Глава 11

Глава 11

【Нет слов... из-за заваривания чая приплели характер, почему бы не пойти гадать на улице?】

【Комментатор выше, советую быть осмотрительнее в словах. Пострадает твой кумир. Ты знаешь, кто этот человек?】

【Старейшина Лян! Даже профессора из Пекинского Университета должны называть его учителем!】

【Почётный гость компаний из списка Fortune 500, к вашему сведению...】

【Настолько крут?】

【Вы же не думаете всерьёз, что он просто член какой-то ассоциации? Подумайте о ценах на элитный чай, и поймёте, что он не так прост!】

Как бы всемогущи ни были пользователи сети, они смогли раскопать всего две фотографии: одну — во время визита за границу с соответствующими руководителями, другую — с главой второго поколения одной из самых влиятельных и непубличных семей Китая, семьи Чжоу. Фотография была размытой, но этого хватило, чтобы заставить всех замолчать.

Во время обеденного перерыва Цинь Жучжи отвечала Системе:

— У меня есть свой способ получить от неё ци удачи. Разве это не обоюдно выгодно для нас? Не понимаю, почему ты всё время заставляешь меня показывать слабость.

Причиной стало то, что во время утреннего занятия по приготовлению чая Система потребовала, чтобы Цинь Жучжи намеренно добавила больше чайных листьев и повысила температуру воды.

Цинь Жучжи усердно училась в университете и, естественно, понимала, что Система делает это, чтобы выставить её в дурном свете.

Она даже слушать её не стала.

Система не достигла своей цели во дворе, и, когда они вернулись в комнаты отдыха, начала упрекать её, уговаривать и соблазнять, упоминая родственные чувства семьи Цинь, её собственную ци удачи, жизнь Сюэ Пинлиня…

Цинь Жучжи прекрасно понимала, зачем Система приводит все эти примеры. Но почему она должна поступать так, как та говорит?

Система, столкнувшись с нынешней «непослушной» Цинь Жучжи, рвала и метала. Раньше та делала всё, что ей говорили, но с тех пор, как пару дней назад она проспалась, вся её личность изменилась.

Система предчувствовала, что если так пойдёт и дальше, она не только не сможет выполнить миссию, но и рискует потерять здесь всё, включая собственную энергию и жизнь.

Она уже чувствовала, как её энергия рассеивается. Поскольку главная героиня не смогла добиться всеобщего обожания, исчезновение Системы было лишь вопросом времени.

Вскоре она снова услышала, как лежащая на кровати с закрытыми глазами девушка холодно произнесла в её сознании:

— Каждый раз, когда я следую твоему методу, я совершаю ошибку. Мне уже кажется, что ты — её Система, а не моя. Иначе почему каждый раз именно она становится лучше, а меня все презирают?

Услышав эти слова, Система напряглась, тщательно вспоминая свои слова: не проговорилась ли она где-нибудь…

Но когда она снова посмотрела, Цинь Жучжи уже крепко спала.

Цинь Жучжи спала хорошо, а вот Цинь Момо было очень не по себе. Вернувшись в комнату, она выпроводила оператора и на глазах у своего координатора вдребезги разбила телефон, выданный съёмочной группой.

Координатор, Чжэн Мэн, казалось, привыкла к подобному. Она поспешно протянула ей её личный телефон. На самом деле, на сбор телефонов на шоу смотрели сквозь пальцы — там, где не было камер, их обычно возвращали гостям.

Получив телефон, Цинь Момо разблокировала его и почти сразу хотела позвонить Сюэ Пинлиню.

Но, успокоившись на секунду, её взгляд упал на красную точку уведомления в списке контактов — от Ван Мэйлин.

Она открыла чат с Ван Мэйлин и увидела длинное сообщение с прикреплёнными фотографиями. Цинь Момо терпеливо дочитала до конца, и на её губах наконец появилась улыбка.

Чжэн Мэн, наблюдая за её сменой настроения от гнева к радости, старалась быть невидимкой, надеясь, что гнев этой барышни не перекинется на неё.

— Можешь идти, я посплю!

Цинь Момо была в хорошем настроении, и её голос стал тише. Дождавшись, когда координатор выйдет, она неторопливо набрала номер.

— Братец Пинлинь~

Услышав ответ, она кокетливо продолжила:

— Мама мне сказала, что вашу помолвку с сестрой расторгли и уже готовятся к нашей свадьбе. Я боюсь за сестру…

Сюэ Пинлинь уже не помнил, как выглядит Цинь Жучжи. Для него брак с семьёй Цинь был хорош, если увеличивал его активы. В общем, этот брак был выгоден, если невеста — дочь семьи Цинь. Конечно, родная дочь была лучше — тогда всё было бы проще и с точки зрения чувств, и кровного родства, и закона.

