Глава 13. Планы расчетливой тещи

Юнь Цишань, Лю Сючжи и Юнь Лань Юэ тоже увидели сумму на чеке и были ошеломлены указанными там пятьюстами тысячами.

Пятьсот тысяч!

Не то чтобы у их семьи не было таких денег!

Просто это были сбережения, накопленные за всю жизнь работы, экономя на еде и одежде.

А теперь Цзян Шэнши так просто, не меняясь в лице, отдал пятьсот тысяч, что повергло их в крайнее изумление.

Е Чэнь тоже был удивлен. Он поднял голову, посмотрел на Цзян Шэнши и сказал:

— Благодарность я принимаю, но не слишком ли много денег? Даже если бы его спасали в больнице, пятисот тысяч хватило бы на пересадку нового сердца!

Благодаря воспоминаниям своего предшественника, Е Чэнь был знаком с современным обществом. Хоть он и не был с ним полностью на «ты», но уж точно не был слепцом.

— Не много! Человеческая жизнь бесценна! — Цзян Шэнши покачал головой. — Пятьсот тысяч — это действительно немало, но смотря для кого. Для нашей семьи жизнь моего деда стоит гораздо больше пятисот тысяч. Даже пять миллионов покажутся низкой ценой.

Е Чэнь промолчал, немного задумавшись.

Цзян Шэнши был прав!

Человеческая жизнь бесценна!

Но это зависит от социального положения человека!

Жизнь бедняка, как ни крути, не будет стоить пятьсот тысяч.

Однако для семьи с таким происхождением, как у Цзян Шэнши, пятьсот тысяч — действительно немного.

— Ай-яй! Ну что ты, Чэнь! Раз уж люди так говорят, не отказывайся, прими! — глаза Лю Сючжи загорелись при виде чека на столе, лицо расплылось в улыбке, и она даже обратилась к Е Чэню иначе. От такого ее пыла не только у Е Чэня, но даже у Юнь Лань Юэ и Юнь Цишаня по коже побежали мурашки.

— Мама! — Юнь Лань Юэ почувствовала, что готова провалиться сквозь землю. Как ее мать может быть такой? Глаза разгораются при виде денег.

Юнь Лань Юэ было стыдно за свою мать.

Лю Сючжи, словно не слыша, уставилась на чек.

Цзян Шэнши взглянул на Лю Сючжи, но выражение его глаз не изменилось. Его интересовал только Е Чэнь.

Судя по тому, что он разузнал, Е Чэнь был типичным мажором и бездельником. Но сейчас, увидев чек на пятьсот тысяч, он совершенно не отреагировал. Разве он не должен был проявить волнение, жадность, радость?

Что означает этот спокойный, как вода, взгляд?

Внезапно Цзян Шэнши почувствовал сильное любопытство к Е Чэню.

Для таких людей, как Цзян Шэнши, пятьсот тысяч — это, возможно, расходы на одну ночь развлечений. Но для такого человека, как Е Чэнь, это должна быть немалая сумма.

— Раз так, то отказаться было бы невежливо! — Е Чэнь вдруг улыбнулся и убрал чек.

Это еще больше заинтриговало Цзян Шэнши!

Сказать, что Е Чэнь жаден до денег? Но только что его взгляд был совершенно спокоен, он отнесся к пятистам тысячам благодарности очень ровно.

Сказать, что не жаден? Но Е Чэнь даже не стал ломаться из вежливости и сразу же забрал чек на пятьсот тысяч.

Е Чэню нужны были деньги!

Он отказался от работы, которую нашла ему Юнь Лань Юэ, потому что хотел открыть собственную клинику.

Вот только его предшественник был ленив и любил поесть, не говоря уже о сбережениях — он еще и задолжал немало денег другим.

Эти пятьсот тысяч от Цзян Шэнши решали неотложную нужду Е Чэня!

Лю Сючжи, наблюдавшая со стороны, была взволнована. Пятьсот тысяч!

