.
— Что?
Се Юй взглянул на Лу Фэня, всё так же безэмоционально: — Я, как «счастливый отец», должен же прописать своего дешёвого сынка, не так ли?
Мужчина понял, что гнев Се Юя достиг точки кипения, и, слегка улыбнувшись, больше не стал его дразнить: — Лу Фэнь.
Фэнь — как в «Сожги моё бренное тело, воспламени мой священный огонь».
…
…
Когда на горизонте показалась первая полоска рассвета, цвета рыбьего брюха, добросовестный мастер Се наконец собрался отметиться и уйти с работы.
Лу Фэнь так и последовал за Се Юем домой.
Се Юй бросил Лу Фэню «располагайся» и сразу поднялся наверх отсыпаться.
Хотя его тело навсегда застыло в пиковом состоянии перед смертью, более чем десятичасовое бдение почти полностью истощило его душевные и физические силы. У него не было настроения исполнять обязанности опекуна; наконец-то закончивший работу трудяга хотел только спать.
Однако Лу Фэнь нисколько не возражал против того, что его предоставили самому себе. Он весьма сознательно осмотрелся, привыкая к будущему жилищу, а после обеда, когда солнце светило особенно ласково, свернулся в шезлонге, прикрыв глаза и задремав. Телевизор в гостиной был включен, и на нём часто сменялись различные развлекательные шоу и сериалы.
Лу Фэнь, конечно, не всё забыл.
Он был родом из секты Минцзяо Западных земель, личным хранителем Святой девы Лу Яньэр. С детства его воспитывал и обучал глава секты Минцзяо Лу Вэйлоу. Хотя по статусу он не мог сравниться с Шэнь Цзянся, правым хранителем Минцзяо, которого глава секты официально усыновил, но в плане доверия Лу Вэйлоу и боевой мощи Шэнь Цзянся сильно ему уступал.
Шэнь Цзянся продолжил род Лу и пользовался большой любовью Лу Вэйлоу и его жены. Однако семь или восемь десятых своих амбиций и планов Лу Вэйлоу передал Лу Фэню, которого лично обучил, и приставил его к своей дочери Лу Яньэр — и для защиты, и для надзора.
В пустыне Западных земель секта Минцзяо не была единственной доминирующей силой. Если Минцзяо хотела возродиться, то первой задачей, естественно, было наведение порядка с интересами у собственных ворот.
За день до того, как попасть сюда, Лу Фэнь только что выполнил задание, данное Лу Вэйлоу. Он летел по небу, используя великое искусство лёгкости, как вдруг орёл, сложив крылья, стремительно ворвался в его поле зрения. Лу Фэнь метнул вниз свой цепной крюк, зацепился за землю, и всё его тело рухнуло вниз!
Лу Фэнь прищурился и увидел, что внизу как раз находится Дерево трёх жизней, пышно раскинувшее ветви с густой сине-фиолетовой листвой. Он скорректировал направление и позволил себе свободно падать к Дереву трёх жизней. Но неожиданно в воздухе у него потемнело в глазах, а когда он снова их открыл, то увидел перед собой безукоризненно одетого, без единой складочки на одежде, черноволосого красавца, ничем не уступающего красавцам из Долины Мириад Цветов в Чжунъюане.
Кварцевые часы на стене тикали. Почувствовав, что солнечный свет постепенно слабеет, Лу Фэнь открыл глаза и посмотрел в окно от пола до потолка.
Из аккуратно подстриженных кустов время от времени высовывалась кошачья голова, быстро прошмыгивала через заросли, запрыгивала на стену и легко исчезала по ту сторону. На густых, высоких деревьях с самого утра не умолкал щебет птиц.
Лу Фэню очень нравилась эта кипучая жизнь, нравилось и здешнее комфортное, но не палящее солнце.
Он всем сердцем любил свою родину, любил ту бескрайнюю пустыню, но это не мешало ему считать этот мир прекраснейшим местом.
Лу Фэнь всегда был диким котом. Даже воспитанный Лу Вэйлоу и обласканный Лу Яньэр, относившейся к нему как к старшему брату, он, с детства видевший, как его родители погибли во время осады Храмом Великого Света, всегда ясно понимал: секта Минцзяо может быть его пристанищем, но никогда не станет его домом.
Ему не нужны были ни слабости, ни уязвимые места.
Взаимное использование и сдерживание — самые стабильные и одновременно самые опасные отношения в этом мире.
Только беззаботный дикий кот, не имеющий привязанностей, мог, независимо от того, в какие бы суровые условия он ни попадал и каких бы коварных людей ни встречал, упорно пробивать себе дорогу к жизни. Стоило ему ухватиться за лучик солнца, и он, Лу Фэнь, мог стряхнуть с себя кровавые пятна и продолжать жить ярко и красиво.
«Щёлк».
Звук закрывающейся двери и шаги достигли ушей Лу Фэня. Он лениво приподнял веки и посмотрел на лестничный пролёт.
Се Юй дошёл до середины лестницы, прежде чем вспомнил, что в гостиной находится его «дешёвый сынок», и на мгновение замер.
Через полчаса Большой кот Лу, голодавший почти сутки, получил свою первую еду в этом мире.
Семейное ведро из KFC на вынос.
Кормление со стороны этого хозяина действительно можно было назвать крайне небрежным.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|