— Момо, не волнуйся. Твои родители решат вопрос с твоей сестрой. Просто спокойно готовься быть невестой.

Что касается Цинь Жучжи, единственное, что Сюэ Пинлинь помнил о ней, — это то, что она была каким-то книжным червём, любящим читать. О каких-либо чувствах и речи не шло. Они не виделись несколько лет, и только в этом году заговорили о том, что она достигла установленного законом брачного возраста, и, учитывая потребности компании, решили пожениться. Неожиданно произошёл тот инцидент.

— Хорошо~ — Голос Цинь Момо звучал легко.

— Я сейчас занят, поговорим, когда вернёшься.

Цинь Момо хотела что-то ещё сказать, но на том конце резко повесили трубку.

Однако Цинь Момо была в хорошем настроении и не стала обижаться. К тому же, он управляет столькими компаниями, быть занятым — это нормально.

Войти в богатую семью было мечтой всей её жизни, и теперь она вот-вот осуществится.

Подумать только, в реальной жизни она была всего лишь скромным продавцом. Встретить такого богатого наследника и попасть в индустрию развлечений — можно считать, ей повезло.

Когда она выйдет замуж, то сможет заниматься шоу-бизнесом, если захочет, а если нет — то и не надо.

Когда наследник семьи Чжоу умрёт, и имущество семьи Чжоу разделят, Сюэ Пинлинь получит контроль над большей частью компании Чжоу. Тогда не только в Пекине, но и за границей всё будет её территорией.

А тот, кого она назвала рано умершим наследником семьи Чжоу, сейчас сидел перед Сюэ Пинлинем.

Лицо его было бледным, глаза красными — явный признак недосыпания. Но когда он отчитывал людей, в нём совершенно не угадывался больной.

— Дедушка и тётя велели мне учить тебя, а ты мне показываешь вот это? Любой рядовой сотрудник в моей компании подготовит план лучше твоего.

Едва он бросил бумаги в Сюэ Пинлиня и договорил, как закрыл глаза, его брови сошлись на переносице, а на лице отразилась сильная боль.

Сюэ Пинлинь перед этим двоюродным братом внешне не смел дерзить. Видя, как тот страдает от головной боли, он опустил голову ещё ниже, мысленно ворча: раз больной, так отдай компанию и ложись в больницу, возомнил о себе невесть что.

Чжоу Ханьшань, переждав приступ головной боли, молча посмотрел на него разочарованным и холодным взглядом. Он позвал его пообедать и больше ничего не сказал.

...

После обеда выспавшаяся Цинь Жучжи снова собралась со всеми во дворе. Режиссёр объявил задание на последние два дня — актёрская игра.

Сегодня после обеда и завтра утром — репетиции. Завтра днём — подготовка сцены. В последний день — официальное выступление.

По времени всё сходилось. Однако Чжуан Ци и Ли Жу одновременно подняли руки:

— Подождите, подождите, режиссёр! Мы трое не умеем играть!

Чжан Цзыюй и Хун Бай были знаменитыми актёрами, для них это было легко. Цинь Момо окончила киноакадемию и тоже могла играть. Только Ли Жу была ведущей, Чжуан Ци — чистым певцом, а Цинь Жучжи, со своей специальностью чаеведа, и вовсе была не при чём.

Услышав это, Цинь Момо не согласилась:

— Но когда мы учились заваривать чай, никто не говорил, что не умеет. А Цинь Жучжи ведь профессионал в этом.

Чжуан Ци возразил:

— Как это можно сравнивать? Актёрская игра — это для зрителей, да ещё и выступать на сцене так долго! Для меня это хуже смерти!

Цинь Момо, проигнорировав его, спросила Цинь Жучжи:

— Ты будешь играть?

В её глазах читались вызов и насмешка. Возможно, из-за обид последних двух дней она даже забыла притворяться.

— Конечно, я подчиняюсь правилам съёмочной группы, — ответила Цинь Жучжи, не изменившись в лице.

Режиссёр и Ли Жу немного поспорили для шоу-эффекта, затем начали раздавать сценарии и готовиться к репетиции.

Самой активной среди всех была, несомненно, Цинь Момо. Наконец-то она сможет втоптать Цинь Жучжи в грязь.