Глава 1. Разлука (Часть 2)

Все четыре девушки в комнате вздрогнули от неожиданности. Реакция Синь Тань была особенно сильной, ее лицо побледнело. Сдерживая дрожь, она быстро забралась на кровать и зарылась в одеяло.

Остальные три соседки тоже потеряли всякий интерес к картам, рано легли спать, намереваясь отдохнуть.

Синь Тань ворочалась, но сон никак не шел. Шум ветра, смешанный со звуком дождя, казалось, звучал прямо у нее в ушах. Она встала, хотела продолжить чтение, но настольная лампа уже разрядилась.

Синь Тань оставалось только вернуться в постель. Она снова взглянула на телефон — сети по-прежнему не было. Ей ничего не оставалось, как зарыться в одеяло. Темнота под одеялом успокаивала ее гораздо больше, чем тьма снаружи.

Прошла ночь.

На следующий день.

Синь Тань, как обычно, проснулась ровно в восемь, но на этот раз в комнате царила тьма, и снаружи не было и намека на рассвет. Сонливости не было ни в одном глазу, и она могла лишь сидеть за столом и, при свете редких вспышек молний, тупо смотреть на потоки дождя, стекающие по стеклянной балконной двери.

Она встала, подошла к балконной двери и, встав на цыпочки, посмотрела вниз. Взгляд Синь Тань пробился сквозь плотную завесу дождя. В мерцающем свете молний она увидела, как во тьме под проливным дождем вдалеке к общежитию приближаются какие-то плотные скопления медленно движущихся существ.

Еще одна яркая вспышка молнии на мгновение осветила все вокруг, словно днем. Перед глазами Синь Тань предстали искаженные лица, покрытые кровью и гнилью — она увидела смертельную опасность, скрывающуюся во тьме.

Она вздрогнула от испуга, крепко вцепившись в штору. Ей хотелось рассмотреть получше, но таких ярких вспышек молний больше не было.

Когда соседки проснулись около полудня, они обнаружили Синь Тань, стоящую перед стеклянной дверью балкона, неподвижную, как статуя.

Сунь Лу включила фонарик на телефоне и увидела ее. Испугавшись, она спросила: — Тань-Тань, на что ты смотришь? Снаружи же ничего не видно.

— Там… там монстры приближаются к нам, — голос Синь Тань, обычно ровный, слегка дрожал.

— Снаружи темно как в погребе, странно, что ты вообще что-то видишь, — беззаботно ответила Сунь Лу. — Но этот дождь все не прекращается, я уже плесенью покрываюсь от сидения в общежитии.

Синь Тань больше ничего не сказала. Соседки ей не верили, и дальнейшие слова были бесполезны. Она понимала, что эти монстры в конце концов ворвутся в общежитие, но что она могла сделать?

Синь Тань стиснула зубы, решительно вышла из комнаты и направилась вниз по лестнице. Вскоре она добралась до первого этажа. Стеклянная дверь на первом этаже была плотно закрыта и выглядела довольно прочной.

— Студентка, сейчас нельзя выходить, дождь слишком сильный! — сказала вышедшая комендант общежития.

Синь Тань кивнула и медленно, растерянно побрела наверх.

Из-за этой странной погоды общежитие уже гудело как растревоженный улей, все вокруг обсуждали происходящее. Поднявшись на шестой этаж, она увидела, что девушки из ее группы собрались в комнате старосты и засыпали ее вопросами.

Староста ничего не знала. Она сама была озадачена уведомлением от университета, сказав лишь, что это было срочное сообщение, спущенное напрямую из ректората, минуя деканаты факультетов.

Время незаметно текло в тревожном ожидании девушек. В мгновение ока наступила ночь. За окнами по-прежнему бушевал ветер и лил дождь, стояла кромешная тьма, ничем не отличавшаяся от дневной.

— Тань-Тань? Тань-Тань? — Шэнь Цинжун несколько раз позвала Синь Тань, прежде чем та растерянно посмотрела на нее. — Ты сегодня почти ничего не ела. У меня еще остались закуски, съешь немного.

Синь Тань вежливо отказалась: — Спасибо, у меня тоже есть.

— Тогда съешь скорее что-нибудь.

— Угу.

Синь Тань распечатала плитку шоколада, чтобы восполнить энергию. Соседки зажгли свечи, оставшиеся после дня рождения, и сидели за столом, болтая.

Чжоу Юйцзы вздохнула: — Интересно, когда закончится эта ужасная погода?

— Говорили же, что занятия отменили на три дня, может, завтра все и закончится, — беззаботно предположила Сунь Лу, будучи более оптимистичной.

Голос Шэнь Цинжун стал серьезнее: — Но природа непредсказуема, мы не можем быть уверены, когда это закончится. Сейчас нет ни воды, ни света. Нам нужно экономить оставшуюся воду и еду в комнате, иначе, если это действительно не прекратится, мы останемся без воды и продовольствия.

— Жужун, ты так говоришь, что страшно становится, — не удержалась Сунь Лу. — Завтра точно все прекратится, не волнуйся.

Никто не знал, что принесет завтрашний день. По крайней мере, сейчас им нужно было лечь спать, чтобы сберечь силы и избежать обезвоживания. Синь Тань, последней забравшись в постель, задула свечу и свернулась калачиком под одеялом.

Из-за ужасной погоды и страха перед неизвестностью Синь Тань плохо спала прошлой ночью, и эта ночь не стала исключением. Когда она уже начала проваливаться в дрему, глухой раскат грома заставил ее резко открыть глаза.

Синь Тань потерла уставшие глаза и посмотрела на время на телефоне с почти севшей батареей — ровно полночь.

Наступил третий день, но ветер и дождь не утихали.

Она только хотела снова закрыть глаза и попытаться уснуть, как вдруг сквозь шум ветра и дождя уловила яростный, беспорядочный стук в дверь.

Синь Тань внезапно вспомнила о тех монстрах. Они… поднялись сюда?!

Этот стук разбудил не только Синь Тань. Остальные три соседки тоже медленно просыпались. Сунь Лу, чья кровать была ближе всего к двери, не встала, а лишь перевернулась на другой бок и пробормотала: — Кто там стучит посреди ночи?

— Я открою, — Шэнь Цинжун, лежавшая на кровати с другой стороны, превозмогая сонливость, поднялась.

Поднявшись, Шэнь Цинжун увидела, что Синь Тань уже стоит у кровати. Она направила свет фонарика на Синь Тань. Та была в серой хлопчатобумажной ночной рубашке, ее черные длинные волосы были распущены. Бледное лицо и почти бесцветные губы Синь Тань напугали Шэнь Цинжун.

При свете фонарика Синь Тань посмотрела в сторону двери, затем медленно опустила голову, слегка дрожа. Шэнь Цинжун, не понимая, проследила за ее взглядом и увидела, как из-под двери на пол натекает лужа крови, темно-красной, почти черной.