— На самом деле, мои работы небольшие, поэтому как раз нашлось место, — смущенно ответил Мин Иньсюнь.
По дороге обратно в университет Е Ушэн заметила, что с тех пор, как они встретились и пошли вместе, Мин Иньсюнь старался, чтобы она шла по внутренней стороне тротуара.
«Какой галантный мужчина!»
Вечером университетский городок был полон жизни. Вся улица была заставлена торговыми лотками, на которых продавались самые разнообразные диковинки.
Например, домашний желтый фруктовый сок, состоящий, согласно рекламе, из манго, апельсина, ананаса и лимона.
— Хочешь попробовать? — Е Ушэн посмотрела на него.
У Мин Иньсюня было сложное выражение лица, но он все равно выглядел привлекательно.
— Если ты хочешь, то можно, но, возможно, после одного глотка сегодня вечером угаснет молодая жизнь.
Е Ушэн погладила свой полный живот и с сожалением сказала:
— Ладно-ладно, в следующий раз попробую сама.
— С тех пор, как ты впервые отважилась зайти на археологический факультет, я понял, что ты смелая девушка, но не думал, что настолько, — сказал Мин Иньсюнь.
Теплый желтый свет уличных фонарей падал на половину лица Мин Иньсюня, подчеркивая линию его подбородка, что выглядело очень привлекательно. Ее взгляд скользнул ниже, к широким плечам, угадывающейся узкой талии… Интересно, есть ли у него пресс?..
— Ты можешь не поверить, но я могу быть еще смелее, — Е Ушэн отбросила непристойные мысли и перестала разглядывать его.
— Например? — с любопытством спросил Мин Иньсюнь.
Под влиянием мужской красоты Е Ушэн явно потеряла голову. Она указала на лоток со сладостями.
— Например, я могу прямо сейчас купить полкило вот этих и съесть одну штуку прямо перед тобой.
Мин Иньсюнь проследил за ее взглядом. На лотке лежали мармеладки в форме червячков с отчетливо видными сегментами, как настоящие.
Он не смог сдержаться и рассмеялся.
— Пощади себя, — посоветовал он.
Е Ушэн не понимала, как ей удалось не сбежать. Она дико смутилась и всю дорогу молчала.
Мин Иньсюнь проводил ее до общежития. Когда она уже собиралась подниматься, услышала его голос:
— Очень мило.
Она обернулась, не понимая, что он имеет в виду.
Мин Иньсюнь продолжил:
— То, что ты сказала, было очень мило. Не бери в голову.
Мозг Е Ушэн отключился, и она машинально ответила:
— А, хорошо.
«Что хорошо?! Что я несу?!»
Мин Иньсюнь протянул ей небольшой запечатанный пакетик.
— Это твоя сережка, которую ты в прошлый раз оставила.
Е Ушэн взяла пакетик. Сережки-звездочки тихо лежали на ее ладони, излучая мягкий свет, как и стоящий перед ней человек.
— Это мои любимые сережки, спасибо! Я снова у тебя в долгу, — ее глаза засияли.
Мин Иньсюнь мысленно заменил слова «любимые сережки».
«Любимый Мин Иньсюнь».
Комната 714.
— Весь день прихорашивался, в три часа убежал обедать, и только сейчас вернулся? И с таким довольным видом! Колись! Ходил налево? — как только Мин Иньсюнь вошел в комнату, Цинь Хуа начал искоса на него поглядывать, а потом выдал эту тираду.
— Следишь за мной? Как брошенка, — усмехнулся Мин Иньсюнь.
— А что, нельзя взять меня с собой «налево»? Пожалей человека, который двадцать один год был один, ну пожалуйста! — Цинь Хуа театрально схватился за сердце. — Двадцать один год! Поверить не могу! В моей юности не было ни одной красивой студентки!
Мин Иньсюнь прошел внутрь с вещами и похлопал друга по плечу.
— Вместо того чтобы каждый день ныть в комнате, лучше бы что-то сделал.
— Эй, ты вообще думаешь, что говоришь? Где мне знакомиться с красивыми студентками? Ты мне что ли познакомишь? Смешно.
— Судьба — вещь непостижимая. Видимо, еще не время.
— Что за чушь ты несешь! Моя судьба и моя девушка ждут меня завтра, ну или послезавтра!
Вскоре комната наполнилась самодельной песней Цинь Хуа. Нестройная мелодия резала слух. Слова в песне были всего одни: «Завтра у меня будет девушка».
Мин Иньсюнь молча взял туалетные принадлежности. Шум воды заглушал «пение», но отдельные звуки все равно прорывались, а в сочетании с шумом воды голос Цинь Хуа искажался еще сильнее, становясь совсем уж странным. В конце концов он просто сдался.
Вечером Мин Иньсюнь, включив настольную лампу, читал литературу по археологии и делал заметки.
«Мне потребовались десятилетия, чтобы понять эту истину», — было написано в книге.
Увидев иероглиф «У» (осознание), он невольно улыбнулся.
Е Ушэн.
Ее поведение за ужином было милым, ее странные идеи были милыми, ее смущение было милым — в общем, все в ней было мило.
Он взял ручку и переписал фразу из книги.
Его конспект был полон полезной информации, иногда даже преподаватели обращались к нему, но теперь там появилась эта фраза.
Было видно, что иероглиф «У» написан с особой тщательностью, каждый штрих четкий, в отличие от других, немного небрежных иероглифов.
Но ему все еще казалось, что этого недостаточно. Он перевернул страницу и заполнил ее целиком именем «Е Ушэн».
Наконец, полюбовавшись результатом, он вдруг осознал, что слишком долго отвлекался.
Отвлекаться до такой степени — это был новый опыт.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|