Глава 7. Просто несчастливый

Юноша налил себе стакан теплой воды, сел и, запрокинув голову, залпом выпил ее. Его взгляд был пустым. Внезапно он усмехнулся:

— Не дождетесь.

Доктор Цзян опешил.

— А если бы и умер, тебе было бы жаль ту девчонку?

Рука Цзян Чи, ставившего стакан на стол, замерла. Он опустил ресницы, скрывая свои чувства.

— Какое мне до нее дело?

— Правда? — доктор Цзян приподнял бровь.

Хранить ее фотографию в телефоне — это «никакого дела»? Привезти девчонку, которая пожаловалась на боль в руке, к нему в больницу, превозмогая собственную боль, — это «никакого дела»? Отодвинуть для нее стул, несмотря на боль в ноге, — это «никакого дела»? Не сводить с нее глаз — это «никакого дела»?

Если это «никакого дела», то что тогда «есть дело»?

Он вспомнил, почему Юнь Вань показалась ему знакомой. Он видел ее фото в телефоне Цзян Чи.

Упрямый, как осел, все еще не признается.

Цзян Чи поднял глаза.

— С ней все в порядке?

«В порядке? Да она живее всех живых», — подумал доктор Цзян, но вслух сказал:

— Пару недель ей придется поберечь руку.

Цзян Чи нахмурился.

— Так серьезно?

— Да, — доктор Цзян взял аптечку и сел рядом с ним. Он задрал штанину Цзян Чи и, увидев распухшую лодыжку, нахмурился. — Ты что, хочешь остаться без ноги?!

Цзян Чи молчал.

Сегодня на нем были длинные брюки, которые скрывали опухшую лодыжку. Поэтому никто не заметил, что она распухла почти до размеров голени.

Кроме того, на его ноге было множество ран от камней и палок.

К счастью, кости были целы, но, глядя на эти раны, доктор Цзян долго молчал.

— Цзян Чи, зачем ты так? Уйди от них, это твой единственный выход.

Юноша промолчал. Он достал из аптечки нужные лекарства, кое-как обработал раны и снова опустил штанину.

Видя, что тот его игнорирует, доктор Цзян сказал:

— Упрямый ты, как баран! Почему ты не хочешь меня послушать?

Цзян Чи поднял на него глаза.

Доктор уже обрадовался, что тот наконец прислушается к его совету, но Цзян Чи вдруг протянул руку.

— Лекарство для нее.

Доктор Цзян разочарованно вздохнул. Зря надеялся.

Сам весь изранен, а беспокоится о других.

Доктор Цзян закатил глаза и, покопавшись в аптечке, бросил ему тюбик с мазью.

— Вот.

— И это все на две недели? — Цзян Чи с недоверием посмотрел на него.

— А что еще? Твоя нога распухла, как репа, тебе достаточно просто обработать раны, а ей, что, гипс нужен? Лучше бы о себе позаботился. — Доктор Цзян потер переносицу. — Ладно, тебе ли меня не знать? Эта мазь очень хорошая.

— Ладно, — Цзян Чи убрал мазь и, ничего не говоря, направился к двери.

Доктор Цзян, глядя на его высокую, но такую хрупкую и одинокую фигуру, вздохнул. Он сжал губы и, когда Цзян Чи уже взялся за ручку двери, окликнул его:

— Цзян Чи.

— Позаботься о себе.

Цзян Чи посмотрел на свою руку на дверной ручке. «Позаботиться о себе? А как это — заботиться о себе?» — с горечью подумал он.

И вообще…

Заслуживает ли он этого?

Когда человек слишком долго находится во тьме, желание света постепенно исчезает, пока не растворится без следа.

Цзян Чи открыл дверь. Девушка стояла у стены, и, как только он вышел, ее сияющие глаза обратились к нему.

Ее лицо, до этого выражавшее скуку, вдруг осветилось теплой улыбкой.

— Цзян Чи.

Ее голос был мягким, как перезвон серебряных колокольчиков, и проник в его иссушенное сердце.

Цзян Чи сжал губы и отвел взгляд.

— Вот, твоя мазь.

— А? — Юнь Вань удивленно посмотрела на тюбик в его руке.

— Доктор Цзян просил передать.

