Глава 2: Свобода выбора

Свобода выбора При обычных обстоятельствах ваш хранитель помог бы вам подобрать класс, соответствующий вашей ситуации.   Что ж, вас можно поздравить! Вы можете сами выбрать класс, и никто не будет наступать вам на пятки! Следуйте за своей мечтой, выбирайте из более чем 5000 классов и станьте тем, кем всегда хотели быть!

Мэтт не мог избавиться от ощущения, что его обманывают.

5000 классов – это, конечно, много, но Мэтт понятия не имел, что происходит. К тому же, он был практически уверен, что некоторые классы были отстойными. Листая список, Мэтт обнаружил, что среди предлагаемых классов были сомнительные и весьма специфичные варианты.

– Система, есть какая-нибудь информация по аанторатам? Кто они такие? Почему я должен хотеть убивать их?

– Ты пробовала отключить планету, а затем снова подключить ее? – снова спросил Мэтт. Но ответа не последовало.

Как и в те дни, когда у него диагностировали рак, когда его друзья внезапно исчезли с радаров, Мэтт был снова предоставлен самому себе. К счастью, в списке классов была функция поиска, и Мэтт нашел пару стандартных классов из мира фэнтези.

Щитоносец, Копейщик и несколько других классов, как он и ожидал, были описаны таким же образом. Другие же, как, например, "Мошенник", оказались классами второго уровня, к которым у него еще не было доступа. Вероятно, ему, придется выбрать класс “Мастер кинжала” и... прокачать его? Другие классы вообще не соответствовали его ожиданиям.

Хуже всего было то, что кроме краткой системной сводки, похоже, не никакой более подробной информации не было. Запросы к системе не дали ничего нового, Мэтт тыкал в системное окно множеством разных способов, но так и не смог извлечь новой информации. В конце концов, Мэтт решил открыть экран своего статуса, чтобы посмотреть, могут ли его статы помочь ему сделать выбор.

Статы Мэтта были равны – а это означало, что ему не навязывали никакой определенный класс. С другой стороны, он получил кота в мешке. Мэтт вернулся к экрану классов.

Сводки по большинству классов были полны бессмысленных описаний вроде борьбы с аанторатами. Без дополнительной информации не было никакой возможности отфильтровать список классов, кроме как делать поисковые запросы наугад, а времени на это у Мэтта не было.

Он вздохнул и вызвал системный компас. Перед глазами у него возник навигационная панель в стиле открытого мира, похожий на ИЛС. Покрутившись туда-сюда, Мэтт обнаружил, что стрелка компаса указывает в определенном направлении, которое выглядело идентичным другим направлениям. Это было столь же полезно, как два солнца на небе. Что-то вроде подозрительного типа, который машет вам рукой и зовет в переулок, или друга, который клянется, что не заблудился, и утверждает, что всего-то “нужно пройти еще пару миль”. Впрочем, это направление было не хуже любого другого. Пожалуй, это была лучшая зацепка для Мэтта.

Мэтт отложил выбор класса. До сих пор он не увидел ничего живого, не говоря уже об угрозах и опасностях. До тех пор, пока Мэтт не наткнется на гигантского пустынного червя или что-то в этом роде, он, вероятно, будет в полном порядке, придерживаясь тактики “поживем – увидим”.

Ему не оставалось ничего другого, как идти пешком. Что ж, это довольно легко.

—

Оказалось, что идти пешком тяжело. Или, по крайней мере, было тяжело, если долго идти без еды, воды и какого-либо способа определить текущее время. Мэтт обнаружил, что солнца-близнецы не двигаются. Создавалось впечатление, будто Гея не вращалась или вращалась достаточно медленно, чтобы это заметить. Лучшим предположением Мэтта о том, почему его еще не поджарило, было то, что ни одно из солнц не было таким уж мощным по сравнению с земным. К тому же, небо, казалось, постоянно было затянуто пылью.

В какой-то момент своего путешествия Мэтт по-новому оценил достоинства кроссовок. От сандалий у него появились волдыри, которые в конце концов лопнули, и теперь с каждым шагом раны терзала пыль и боль.

Ему хотелось пить, он перегрелся и вообще возненавидел все и вся вокруг. Мэтт был измучен и, наконец, не имея четкого представления о том, как далеко он находится от своей цели, он без сил уселся прямо на землю.

Несколько часов спустя Мэтт проснулся с головной болью. Один бок у него был красный от пыли, и, похоже, в какой-то момент во время сна он сбросил сандалии. Надев их обратно, он понял, что болезненные волдыри исчезли. Его ноги все еще были грязными, но невредимыми.

– Эй, система, что происходит с моими ногами? Они не должны были зажить так быстро.

– Вау. Думаю, это самый полный ответ, который ты дала мне до сих пор, – ответил Мэтт. Мысленно он добавил, что это также лучшая новость, которую он услышал от системы с тех пор, как оказался на Гее. Также стоило выяснить, на что система могла ответить, а на что не могла. Казалось, система ничего не знала о том, где он находился или что случилось с Геей, но справлялась немного лучше с вопросами, которые имели отношение к системе или к нему самому.

– Система может помочь утолить жажду или голод? Помогает ли в этом мой показатель живучести?

