Глава 29. Василиск

Вильгемина Грабблшот ответила в тот же день, как только получила письмо.

— Это очень важная зацепка! Даже не могу поверить, что сама до этого не додумалась! — писала Вильгемина Грабблшот.

Она подробно перечислила Антони целую вереницу опасных магических созданий с огромными жёлтыми глазами, включая химеру, нунду, кнеазла, грифона, василиска и добрую половину подвидов дракона.

"Учитывая состояние тела Плаксы Миртл, я склоняюсь к тому, что убийцей была химера или василиск. Нунду, конечно, не повреждает тело, но его яд не убивает мгновенно, что не совпадает с рассказом Плаксы Миртл.

Конечно, нельзя исключать вероятность, что Плакса Миртл увидела, как кто-то тайно проносил нунду, а тот, опасаясь, что она выдаст его, применил Авада Кедавру. Это самое известное смертельное проклятие действительно может убить человека в мгновение ока, при этом не оставив на теле следов.

Вызывает недоумение тот факт, что все вышеперечисленные существа весьма внушительных размеров. Их было бы сложно спрятать в школе так, чтобы никто ничего не заметил. К тому же, если не считать того случая, больше ни о каких монстрах, разгуливающих по Хогвартсу, не было ни слуху ни духу. Тогда так и не смогли определить, была ли смерть Миртл результатом злых чар или же деянием какого-то магического существа. Предполагаю, что сейчас это существо либо находится в Запретном лесу, либо его уже вывезли контрабандисты."

Вильгемина Грабблшот предложила Антони, пользуясь служебным положением, в свободное время почаще ходить в Запретный лес или по странным местам в замке. Каждый камень в Хогвартсе – свидетель древних тайн, и Вильгемина Грабблшот была уверена, что Антони обязательно найдёт ещё какие-нибудь улики.

 

Антони снова навестил Плаксу Миртл. Она обрадовалась гостю и предложила ему присесть на унитаз. Но стоило Антони спросить, были ли жёлтые глаза, которые она видела перед смертью, больше похожи на кошачьи, змеиные или птичьи, как она вдруг рассердилась.

— Меня не волновали никакие глаза! Я тогда безутешно рыдала! — воскликнула Плакса Миртл так, будто её оскорбили, и с головой нырнула в унитаз. — Это всё Оливия Хорнби! Она смеялась над моими очками!

— Я имел в виду…

— Меня не волнует, всем всё равно на меня наплевать! — прорыдала Плакса Миртл. Её голос эхом отразился от стен кабинки, да так, что загудел весь туалет. — Всем наплевать на низенькую, толстую, прыщавую Плаксу Миртл! На Плаксу Миртл, похожую на очкастую собачонку!

— Я стою здесь, потому что ты мне небезразлична, — сказал Антони, успокаивающе погладив бачок унитаза.

Плакса Миртл перестала плакать и недоверчиво спросила:

— Я тебе небезразлична?

— Я — преподаватель, мне небезразличны все ученики в школе. Ты по возрасту не сильно отличаешься от моих студентов. Разве мог бы я остаться равнодушным к твоей смерти? — произнёс Антони. — Я хочу найти твоего убийцу, потому что этот человек, скорее всего, до сих пор на свободе.

Он присел на корточки и посмотрел на чувствительного подростка-призрака. Плакса Миртл всхлипнула, глядя на него, и тихо прошептала:

— Профессор...

Антони не стал обращать внимания на то, что она родилась раньше него. Когда она стала призраком, она была ещё школьницей, и её разум навсегда застрял в том времени. Призраки были вынуждены наблюдать за тем, как растут и меняются живые, но время для них — лишь вечное повторение одного и того же.

Они навеки были заточены в момент собственной смерти.

— Плакса Миртл, — искренне произнёс он, — я был бы очень признателен, если бы ты попыталась вспомнить что-нибудь об этих глазах. Это очень важно для нас.

— Я плохо видела, — грустно сказала Плакса Миртл. — Оливия Хорнби сказала, что в очках я выгляжу уродливо и нелепо. Разве станешь ты рыдать в очках, если тебя обзывают очкариком?

