— Она... Как ты знаешь, она еще несовершеннолетняя. Она находится в таком критическом переходном возрасте, что не может себе этого позволить, стать охотником. Она не боевой охотник.
— О, ты сказал, что она учится в третьем классе старшей школы?
— Да, скоро она будет сдавать вступительные экзамены в колледж. Уверен, что прежде, чем она отправится первый раз в разлом, она успеет еще сдать выпускные экзамены CSAT.
Чха Иджэ сейчас вспомнил подслушанный им ранее разговор, когда Чон Бин впервые неожиданно появился в Доме Хэджангук. Старшеклассница, несовершеннолетняя и охотник S-класса, которая еще не стала охотником по-настоящему потому, что находится в крайне нестабильном состоянии. Переходный возраст. Это была Юн Гаэль — Юн-Осень.
Гаэль сжимала и разжимала покрасневшие руки. На ее ладони появился маленький осколок стекла. Осколок сверкал радужными искорками.
— Поздновато, конечно, но позвольте представиться: меня зовут Юн Гаыль, я учусь в старшей школе для девочек Сэбом и недавно я духовно пробудилась, мой уровень S, мои способности… — осекшись, она замолчала.
Чха Иджэ смотрел на разноцветный осколок, парящий сейчас над ее ладонью. На мгновение тот потемнел, а затем снова вспыхнул ярким светом.
— Я вижу фрагменты другого мира.
Внезапно комнату заполнила тяжелая, плотная аура, настолько тяжелая, что трудно было дышать. Она поползла по ногам, по спине, по затылку и сдавила горло. И так бледное лицо Юнь Гаыль побледнело еще больше, но она глубоко вздохнула, набралась храбрости и задала вопрос:
— Если бы существовал мир, отличный от этого, ты бы поверил в это?
Чха Иджэ молчал, не спеша отвечать на этот вопрос. Юн Гаыль почему-то горько улыбнулась, продолжив свой рассказ:
— Каждый раз, когда я засыпаю… я улавливаю фрагменты другого мира. Это происходит помимо моей воли. Этот мир похож на тот, в котором мы живем, но он другой. Те же лица, те же имена, что и здесь, но ведут себя те люди часто совсем не так, как те, кто находятся в нашем мире. Когда я смотрю на все это… это так же головокружительно и хаотично, как и этот осколок.
Юн Гаэль ткнула пальцем в цветной кусочек на ладони. Палец прошел сквозь него, хотя это точно была не иллюзия — кусок стекла точно лежал там. Ее палец окрасился множеством цветов и тоже заблестел. Чха Иджэ молча наблюдал за этой сценой. Золотые глаза девушки уставились на него.
— Джей.
Чха Иджэ продолжал молчать.
— Скоро в этом мире наступит апокалипсис.
«Апокалипсис…» — мысленно повторил Чха Иджэ и вспомнил, что недавно слышал уже это слово. Ли Саён упоминал о нем, когда рассказывал про группу людей, которых преследует. Неизвестные люди, которые создают наркотики для пробужденных и искусственно создают новых пробужденных. Те люди утверждают, что делают все это, чтобы предотвратить наступление апокалипсиса.
Гаыль крепко зажмурилась, затем резко распахнула глаза и проговорила:
— Все, что я видела в своих снах… это были фрагменты, осколки того мира, которому уже пришел конец. Сам мир был разрушен, потому что они не смогли остановить апокалипсис.
— В такую историю нелегко поверить, — наконец подал голос Чха Иджэ.
Гаэль кивнула головой, будто соглашаясь с его словами.
— Да, в это нелегко поверить. Меня запросто могут принять за сумасшедшего подростка. Думаю, у Джея есть причина, по которой он так тщательно скрывает свою личность. Я тоже не хотела приходить сюда. Но… но у меня нет другого выбора, кроме как прийти и рассказать об этом тебе, — на юном лице Гаыль появилось решительное выражение. — Я скажу тебе прямо. Джей… я… я хочу остановить апокалипсис.
«…»
— Я не хочу потерять то, что мне дорого. Я не хочу, чтобы… когда я знала, что апокалипсис приближается, я просто стояла в стороне и… ничего не предприняла, — Гаыль протянула к Чха Иджэ руку с осколком, сверкающую, словно калейдоскоп. — Пожалуйста, взгляни на то, что увидела я.
«…»
— Пожалуйста…
...Ну, Чха Иджэ никогда бы не смог отказаться от протянутой ему с такой мольбой руки.
Тяжело вздохнув, он взялся за холодную детскую ладошку. На мгновение перед глазами все поплыло, и ему показалось, что его куда-то затягивает.
* * *
Чха Иджэ открыл глаза.
Снег.
Кругом было белым-было… от снега?..
Нет, это белый пепел.
Белый пепел, сыпавшийся откуда-то сверху, покрывал собою весь мир вокруг.
Все странно застыло, выглядя зловеще… и в то же время — почему-то знакомо.
Неужели он вернулся в разлом Инчхон?
Нет, этого не может быть.
Всего несколько минут назад он был в Доме Хэджангук и держался за руку Юн Гаыль. Должно быть, это то самое место, которое видела Юн Гаыль. Не обращая внимания на металлический привкус крови на языке, Чха Иджэ поднял голову вверх. В чистом белом небе вместо черной дыры кружилась… белая дыра. Это был фрагмент того мира, где уже наступил апокалипсис и все погибло.
В знакомом месте.
Бесконечные белые ночи.
В апокалипсисе нет как такового самого понятия ночной темноты.
Стук. Грохот.
Чувство неописуемой тревоги заполнило его сердце. Он перевел дыхание и огляделся по сторонам. Прерывисто мерцающая вывеска караоке-бара, темные окна парикмахерской, вывеска возле входа в кафе…
Все кругом — знакомое и незнакомое одновременно — было покрыто слоем белого пепла.
Чха Иджэ сделал осторожный шаг вперед.
В нескольких шагах от него в развалинах кто-то в мягком плаще, засыпанным сверху пеплом, тихо копошился. Иджэ молча подошел ближе.
В это время человек, рывшийся до этого в развалинах, обернулся. Это была Юнь Гаыль. Здесь ей на вид было лет двадцать с небольшим. На грязном лице были отчетливо видны дорожки уже высохших слез.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|