Но доктор Цзян же знал, что с ней все в порядке. Почему он не сказал об этом Цзян Чи?

— Он еще сказал, чтобы ты пару недель поберегла руку и по возможности не напрягала ее.

Неужели доктор Цзян действительно так сказал? Юнь Вань пару секунд смотрела на мазь. Притвориться, что у нее болит рука… Это неплохая идея… Тогда у нее будет повод чаще общаться с ним в школе.

Глаза девушки заблестели. Она взяла мазь.

— Хорошо, я поняла. Тогда…

Видя ее колебания, Цзян Чи посмотрел на нее.

— Что?

Юнь Вань опустила глаза, посмотрела на его ногу, а затем, подняв на него взгляд, улыбнулась.

— Ты сейчас… вернешься в школу?

Но утром с ним случилось такое, почему же днем он оказался рядом со школой? К тому же все знали, что из-за мероприятия для новичков у старшеклассников выходной.

— Ты пришел посмотреть на выступление новичков?

Цзян Чи посмотрел на нее. Девушка смотрела на него ясными, сияющими глазами, ее ресницы трепетали, щеки порозовели. Она была похожа на ребенка, в глазах которого читалось любопытство.

— Нет, — ответил он.

— А зачем тогда?

В ответ на ее вопрос взгляд юноши стал глубже, словно затягивающий в себя водоворот.

Он вспомнил ее теплую улыбку вчера вечером.

— Цзян Чи, до завтра.

В глазах юноши на мгновение мелькнуло какое-то чувство.

— Ничего особенного, — ответил он.

— Ладно, — Юнь Вань не стала настаивать. — Вернемся в школу?

— Ты не хочешь домой?

«Не хочу. Хочу побыть с тобой подольше», — подумала Юнь Вань, но понимала, что ему нужен отдых.

— Цзян Чи, я слышала, что выступление новичков очень интересное. Может, посмотрим?

Он пошевелил онемевшей от боли ногой и тихо ответил:

— Угу.

…

Юнь Вань вызвала такси. Когда она уже собиралась сесть в машину, сзади раздался крик:

— Цзян Чи!

Они обернулись. Неподалеку стояла группа людей. Один из них бежал к ним. На нем были майка и обтягивающие штаны, на руке — татуировка в виде змеи, а ярко-зеленые волосы привлекали особое внимание.

— Цзян Чи, вот ты где! Почему тебя утром не было в школе? — парень посмотрел на Юнь Вань. — О, это же наша школьная красавица Юнь Вань! Что ты делаешь с Цзян Чи? — он махнул рукой остальным. — Эй, чего вы там стоите? Юнь Вань и Цзян Чи здесь, идите сюда!

Это были ребята из параллельного класса. Среди них были и парни, и девушки. Увидев Юнь Вань, они поздоровались с ней, но, глядя на Цзян Чи, презрительно скривились.

— Какая неудача, нарваться на этого неудачника. Юнь Вань, зачем ты с ним якшаешься? Не хватало еще, чтобы его невезение перешло на тебя.

Эти слова, сказанные негромко, но достаточно отчетливо, долетели до них.

Цзян Чи опустил глаза, скрывая свои чувства. Он уже привык к таким словам.

Но… они правы, он не должен приносить ей несчастье.

Подбежавший парень, словно не услышав этих слов, продолжал подшучивать:

— Не ожидал от тебя такого, Цзян Чи! Ты что, клеишь ее? Признавайся, утром ты тоже где-то девчонок кадрил? Эх, ты, нехорошо поступаешь! Почему меня не позвал? Может, завтра вместе с уроков сбежим?

Цзян Чи сжал кулаки. Что он мог сказать? Рассказать, что утром он был не на свидании, а на стройке, где погибли люди?

Он разжал кулаки. В конце концов, что плохого в их словах?

Цзян Чи — просто несчастливый.

Пока он молчал, рядом раздался звонкий голос:

— Пункт второй статьи тридцать восемь школьного устава: за подстрекательство к прогулам — выговор. Статья сорок: за клевету — строгое предупреждение, за злостную клевету и нанесение ущерба репутации — исключение из школы.

— Что, Чжан Цзинь, хочешь проверить?