Глава 30. Кентавры

Они молча шли по густому, тёмному лесу к хижине Хагрида. Время от времени лунный свет пробивался сквозь ветви деревьев, освещая небольшие участки сухих листьев и веток.

— Кто бы мог выпустить василиска в школу? — спросил Антони.

— Наверняка, кто-то со Слизерина, — без колебаний ответил Хагрид. — Только они обожают змей.

Антони с удивлением посмотрел на него: 

— Я думал, тебе нравятся все огромные и свирепые чудовища?

— Конечно, нет! — воскликнул Рубеус. — Мне нравятся только милые крошки и верные друзья. Неужели ты считаешь Арагога свирепым чудовищем?

— Эм…, — Антони помялся и решил сменить тему: — Как думаешь, василиск всё ещё в замке?

— Не знаю, — лесник нахмурился. — Мерлинова борода, я позволил Арагогу находиться рядом с василиском так долго! Неудивительно, что он хотел уйти. Какой же я друг! Какой из меня товарищ! — он принялся укоризненно бить себя по голове.

Антони поспешил остановить его: 

— Не надо так, Рубеус! Никто ведь и подумать о таком не мог! Если бы не Мисс Грейнджер…

— Ты прав! — Хагрид отвлёкся. — Надо поблагодарить её, когда вернусь. Она такая славная. И тебя, Генри… Вам не стоило так беспокоиться, я уже не переживаю. В смысле… Я теперь егерь. Дамблдор позволил мне остаться…

Его слова прервал шорох в лесу. Среди темных деревьев послышался шелест листвы, словно к ним приближалось что-то большое.

Антони тут же обернулся. Хагрид резко потянул его назад, поднял руку и крикнул: 

— Это я, Рубеус Хагрид! У меня нет злых намерений. Кто ты?

Ветки кустов раздвинулись, послышался тихий стук копыт, и на поляну вышел кентавр.

Антони с благоговением смотрел на него из-за спины Хагрида. Серебристо-белые волосы кентавра и тело коня словно излучали лунный свет, ярко выделяясь на фоне тёмного Запретного леса.

— Прямо как в сказке, — пробормотал Антони.

— А, Флоренц! Как поживаешь? — Хагрид опустил руку и поприветствовал гостя.

Флоренц окинул их взглядом голубых глаз: 

— Добрый вечер, Рубеус Хагрид. Добрый вечер, незнакомец.

— Добрый вечер. Мы пришли навестить Арагога, — кивнул лесник. — А ты что здесь делаешь?

— Когда нужно, я отвечаю на зов планет, — ответил Флоренц.

Хагрид кивнул: 

— Хочешь мне что-то сказать?

Антони мог поспорить, что Хагрид понял эти слова не больше его.

Кентавр посмотрел на звездное небо: 

— Я вижу Плутон.

— Замечательно, — отозвался Хагрид. — Если ты не возражаешь, мы пойдём…

В этот момент в лесу снова послышался шум. Хагрид и Антони насторожились, наблюдая, как из чащи вышел второй кентавр.

— Тебе не следовало здесь появляться, — печально произнес вновь прибывший. — Мы лишь наблюдаем за звездами, Флоренц, мы не вмешиваемся в их судьбы. Ты зашёл слишком далеко, пытаясь влиять на звезды.

— Добрый вечер, Ронан, — поприветствовал его Хагрид. — Ты тоже хочешь мне что-то сказать?

Кентавр вежливо кивнул полувеликану, но промолчал. Он посмотрел на Антони, а затем обратил всё своё внимание на Флоренца, нервно перебирая копытами.

Флоренц невозмутимо ответил: 

— Я не могу влиять на звезды, Ронан, лишь видеть то, что они мне являют. Если звезды велят идти в болото, я иду. Разве ты не видишь то же самое?

Ронан вздохнул и надолго устремил взгляд в небо.

— Скажи мне, Ронан, — произнес Флоренц, вспахивая копытом землю. — Неужели ты настолько ослеп, что не видишь знамений?

Ронан печально ответил:

— Плутон восходит.

— Да, — согласился Флоренц.

Они молча посмотрели на небо, а затем устремили взгляды на чужаков, словно ожидая объяснений.

Антони, немного подумав, осторожно похвалил: 

— У вас прекрасное зрение…

— Кентавры, они такие, — заметил Хагрид по пути назад. — То Юпитер с Сатурном сойдутся, то Меркурий потускнеет… Эх, никогда не скажут прямо, что у них на уме! Интересно, что они имели в виду на этот раз?

— А вдруг они говорили о василиске? — задумчиво предположил Антони.

— Вряд ли, — раздраженно ответил Хагрид. — Кентавры верят в звёзды, считают, что предсказания по звёздам — самое важное в мире. Сомневаюсь, что они стали бы предупреждать нас о каком-то василиске.

— Может, это очень-очень большой василиск? — предположил Антони.

Хагрид рассмеялся. После того как Арагог в панике сбежал, он был очень расстроен.

— Ещё по паре стаканчиков, Генри? — спросил он. — Завтра же у тебя нет занятий?

Вдали показалась его хижина. В окнах мерцал тёплый жёлтый свет от камина. Было слышно, как Клык с радостью бросается на дверь, заставляя бедную деревянную конструкцию жалобно скрипеть.

— С удовольствием, но без скальных лепешек, — рассмеялся Антони. — Я больше не съем.

Антони проснулся и на мгновение потерялся в пространстве.

Он ничего не видел. Что-то тяжёлое придавило его. Под ним была твёрдая деревянная поверхность. Вокруг пахло прахом и костями.

Он попытался расслабиться, но где-то в глубине души звенел тревожный колокольчик. Что-то было не так.

"Почему я снова в гробу?"

Он с трудом поднял руку — странно, она стала такой тяжёлой и непослушной, — и забарабанил по деревянной поверхности. Его магия вырвалась наружу неуправляемым потоком.

— Что? Ой-ой-ой! — раздался громовой голос, и доски разлетелись в щепки. — Мерлин, Генри, как ты туда попал?

Внезапно всё вокруг осветилось.

Антони увидел, как Хагрид протирает глаза, поднимаясь с пола. Рядом с ним валялись обломки шкафа. Клык радостно вилял хвостом, жадно поедая разбросанные по полу кости и вяленое мясо, и вскоре всё вокруг было в слюнях.

— Осторожно, у тебя над головой… — начал было Антони, но Хагрид встал во весь рост и со всего размаху ударился головой о полку. Раздался глухой звук.

Антони прижал руку ко лбу. Он всё вспомнил.

Прошлой ночью, изрядно приняв на грудь, Хагрид повёл его в Запретный лес, чтобы навестить акромантула. Потом они встретили кентавров — а вот это было на самом деле или ему это привиделось в алкогольном угаре? — а вернувшись, продолжили пить, пока Хагрид не свалился под стол без чувств.

Антони хотел было вернуться в замок, но, поняв, что и сам не очень твёрдо стоит на ногах, решил заночевать в хижине. Сквозь пелену сна он выбрал самое удобное и знакомое место… Шкафчик Клыка с лакомствами.