Антони тихонько вздохнул и сказал, обращаясь к парящей над водой голове Плакса Миртл:

— Не переживай, мы выясним, что это было. Спасибо тебе.

— До свидания, Профессор, — удручённо попрощалась Плакса Миртл и юркнула обратно в унитаз.

— До свидания, — сказал Антони, придерживая дверь туалета, и обернулся. — Кстати, должен сказать, что Оливия Хорнби, кто бы она ни была, несла полную чушь. У меня среди учеников много кто носит очки. И самый популярный ученик этого года, Гарри Поттер, тоже носит очки. В твоих очках нет ничего такого. И у тебя очень приятный голос. Не унывай, Плакса Миртл.

Плакса Миртл разрыдалась.

 

Антони также навестил Хагрида. Он принёс с собой письмо Вильгемины Грабблшот и спросил, не видел ли Рубеус в Запретном лесу кого-нибудь из созданий из списка.

Хагрид был очень тронут, вытер уголки глаз и заверил, что как только что-нибудь обнаружит, сразу же сообщит Антони.

— Спасибо, что хотите помочь мне, — сказал он, взял своими огромными пальцами письмо и принялся внимательно его изучать. — Ох, химера... Вот бы она водилась в Запретом лесу… Надеюсь, ей понравилась бы жизнь здесь.… Но то существо обитало в замке. Арагог бы мне не соврал, — уверенно добавил полувеликан.

В тот вечер Антони долго просидел у лесника в хижине. Напившись до полусмерти, Хагрид повёл его в Запретный лес, знакомить со своим закадычным другом Арагогом.

— Хагрид, зачем ты привёл сюда человека? Он не очень-то аппетитно пахнет, — прошипел Арагог тоном гурмана. Окружавшие его гигантские пауки одобрительно защёлкали жвалами, и вокруг зазвучал сухой треск.

Антони почесал руку — ему показалось, что по ней мягко скользнула паутина. На просторной поляне стоял густой туман, который вместе с ночной мглой скрывал логово акромантула. Было сложно разобрать, что находится в глубине — ещё более плотный туман или густая паутина.

— Арагог, познакомься, это Генри, — пророкотал Рубеус и так хлопнул Антони по спине, что тот чуть не упал на лапы ближайшему пауку. Почти сливавшийся с темнотой паук, чьи восемь глаз мерцали отражённым светом звёзд, жадно смотрел на Антони. Его жвалы подрагивали, издавая сухой треск.

— Э-э, здравствуйте, — пробормотал Антони, стараясь не обращать внимания на устремлённые на него взгляды пауков, и посмотрел на огромного паука в центре. Опьянение как рукой сняло.

Он не знал, стоит ли пожимать пауку… Лапу? А если стоит, то какую из восьми мохнатых лап выбрать?

— Генри разыскивает одно существо, — сообщил Арагогу Рубеус, — то самое, о котором ты мне всё никак не расскажешь. У него есть пара предположений.

— Хагрид… — с укором протянул Арагог.

— Это был нунду? — спросил Антони.

Если бы акромантулы умели смеяться, то Арагог сейчас бы захохотал. Паук затрясся, двигая хелицерами.

— Если это твоя лучшая догадка, то тебе ещё многому предстоит научиться, друг Хагрида.

— Химера?

Арагог немного подумал и неторопливо ответил:

— Звучит уже аппетитнее, — сидевшие рядом пауки одобрительно защёлкали хелицерами.

— Василиск?

Треск жвал резко оборвался.

— Как… Как ты смеешь произносить это имя?! — прошептал Арагог, его голос дрожал от волнения. — Я не буду об этом говорить… Мы не будем об этом говорить! — с этими словами он скрылся в глубине паутины. Пауки зашевелились, словно океанская волна, и отступили вслед за ним.

Звёзды отражались в летающей по воздуху паутине, и та серебрилась в их свете. Антони и Хагрид остались стоять в полной тишине. Им в лицо дул прохладный вечерний ветер.

— Кажется, это он и есть, — наконец произнёс Антони. — Василиск.

Лесник почесал затылок.

— Думаю, ты прав.

_______________

Песня для Плаксы Миртл:

 

Не знаю, как тебя зовут,

Но вижу я твои глаза...