Утро в виконтстве наступило рано. Я проснулась, едва заслышав ранние трели птиц, и протёрла заспанные глаза. Мужчина и мальчик всё ещё мирно посапывали, сильно устав с дороги.
«Разбужу их попозже», — с улыбкой подумала я и, потянувшись, осторожно сползла с кровати. Почти вслепую нашла тапочки, накинула на плечи халат.
Едва моя нога ступила за порог комнаты, как нос лизнул восхитительный запах. Я заглянула на кухню — посмотреть, не требуется ли там моя помощь, — как мне навстречу вынырнула мама с подносом в руках.
— Лена? Ты уже проснулась?
— Уже? Солнце же давно встало.
— Нужно было понежиться в кровати. Я хотела разбудить вас к завтраку.
— Я достаточно поспала. А это что такое? — спросила я, указывая на поднос. На нём стоял стакан с чёрной жидкостью.
— Лекарство твоего отца.
— Он болеет?
— В последнее время у него участились приступы кашля, он быстро устаёт. Но так уж заведено с возрастом, — горько улыбнулась женщина.
— Отдай мне. Я отнесу лекарство.
Матушка без колебаний протянула его мне, и я направилась в спальню. Дверь оказалась открытой. Отец читал газету, придерживая в руке лупу.
— Отец.
Я легонько постучалась и зашла внутрь. Папа тут же сложил газету и поднял глаза.
— Почему поднос принесла ты?
— Мама показалась мне занятой, поэтому я вызвалась помочь.
Стоило мне поставить поднос на прикроватную тумбу, отец нахмурился и щёлкнул языком:
— Я не вижу смысла пить его.
— Не говори так. Пей, пока не остыло, — поторопила я, и мужчина с большой неохотой осушил весь стакан. — Тебе очень плохо? Ты уже виделся с доктором?
— Нет. Как по мне, он просто мошенник.
— И всё же. Прежде чем лечиться, нужно выявить корень проблемы.
— И какой же смысл лечить вредного старика? Лучше уже умереть побыстрее, не доставив никому проблему.
Как же хорошо ты лжёшь в глаза родным!
— Почему ты так говоришь? Это очень расстроит матушку.
Отец закашлялся, явно не ожидая от меня таких слов, и отвернулся.
— Когда вы вернётесь к себе?
— Мы приехали всего день назад, а ты уже хочешь, чтобы мы уезжали?
— И что же такие занятые люди, как вы, делаете в богом забытом виконтстве?
— Что мы делаем? Я приехала, потому что соскучилась по семье.
— Тогда нужно было приезжать одной. Зачем ты притащила с собой этих Эндимионов?
— Разве замужней женщине позволено путешествовать в одиночку? Ты бы позволил маме отправиться в далёкие места одной?
— Женщине не стоит соваться в опасные места одной.
— А как же я? Моя жизнь могла быть в опасности.
— Только посмотрите, как мы запели, — вновь щёлкнул языком отец.
Я ответила на его недовольство смехом.
— Не говори так. Просто присмотрись к нему, он хороший человек.
— Хороший? Из-за хороших людей не страдают.
— Он не виноват в том, что произошло. Да и от моих рук пострадало немало людей.
— Совсем ничему не учишься. Я знаю, как ты страдала из-за всего этого, — он сделал небольшую паузу и, не дождавшись ответа, продолжил: — И этот ребёнок тоже. Если Эндимион так сильно печётся о тебе, надо было отослать его прочь.
— Эскаль — родной сын Гелиоса. Он должен быть с отцом, а не где-то там, в чужом доме.
— Я говорю это лишь потому, что ты слаба сердцем. В конце концов, ты же не станешь вскармливать черногривое чудовище*.
П.п: аналог русской пословицы «вскорми ворона — он тебе глаза выклюет».
Я не стала упоминать, что у Эскаля чёрные волосы… Отец продолжал упираться. Я вновь попыталась переубедить его:
— Он совсем не такой, отец. Ты же никогда и не виделся с ним, вот и не знаешь, какой он милый и добрый мальчик.
— Конечно, не знаю. Сейчас тебе приятно играть в сыночки-матери с этим ребёнком, но что случится, когда ты захочешь своего?
— Я не хочу своего ребёнка.
— Что? — резко спросил отец. Его глаза врезались в самую душу, будто пытаясь вынуть её и выесть.
— Заниматься воспитанием Эскаля тяжело. Я не хочу утяжелять свою ношу.
— Это теперь так называется? Если уж женщина вышла замуж, то и ребёнок должен быть из её пуза!
— Ты не прав. Все дети одинаковы.
— Ты! Безответственный ребёнок! — зло закричал старик, хватаясь за горло.
— Я прекрасно понимаю беспокойство отца, — ответила я с ледяным спокойствием. — Но я верю в Гелиоса. Прежде мне не доводилось видеть таких добрых детей, как Эскаль.
— Кровь в нём всё равно взыграет. Он сын той дурной женщины. Каким бы хорошим он ни был сейчас, позже всё вскроется.
— Дети не всегда похожи на родителей. К тому же я не собираюсь растить его таким.
— Посмотрим, кто окажется прав.
Устав от долгих споров, отец поднялся с кровати и покинул комнату. Казалось, он носил своё упрямство в кармане.
