Глава 10. Ну и что же тогда?

Итак, сейчас ей нужно было смягчить тон и уступить.

Сделав глубокий вдох, она заговорила более мягко:

— Молодой господин, я разве вас как-то обидела?

Сыкун Чэнь смотрел на нее с непроницаемым лицом, но в его соблазнительных глазах читались сложные эмоции. Е Маннин отвела взгляд, чувствуя себя виноватой.

— Ладно, допустим, я вас раньше обидела. Я извиняюсь, хорошо? Прошу вас, будьте великодушны, не обращайте внимания на такую мелкую сошку, как я. Отпустите меня! В будущем я буду обходить вас стороной. Ну и что же тогда… ну и что же тогда…

Е Маннин так разволновалась, что ее лицо слегка покраснело. Мысли лихорадочно метались в голове.

Видя, что она никак не может закончить фразу, Сыкун Чэнь очаровательно-порочно изогнул губы. Его узкие глаза маняще скользили по ее лицу. В этом взгляде было столько соблазна и очарования, что сердце Е Маннин забилось чаще. Еще немного, и она потеряет голову.

— Ну и что же тогда, маленькая штучка? — Сыкун Чэнь усмехнулся и нежно погладил ее гладкий подбородок.

Ну и что же тогда? Откуда ей знать, что тогда?!

Е Маннин мысленно застонала. Она сама себе вырыла яму и теперь попала в ловушку!

Ее лицо то бледнело, то краснело, словно палитра художника. Это вызвало улыбку у Сыкун Чэня. Эта девчонка и правда забавная!

Прежде чем она успела что-либо сообразить, Сыкун Чэнь быстро снял с ее лебединой шеи аметистовое ожерелье и сжал его в руке.

Почувствовав, что шея стала легче, Е Маннин опустила глаза. Ожерелья не было!

Она снова подняла взгляд и встретилась с улыбающимися глазами Сыкун Чэня. Он поднял ожерелье и провокационно покачал им.

— Хочешь получить его обратно? Тогда найди меня.

Е Маннин гневно посмотрела на удаляющуюся фигуру Сыкун Чэня и возмущенно крикнула:

— Стой! Верни ожерелье! Как ты можешь так поступать? Разве ты не знаешь, что чужие вещи трогать нельзя? Вроде бы прилично выглядишь, а ведешь себя так низко!

Аметистовое ожерелье не было каким-то редким сокровищем, но для нее оно имело особое значение.

Это была первая работа Му Наньси. Она купила его на благотворительном аукционе, как только оно было изготовлено.

С тех пор она всегда носила его, даже во сне не снимала.

Теперь Сыкун Чэнь забрал его. Ее переполняли не только гнев, но и чувство потери. Ожерелье было для нее как невидимая нить, связывающая ее с Му Наньси.

Без ожерелья ей казалось, что эта тонкая нить, соединяющая ее с Му Наньси, оборвалась…

Как бы она ни злилась, выступление Му Наньси вот-вот должно было начаться. Е Маннин, стиснув зубы, посмотрела в сторону, куда ушел Сыкун Чэнь, и неохотно побежала к актовому залу.

Роскошно и празднично украшенный зал был заполнен несколькими тысячами студентов и преподавателей, сидящих в идеальном порядке. Е Маннин, наклонившись, нашла место своей группы и села.

Она рассчитала время идеально. Только она успела сесть, как ведущий объявил, что Му Наньси выйдет на сцену с приветственной речью по случаю юбилея университета.

Под бурные, несмолкаемые аплодисменты Му Наньси, находясь в центре всеобщего внимания, грациозно и неторопливо поднялся на сцену.

Он спокойно оглядел зал и слегка поклонился. Аплодисменты снова вспыхнули с новой силой. Тогда он поднял руку, призывая всех к тишине.

— Уважаемые руководители, преподаватели и студенты Университета А! Сегодня…