Это был не тот ответ, на который надеялся Мэтт, но он подозревал, что именно таким он и окажется. Его головная боль, вероятно, была вызвана обезвоживанием, а горло, казалось, вот-вот окончательно пересохнет. Он скучал по водопроводу и проточной воде, но глаза его видели лишь красную пыль вокруг. Не имея лучшего выбора, Мэтт опустил голову, поднялся на ноги и снова начал идти.

На ходу он извлек из системы всю возможную информацию о других характеристиках. Ловкость была связана с тем, насколько хорошо и быстро он мог двигать своим телом, сюда относились рефлексы, общая ловкость и тому подобное. Сила, как и на Земле, по сути означала, какой вес он мог поднять или как сильно он мог чем-то замахнуться.

С умом и интеллектом оказалось немного сложнее; первое, казалось, было связано с тем, как много он знал и насколько хорошо мог использовать свою интуицию, в то время как интеллект был больше связан с расчетами на основе фактических данных. Мэтт подозревал, что у каждого из этих статов может быть дальнейшее применение. Если и было что-то еще, о чем стоило знать, то, похоже, на данный момент эта информация была заблокирована.

Спустя еще какое-то время – часы? или даже дни? – Мэтт был уже в довольно плохом состоянии. Оказалось, что ключевой причиной усталости было отсутствие воды. Он чувствовал боль, усталость и онемение. Язык во рту казался распухшим и сухим.

Мэтт не совсем умирал, но отсутствие воды начинало казаться ему серьезной угрозой. Впервые он понял, что должен найти что-нибудь. В противном случае, он мог умереть.

Мэтт снова просмотрел классы, надеясь найти какой-нибудь магический класс, связанный с водой. Он нашел пару таких, но каждый класс, который позволял манипулировать водой, был намного выше, чем тот, к которому у него был доступ.

Поэтому он пошел дальше. Через некоторое время он даже перестал думать. Он просто брел дальше и дальше. Он не обращал внимания на пыль, он не обращал внимания на солнце, не обращал внимания на ноющие мышцы и сухость во рту. Он не обращал внимания на чавкающие звуки под ногами.

Мэтт остановился. Было что-то важное, что он упустил, но мозг его отказывался работать. Он закрыл глаза и попытался собраться последними силами, чтобы подумать.

Земля стала чавкать. Это было что-то новое и, возможно, это означало… Прежде чем Мэтт успел закончить свою мысль, он открыл глаза и упал на колени. Он пополз назад, чтобы найти то самое место на земле, которое издавало хлюпающие звуки.

Виновником этих звуков был чуть влажный участок почвы. Мэтт начал копать руками едва влажную землю, пока у него не получилась ямка довольно приличных размеров. Мэтт ожидал, что стоит на чем-то вроде родника – что по мере того, как он копает, почва будет становиться все более влажной. Но этого не произошло. Почва сохраняла все ту же полувлажную консистенцию. Однако в конце концов Мэтт откопал камень. Светящийся камень, покрытый рунами.

Сам камень был каплевидной формы и светился в основном из-за рун, начертанных на нем. Руны были так сильно похожи на волны, что Мэтт был вполне уверен, что разгадал тайну происхождения влажной почвы. При этом камень мерцал и издавал беспорядочные щелкающие звуки. Инстинкты Мэтта, отточенные видеоиграми, кричали ему, что каким бы важным ни выглядел этот камень, в первую очередь он выглядел так, будто вот-вот взорвется.

Мэтт медленно и очень осторожно протянул руку, чтобы дотронуться до камня, и как можно аккуратнее положил на него ладонь. Ничего не произошло. Камень продолжал жужжать и щелкать, и Мэтт был счастлив оттого, что тот не взорвался. Там, где камень выглядел слегка влажным, Мэтт с удивлением обнаружил, что на ощупь он был совершенно сухой. По-видимому, это не вода сочилась из него, а она сам делал мокрыми другие предметы вокруг него.

Но стоило ему поднять камень, тот немедленно зашипел, громко хлопнул и погас.

– Нет! Нет!

Мэтт постучал по камню и потряс его. Это почти сработало. Камень на мгновение вспыхнул, а затем сразу же погас снова, стоило Мэтту шевельнуть его. В панике он положил его обратно в ямку, затем осторожно постучал по нему, пока тот снова не ожил. Мэтт не осмелился пошевелить его снова. Если камень сломается окончательно, Мэтт, вероятно, умрет. Наверное, он умрет в любом случае, но он не горел желанием упускать свой единственный шанс избежать смерти.

Ему все равно нужно было каким-то образом добыть воду из этой штуки; ведь единственной альтернативой была смерть от обезвоживания. Однако сделать это стало существенно труднее, учитывая, что Мэтт не мог шевелить камень, а его обезвоженный мозг не мог предложить никакого творческого решения этой проблемы. Земля вокруг того места, где Мэтт установил камень, в течение следующих минут стала заметно влажнее, но не настолько, чтобы из нее можно было выжать хоть сколько-нибудь жидкости. С тем, что у него было под рукой, Мэтт ничего не мог сделать.

Глядя на камень, Мэтт понимал, что видит перед собой единственный шанс на выживание. Если Мэтт не сможет разобраться с этой проблемой, он точно умрет.

А он очень, очень хотел выжить.