Хеин знала, что умный Уджин, обладающий необыкновенной памятью, слово в слово помнит все, что слышал в тот день. Он никого не обманывал.
— Знаешь, тогда… Я слышала, что начальник отдела кадров поддержал меня и в итоге взял на работу, так?
Глаза Уджина мгновенно сузились, и он грациозно пригласил ее продолжить.
— Странно, но я не могла перестать думать об этом. Случайно, это не ты меня нанял, верно, директор Шин?
Уджин слушал молча, но, услышав это, его лицо постепенно посуровело. Однако это была очень тонкая разница, поэтому Хеин не заметила.
— Хм… А ты что думаешь?
Его глубокий и загадочный взгляд смотрел прямо на Хеин, ничем не выдавая себя. Его выражение лица было таинственным, поскольку оно раскрывало сложные слои его личности. Может ли это быть причиной? Хеин находилась с ним лицом к лицу, но ей казалось невозможным прочесть его мысли.
В такие моменты, когда его было трудно понять, у Хеин не было другого выхода, кроме как атаковать в лоб:
— Что ты имеешь в виду, «а ты что думаешь»? Я права, или я не права?
Бровь Уджина, поднятая вверх, а затем вниз, на ее вопрос, была живописна и прекрасна, как картина на холсте. Увидев это, Хеин инстинктивно вспомнила их прошлое. Всякий раз, когда Уджин показывал ей такое выражение лица, всегда следовала контратака.
Как она и предполагала, Уджин ответил:
— Я действительно не понимаю, что ты пытаешься сделать. Неужели ты забыла, что мы недавно виделись в лифте?
Как она могла забыть? Это событие чуть не довело ее до сердечного приступа.
Видя, что Хеин ничего не отвечает, Уджин продолжил:
— В то время ты уже была принята на работу, не так ли, госпожа Со? И ты проработала около месяца?
— Да.
— Если я участвовал в твоем найме, то зачем мне было ждать и устраивать такое совпадение? Я мог бы просто взглянуть на тебя и идти дальше. Нет, до этого я бы прошел мимо тебя, если бы заранее знал, что ты придешь ко мне в отель на собеседование?
Хеин обдумала это и решила, что нет, не прошел бы.
С момента их встречи они постоянно выражали друг другу свое раздражение, банальное и невидимое невооруженным глазом. У них не было чистого разрыва. Уджин был совсем не рад, что она бросила его. Не говоря уже о ее неприязни к мужчине за то, что он так долго ее обманывал. Учитывая обстоятельства, Хеин не могла понять, зачем ему тратить финансы компании, чтобы нанять ее.
Она ответила:
— Нет, я думаю, тебе не было нужды из кожи вон лезть, чтобы сделать это.
Однако ее интуиция продолжала указывать на Уджина. Она не могла объяснить возникшее чувство с помощью логики. Хеин тоже прекрасно понимала, что ее теория не имеет смысла. Когда они встретились в лифте для руководителей, Уджин выглядел очень взволнованным из-за того, что встретил ее в Марлене. Она знала это, но не могла избавиться от ноющего чувства.
Чувство, что, возможно… просто возможно, он был замешан в ее найме.
— Ну, я просто не могла оставить это без внимания по какой-то причине, поэтому хотела подтвердить. Не волнуйся об этом. Я просто спрошу у того, кто меня нанял.
В ее сердце расцвела смесь облегчения и разочарования, когда она поняла, что он не причастен к этому. Хеин тряхнула головой, чтобы отбросить эти сложные эмоции, и неуклюже попыталась сменить тему. Похоже, он тоже не был рад разговору о том, как она попала на работу в Марлен.
Хеин спросила:
— Теперь, когда я об этом думаю, ты купил картину маслом, которую я несла после того, как столкнулся со мной в тот день, директор Шин. Эта картина действительно привлекла твое внимание?
Уджин отрывисто ответил:
— Да, она мне нравится. Особенно поврежденная часть, где краска заляпала мою одежду.
Вскоре после услышанного губы Хеин изогнулись в почти невидимой улыбке. Похоже, она и сама этого не осознавала. На мгновение она слегка опустила голову, не замечая, что Уджин следит за ее губами.
— По правде говоря, тогда я действительно думала, что меня уволят.
— По-твоему, я настолько безжалостен, что не потерплю даже одной ошибки от сотрудника?
— Зависит от того, насколько серьезной является ошибка, конечно. Ты, наверное, лучше меня знаешь картины, которыми управляет галерея «Марлен», но…
— Конечно, это было очень дорого, — спокойное, созерцательное замечание Уджина прозвучало почти прямо над ухом Хеин.
Хеин даже не хотела думать о том, как бы она себя повела, если бы Уджин действительно предал огласке этот несчастный случай. Она не знала, было ли это намеренно, но с тех пор Уджин несколько раз спасал ее. Возможно, именно поэтому Хеин даже сомневалась в нелепой возможности того, что он также участвовал в ее найме.
Хеин кивнула:
— Да. К тому же, это была недавняя работа, поэтому ее еще даже не оценили. За сколько ты ее купил?
Уджин воздержался от ответа и отпил глоток вина. Очертания его слегка подвижной челюсти были элегантны. Адамово яблоко двигалось, пока темно-красная жидкость стекала по его горлу.
Он подумал: «Сколько… Я до сих пор не знаю, какую цену мне пришлось заплатить за „совпадение”, которое создала картина».
Уджин не знал точной цены, по которой он купил картину. Он лишь приказал своему секретарю заплатить в десять раз больше, чем назвал художник.
Он поставил бокал и спокойно спросил:
— Почему ты интересуешься этим сейчас?
— Не «сейчас». Я просто делала вид, что этого не было, так как считала, что должна быть ответственной за то, что все испортила. Как ты знаешь, я не могу позволить себе заплатить за это. Хотя это трусость с моей стороны, я не могу ничего сказать по этому поводу.
Уджин не стал ни подтверждать, ни отрицать. Он просто пронзительно смотрел в глаза Хеин. Смущенная его взглядом, она встряхнула руками под столом.
Хеин защищалась, говоря:
— Ты обязан выплатить мои долги, директор Шин. В контракте, который я держу в руках, говорится, что ты платишь мне деньги за то, что я притворяюсь твоей любовницей. Тогда, разве это не значит, что я не должна благодарить тебя?
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|