В конце концов, его взгляд упал на табло, и буквы ее имени накрыли его так, словно волна реальности поглотила его в себя. Он отшатнулся назад, ее голос проигрывался в его голове, как заезженная пластинка.
— Да, это я, — ответил он после нажатия кнопки ответа.
— Привет... — прохрипела она.
— Говори.
— Меня ранили... Ножом, и мне очень с-страшно...
Иён была ранена, жестокая истина, с которой Муёлю пришлось столкнуться. Он собрал всю силу в кулак, чтобы успокоиться и взять эмоции под контроль. Медицинские процедуры находились за пределами его компетенции, но он знал, ему нужно что-то сделать.
С упорным выражением лица он немедленно набрал номер господина Хуна. Его секретарь быстро ответил на звонок, как будто ожидал его. — Да, директор?
— Узнай, что произошло в больнице, — срочно поручил Муёль.
— Да, приступаю прямо сейчас, — ответил господин Хун с такой же срочностью в голосе.
Сразу же как Муёль повесил трубку, он услышал звук приближающихся, истеричных шагов.
— Президент! — Это был руководитель больницы, который вероятнее всего поспешил в операционную после звонка профессора Цзюя. — Мне очень жаль. Мы могли—
— Забудьте. Я хочу знать, что произошло с моей женой, — прервал его Муёль холодным и непоколебимым тоном.
Руководитель покрылся холодным потом. Он никогда не знал о свадьбе Муёля, не говоря уже о том, что его жена работала в больнице врачом. Пока он про себя думал, почему Муёль скрывал эту новость, он ответил: — Я слышал, полиция уже занимается этим делом. Я не могу даже представить, что вы испытываете сейчас. Что я могу—
— Все в порядке. Я справлюсь. Вы должны идти выполнять свою работу. Подумайте, насколько обеспокоены пациенты и их опекуны. Позаботьтесь, что они спокойны, и им ничего не угрожает.
— Конечно, — ответил руководитель, ощущая тяжесть ситуации, и поспешил в отделение, не понимая что еще сказать.
У Муёля снова зазвонил телефон, и на экране высветилось имя господин Хуна. — Да?
— Из того, что я слышал... — начал объяснять он, и Муёль затих. — Преступник утверждает, что он сделал это в состоянии аффекта, потому что его отказались лечить, и он также ссылается на проблемы с головой.
— Господин Хун?
— Да, директор?
— Мы не позволим ему больше увидеть света дня.
— Тогда...
— Этот человек проведёт в тюрьме лишь год или два. После этого он вероятно вернётся к своей нормальной жизни. Я хочу, чтобы кто-то постоянно контролировал его. Всякий раз, как он нарушит порядок, его следует отправлять обратно в тюрьму. Он будет заходить и выходить из тюрьмы так часто... Он ощутит безысходность жизни в постоянных потрясениях.
— Понял. Я распоряжусь организовать за ним слежение, — ответил господин Хун, прежде чем Муёль завершил звонок.
Однако его телефон снова тут же зазвонил. Номер был незнакомым, но Муёль точно знал, кто ему звонит.
Слухи, вероятно, начали распространяться в ту же секунду, как он вышел из совещательной комнаты. Звонок несомненно был от Джэхуна, который вероятнее всего пытался убедиться, правда ли Муёль находился в больнице.
Муёль не отвечал на звонок, но и не мог выключить телефон, пока господин Хун не прибыл в больницу. Он сунул руки в карманы, где пальцами нащупал кольцо. Даже после того, как он отдал кольцо Иён, свое он хранил с собой и всегда был настороже. Сейчас ощущение кольца на руке наполняло его позитивной энергией, пока он размышлял над ситуацией.
Иён всадили нож в селезёнку, и в настоящий момент ее оперировали. Муёль не мог не переживать за возможные последствия. Что если восстановление продлится долго, ей понадобиться длительный уход и лечение?
Однако его поедали самые тревожные мысли: «Что если этот случай станет последней каплей?»
Даже до этого Иён переживала огромный стресс и тяготы со всех сторон. В ее глазах Муёль видел разочарование по отношению к другим, даже если она не признавала этого. Именно поэтому он призывал ее перестать перерабатывать. Но сейчас... казалось, что этот случай может навсегда ее разрушить, страх этого терзал его душу.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|