Я шумно выдохнула, давая выход скопившемуся огорчению.
***
— Лена?
Гелиос очнулся поздним утром и, приподнявшись на локтях, обвёл комнату взглядом в поисках Лении. Заметив пижаму, аккуратно сложенную на диване, он пришёл к выводу, что она уже давно проснулась.
Переодевшись, Гелиос спустился в гостиную, где его тепло поприветствовала виконтесса Эвелин.
— Вы уже проснулись? Надеюсь, маленькая комнатка не показалась вам неудобной.
— Благодарю, я отлично выспался. Где Лена?
— Она отправилась в комнату к отцу.
Стоило этим словам сорваться с губ женщины, как в дверях показался сам виконт. Гелиос тут же повернулся к нему, приветствуя.
— Доброе утро, сэр.
Старик закашлялся и прошёл мимо, пропустив приветствие мимо себя. Виконтесса глубоко нахмурилась.
— Что за ворчливый дед.
Гелиос только улыбнулся, пытаясь развеять атмосферу неловкости, воцарившуюся в комнате. Вскоре в комнату вошла и Ления. Стоило ей взглянуть на Гелиоса, как на её лице отразилось облегчение.
— Гелиос, когда ты проснулся?
— Несколько часов назад. Выспалась?
— Вполне. Должно быть, ты сильно устал. Спал крепче младенца.
— Кровать оказалась очень удобной. У меня не оставалось выбора.
Гелиос притянул Лену к себе, целуя в лоб. Та ответила ему лёгкой улыбкой, однако в следующую же секунду её лицо омрачилось.
Виконтесса бросила взгляд на мужа, гулявшего по саду, и спросила:
— Что тебе сказал отец?
— Всё то же самое.
Гелиос сузил глаза, наблюдая за горьким выражением лица.
— Не обращай на него внимание. Чем вы собираетесь заняться сегодня? — с интересом в голосе спросила виконтесса, явно пытаясь развеять гнетущую неловкость. — Должно быть, вы проголодались? Я проверю, не готов ли завтрак. Подождите немного.
— Не переживайте. Лена, я отойду ненадолго.
— Куда ты?
— На улицу. Но ты никуда не выходи, — бросил Гелиос, указывая большим пальцем на окно, и вышел через главную дверь.
По саду разносился звук колющейся древесины. Гелиос приблизился к виконту.
— Я помогу.
— Мне не нужна помощь. Поди прочь, — упрямо отказался старик, продолжая колоть дрова.
Острые щепки летели во все стороны. Гелиос вновь предпринял попытку и протянул руку.
— Пожалуйста, отдайте мне топор, виконт.
— Брось эту идею. С чего это герцогу колоть дрова? Не мешай мне и иди обратно, — огрызнулся виконт и вскинул топор, так и пыша недовольством. Однако острие воткнулось не в дерево, а упало в грязь. — А-а-а, моя спина!
Гелиос ловко выхватил топор из рук виконта, пока тот отвлёкся на резкую боль в пояснице. Поставив полено на пень, взмахнул топором и резко опустил его вниз. Древесина раскололась и упала наземь ровными половинками.
— Так молод, но уже обладаешь такой силой, — пробормотал старик себе под нос.
Мужчина закончил рубить большие куски на мелкие, а затем сложил их в аккуратную горку в дальнем конце сада.
— Этого должно хватить на месяц.
— Я могу помочь как-нибудь ещё?
— Нет, — покачал головой виконт.
Гелиос поставил топор на место и осторожно заговорил:
— Кажется, вам не хватает прислуги. Если вы не против, я найму парочку.
— Она нам не нужна. В этом маленьком доме и без того много людей.
— Вы постоянно занимаетесь домашними делами. Ления волнуется.
— Такова её участь. Не надо обо мне переживать.
Гелиос приподнял уголки губ. Виконт Эвелин осуждающе глянул в его сторону и поднял лейку.
— Я…
— Я сам справлюсь.
Виконт оттолкнул его прочь и принялся поливать клумбы. Лепестки цветов хватали каждую капельку. Казалось, что с каждой секундой они всё больше распускались, цвели. Старик, поглощённый своим занятием, неожиданно спросил:
— Ребёнок. Он в порядке?
— Да.
— Повезло. Пожалуйста, пусть Ления не волнуется о нём, — продолжил виконт, старательно избегая взгляда Гелиоса. — Таковы чувства родителя. Сколько бы лет ни было Лении, в наших глазах она останется маленькой девочкой. Я знаю, как сильно Лена любит этого ребёнка. Но здоровье моей дочери мне куда важнее. Любой, кто подвергает её жизнь опасности, злодей в моих глазах. Кто бы то ни был.
— Я понимаю.
— Если ты понимаешь, пожалуйста, будь к ней добрее. Учитывая, через что ей пришлось пройти из-за герцога, я искренне хочу разделить вас… — виконт Эвелин поставил пустую лейку на землю. — Но моя дочь всем сердцем любит герцога. Мне остаётся смириться.
— Я положу всю жизнь, чтобы сделать её счастливой.
— Не смей нарушить это обещание.
Гелиос глубоко склонил голову, ловя каждое его слово. В саду показалась Ления.
— Отец, Гелиос. Мы ждём вас за столом.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|