Глава 7

Глава 7

Видя ее самодовольное выражение лица, он стиснул зубы, его темные глаза пылали гневом. Жевательные мышцы на щеках напряглись.

Он засунул руки в карманы и уставился на ее затылок.

— Я что, цветочком расцвела? Не нужно так пялиться, — равнодушно сказала Пэй Чу Сюэ.

— Расцвела, — ответил он, нежно поглаживая ее волосы. Наклонившись, он прошептал ей на ухо: — Ты расцвела очень необычным цветком. Такого ни у кого нет. Хочешь узнать, что это за цветок?

Особый цветок, который принадлежит только ей… Звучит неплохо. Похоже на комплимент. Она слегка улыбнулась.

Дзинь!

Двери лифта открылись. Они приехали на этаж Цюань Чун Юня. Он придержал дверь рукой и, ухмыльнувшись, прошептал ей на ухо:

— Этот уникальный цветок называется… непостоянство.

Сказав это, он вышел из лифта.

Двери закрывались. Он видел, как ее лицо меняет цвета, словно палитра художника. Она сжала кулаки, ее глаза чуть не вылезли из орбит от злости.

Лифт поднялся на ее этаж. Скрежеща зубами, она вошла в квартиру и захлопнула дверь.

— Цюань Чун Юнь, ты идиот! Сам непостоянный! У меня кроме тебя никого не было! И ты смеешь меня в этом обвинять?!

Немного успокоившись, она начала трезво мыслить. Похоже, он поверил, что Вэнь Цзя Лунь — один из ее парней, раз назвал ее непостоянной. Она специально разозлила его в лифте.

От этой мысли ее настроение улучшилось. Глубоко вздохнув, она растянулась на диване и пробормотала:

— Интересно, Вэнь Цзя Лунь притворяется или правда такой наивный? Мы едва знакомы, а он предложил мне деньги в долг.

Вздохнув, она открыла ноутбук и начала искать информацию о стоимости аренды помещений. Оказалось, что даже за крошечную чайную просят несколько десятков тысяч.

Сейчас у нее на счету было около ста тысяч. Зарплата в Китае была вдвое меньше, чем в головном офисе. Сколько же ей придется копить? К тому же, Джастин постоянно ее донимал. Кто знает, может, он сам ее уволит, даже если она не захочет уходить.

Она взяла телефон, посмотрела на список контактов и, подумав, решила позвонить маме.

Родители развелись много лет назад. Пока она была за границей, мама снова вышла замуж и переехала на север. С отчимом она даже не разговаривала. Мама говорила, что он бизнесмен. За эти годы она несколько раз просила у мамы денег — по несколько десятков тысяч каждый раз — под предлогом финансовых трудностей, обещая вернуть, но так и не вернула. К счастью, у нее самой не было проблем с деньгами, поэтому мама не напоминала о долге.

Ту-ту…

— Алло, — послышался тихий голос на фоне какого-то шума.

— Мама, ты можешь говорить? — спросила Пэй Чу Сюэ.

— Да, подожди секунду, — Цзинь Шу Сянь вышла из комнаты.

Шум стих. Пэй Чу Сюэ с любопытством спросила:

— Мам, а где ты была? Что там за шум? Как будто лекция какая-то.

— Да, я хожу на курсы по здоровому образу жизни, — Цзинь Шу Сянь усмехнулась. — Ты уже вернулась? Когда приедешь ко мне в гости?

— Мне до тебя лететь часов семь-восемь, — вздохнула она. Она немного обижалась на маму за то, что та, ни слова не говоря, уехала так далеко. К тому же, отчим ни разу ей не позвонил. Ей не хотелось ехать туда. Будет неловко.

— Это да. Но в следующем месяце я, возможно, приеду. Компания дарит нам поездку на юг. Мы полетим туда большой группой. Тогда и увидимся, моя дорогая доченька.

— Правда? Здорово! — Пэй Чу Сюэ поджала губы и спросила: — Мам, у тебя сейчас есть деньги? Я хочу открыть кофейню, но мне немного не хватает. Может, ты мне одолжишь?

— Ну… Может, ты у папы попросишь? Он же твой родной отец, должен тебе помочь. А потом вернешь ему, как думаешь? — Цзинь Шу Сянь неловко рассмеялась. — Или можешь немного подождать? Скоро в компании мужа будут выплачивать дивиденды, тогда я тебе дам.

Пэй Чу Сюэ почувствовала себя некомфортно и с трудом выдавила:

— Я не тороплюсь. Подожду.

— Хорошо. Тогда я тебе позвоню.

Пэй Чу Сюэ с досадой вздохнула и сказала:

— Мам, ты мне уже двести-триста тысяч должна. Почему у отчима в компании все время нет денег? Уже столько лет прошло. Ты уверена, что тебя не обманывают?

— Ой, ну что ты! В больших компаниях так всегда. Деньги в обороте. Я же не глупая, как меня можно обмануть? — Цзинь Шу Сянь рассмеялась. — Ладно, когда я приеду в следующем месяце, отдам тебе долг.

— Договорились! Тогда я начну искать помещение и готовиться к открытию. Как только ты привезешь деньги, я сразу открою свою кофейню! — лицо Пэй Чу Сюэ расплылось в улыбке. Представляя, как она будет работать в своей кофейне, она не могла сдержать радости.

— Хорошо-хорошо. Первую чашку кофе в своей кофейне ты мне приготовишь.

— Конечно!

— Ладно, мне пора. У меня еще дела. Созвонимся.

— Хорошо, мам. Отдыхай. Пока!

Повесив трубку, она радостно напевала, продолжая искать объявления об аренде.

На следующее утро Пэй Чу Сюэ рано встала, чтобы поехать на работу в кофейню на севере города. Сегодня Цзоу Фан написал ей, что нужно каждый день фотографироваться у входа в магазин, чтобы подтвердить свое присутствие. Она понимала, что это не его прихоть, и спорить бесполезно.

Зевая, она вошла в лифт и, глядя на табло, прошептала:

— Только бы не остановился! До первого этажа!

Но, как назло, лифт остановился на этаже Цюань Чун Юня. Двери только начали открываться, и она увидела его — в форме, с прямой спиной.

Он вошел в лифт и встал рядом с ней. Когда он потянулся к кнопке закрытия дверей, она сделала то же самое, и их пальцы соприкоснулись. Она тут же отдернула руку.

— Как будто раньше не трогали, — пробормотал он.

Она стиснула зубы и шлепнула его по ягодицам.

Цюань Чун Юнь вздрогнул, обернулся и сердито посмотрел на нее.

— Пэй Чу Сюэ, ты что делаешь?!

— Как будто раньше не трогала! — парировала она, высокомерно подняв подбородок.

Он сделал глубокий вдох и, указывая на нее пальцем, проговорил:

— Зазналась, да? Ну, я тебе покажу!

Схватив ее за лицо, он наклонился и поцеловал ее в губы.

Теперь она опешила.

— Что, больше не зазнаешься? Как будто раньше не целовались, — он самодовольно улыбнулся.

Дзинь!

Двери лифта открылись. Не успела она опомниться, как он вышел из лифта и быстро зашагал прочь.

Когда двери начали закрываться, она спохватилась и бросилась за ним, но его уже и след простыл.

Красная как рак, она стояла у лифта и топала ногами от злости.