Глава 4

Ночь была волнующей, вино — пьянящим.

В караоке-зале крутились разноцветные огни. Ши Чжоу, которому завтра нужно было на работу, не пил. Свет время от времени падал на его красивое лицо, придавая ему загадочное выражение.

— Чучу, ты такая занятая! Никак не удается тебя вытащить куда-нибудь. И с Ши Чжоу та же история. На каждой вечеринке либо тебя нет, либо его.

Хотя Ши Чжоу не пил, ему казалось, что он пьян. Голос Тан Чу казался ему неясным.

Возможно, он слишком давно не был в караоке, но от мигающих огней у него разболелись глаза.

Вечеринка длилась недолго. Многие завтра работали, но в этот раз удалось собраться всем вместе, чтобы немного попеть и поболтать.

Ши Чжоу стоял у входа и смотрел, как все трогательно прощаются.

Цюй Цзэнань не отличался особой стойкостью к алкоголю, но от радости выпил слишком много.

Он облокотился на Ши Чжоу, обнял его за шею и с досадой пробормотал: — Ты бессердечный! Тебя никуда не вытащишь. Все грустят, а тебе хоть бы что.

— Давай я тебя домой отвезу, — сказал Ши Чжоу, но Цюй Цзэнань отстранил его.

— Куда ты меня повезёшь? Мы же в разных концах города живем! А тебе завтра на работу. Я сам доберусь.

— Я отвезу, я отвезу! Мы в одну сторону, — вмешался кто-то из компании, подхватывая Цюй Цзэнаня под руку. — А ты, Ши Чжоу, проводи Тан Чу.

Тан Чу подошла к Ши Чжоу. На ней был черный берет, а нижняя часть лица была скрыта кофейным шарфом. В свете уличных фонарей ее ресницы слегка трепетали, придавая ей нежный вид.

— Ты голодна? — спросил Ши Чжоу, глядя на нее. — Тут недалеко есть переулок с уличной едой.

В караоке Тан Чу была окружена знакомыми, а из еды были только пирожные и выпечка. К тому же ей нужно было следить за фигурой, поэтому она почти ничего не ела.

Теперь же, когда все разошлись, она почувствовала голод.

Переулок был довольно укромным, но, к удивлению, оживленным. Несмотря на поздний час, здесь все еще было много людей.

— Здесь много заведений, работающих уже не один десяток лет. Еда тут вкусная и недорогая, поэтому сюда часто заходят рабочие поужинать, — объяснил Ши Чжоу.

— Ты, смотрю, здесь завсегдатай, — заметила Тан Чу. Хозяйка лавки приветливо кивнула Ши Чжоу, а когда принесла лапшу, вместе с ней поставила на стол тарелку жареной утки в качестве комплимента.

— Я это место еще в университете нашел. Захожу сюда, когда есть время. — Переулок находился недалеко от Университета Цинъюнь, всего в пятнадцати минутах ходьбы, и недалеко от больницы.

Когда Ши Чжоу не хватало времени готовить, он приходил сюда съесть тарелку лапши.

Проводить Тан Чу означало дойти с ней до парковки. Она забронировала номер в отеле, который находился в получасе езды от дома Ши Чжоу. Конечно, она не стала просить его ехать с ней до отеля, а потом возвращаться на такси.

Ши Чжоу в бежевом тренче стоял на улице и, помедлив, все же спросил: — Сяо Чу, ты все еще предпочитаешь тот же типаж мужчин?

Тан Чу опешила: — Ты же сам видел. Да, мне нравится такой типаж.

Ши Чжоу, усмехнувшись, сказал: — Может, нам тогда быть вместе?

— Так не пойдет. Я же не могу держать тебя в тайне, — ответила Тан Чу. Ши Чжоу пошутил, и она тоже, но в ее словах была доля правды.

Тан Чу сейчас не собиралась заводить отношения. Ее карьера только начинала набирать обороты, и она не могла думать только о себе, не учитывая чувства своих поклонников, и вот так взять и объявить о своих отношениях.

Уважение должно быть взаимным. Она не могла сделать для своих поклонников многого, но, по крайней мере, должна была считаться с их мнением.

Ши Чжоу получил ожидаемый ответ. Его лицо расслабилось, а в темных глазах появилось облегчение.