Даже если ее дочь разведется с Е Чэнем, какую-то часть ведь можно будет получить? Хотя бы в качестве компенсации за потраченную молодость дочери. Да и расходы на его проживание и питание в их доме за эти годы тоже нужно посчитать.

— Господин Е, я тогда пойду! — Цзян Шэнши увидел, что цель достигнута. Хотя Е Чэнь его и заинтриговал, он не собирался поддерживать с ним дальнейшие контакты. В конце концов, они принадлежали к разным слоям общества, разным кругам.

Их общение ограничивалось этим.

— Раз уж я взял ваши деньги, дам вам еще один добрый совет! — когда Цзян Шэнши уже подходил к двери, Е Чэнь вдруг сказал: — В ближайшее время вам лучше не выходить из дома. А если выйдете, возьмите побольше телохранителей. Хоть опасность и минует, но все же это беда. Лучше ее избежать, если возможно.

Цзян Шэнши остановился, обернулся к Е Чэню с недовольным лицом:

— Господин Е, что вы имеете в виду?

Слова господина Е звучали как проклятие.

— Не обращайте внимания, я не проклинаю вас, я вас предупреждаю! — Е Чэнь сразу понял, о чем подумал Цзян Шэнши, и сказал.

— Господин Е разбирается и в метафизике? — сердце Цзян Шэнши дрогнуло, он поднял голову и посмотрел на Е Чэня.

Такие богатые люди, как они, даже если не были одержимы метафизикой и не слишком верили в нее, все же придерживались принципа: «Лучше верить, что это есть, чем не верить».

— В свободное время читал разные книги и обнаружил, что у меня есть некоторый талант в этой области! — Е Чэнь слегка улыбнулся и небрежно солгал.

— Я буду осторожен! — Цзян Шэнши кивнул, но в душе не придал этому значения, хотя и перестал злиться на Е Чэня.

По его мнению, Е Чэнь просто нахватался верхушек и теперь хотел выпендриться перед ним, привлечь его внимание.

Все это было лишь из-за того, что он дал ему пятьсот тысяч.

Е Чэнь проводил Цзян Шэнши за дверь и вернулся в дом.

Его тесть, теща и жена ждали его в комнате.

— Чэнь! — Юнь Цишань посмотрел на Е Чэня и начал говорить, но не знал, что сказать. Е Чэнь перед ним внезапно изменился, стал совершенно чужим, он совсем его не понимал.

Юнь Цишань смотрел на Е Чэня и не находил слов.

— Чэнь! Смотри, ты несколько лет жил в моем доме, ел нашу еду, пользовался нашими вещами, я ничего не говорила. К тому же, моя дочь была с тобой два-три года. Не говоря уже о прочем, она потратила на тебя лучшие годы своей молодости, — начала Лю Сючжи, улыбаясь Е Чэню. — Теперь у тебя есть деньги, не должен ли ты поделиться немного с моей дочерью?

— Мама! — Юнь Лань Юэ сгорала от стыда.

Хотя Е Чэнь и жил у них, ел их еду и пользовался их вещами, но ел он самое худшее, и пользовался самым худшим.

Они с Е Чэнем были мужем и женой два-три года, но только на словах, без супружеской близости, даже не спали в одной кровати.

— Вы двое молчите! — Лю Сючжи сердито посмотрела на дочь и мужа. Она тут для них выгоду добывает, а они еще и добра не понимают.

— Я знаю! — Е Чэнь, конечно, понял, что имела в виду Лю Сючжи, и не осуждал ее за перемену отношения.

Мир суетится ради выгоды! Мир спешит ради наживы!

— Вот и хорошо! — Лю Сючжи удовлетворенно улыбнулась.

— Я пойду к себе в комнату, — Е Чэнь встал, сказал это и ушел в свою комнату.

Увидев, что Е Чэнь уходит, Лю Сючжи хотела его окликнуть и спросить, сколько денег он собирается дать, но Юнь Лань Юэ остановила ее:

— Мама, что ты делаешь? Тебе не стыдно?

— Стыдно? Чего стыдиться?! — Лю Сючжи недовольно зыркнула на дочь.