Глава 5 (Часть 1)

【Как насчет того, чтобы сегодня посмотреть восход?】

От Цзян Чжое пришло еще одно сообщение в WeChat.

Су Ли уже онемела от шока. Она подозревала, что эта женщина видела ее записную книжку, тот самый пункт про «посмотреть восход на море».

【Ночью — это точно хорошая идея?】

【Точнее, не ночью, а в два часа ночи. Я заеду за тобой домой, доедем как раз к четырем утра.】

【А, то есть ты будешь за рулем четыре часа? Не слишком ли утомительно? Да еще и ночью... Может, перенесем?】

【Днем я занята, время есть только ночью. Ну что, едем?】

Су Ли смотрела на сообщение Цзян Чжое, чувствуя, как дрожат пальцы.

Она постепенно осознавала, что Цзян Чжое в некотором смысле была даже более решительной, чем обычный Альфа, и мало походила на Омегу.

С точки зрения общественных норм, Омеги обычно более тихие и послушные, их живость проявляется в определенных рамках, и они редко совершают из ряда вон выходящие поступки.

Сама Су Ли была именно такой. Двадцать два года она поддерживала образ элегантной и спокойной Омеги. Но даже она сама чувствовала, что все эти годы была похожа на пустую куклу без содержания, не понимая своих истинных желаний и характера.

После своего «пробуждения» она хотела не только избавиться от Ин Фэйянь, но и с помощью списка желаний по-настоящему прожить оставшиеся два года.

Но она до сих пор не понимала, какая она на самом деле.

Такая же послушная, элегантная и следующая правилам, как обычно, или полная противоположность?

Словно одержимая, она напечатала одно слово:

【Едем.】

Нужно исследовать, нужно сделать шаг, отличный от обычного. Только так можно понять, нравится ли ей это, почувствовать потребности своего истинного «я»... наверное.

К тому же, Цзян Чжое — Омега, а не Альфа. Она ничего не сможет ей сделать, должно быть вполне безопасно.

Су Ли не удержалась и спросила еще раз:

【Это ведь безопасно?】

На том конце провода Цзян Чжое, глядя на экран, не смогла сдержать широкой улыбки. Ее пальцы быстро застучали по клавиатуре:

【Конечно, безопасно!】

Менеджер Цзян Чжое, Цзя Сыхань, посмотрела на нее:

— Ц-ц-ц, что это у тебя за лукавое выражение лица? Каждый раз, когда ты так улыбаешься, я чувствую, что грядет что-то серьезное. Ну, что на этот раз? Собираешься что-то сделать, может, поставишь меня в известность?

Цзян Чжое по-прежнему смотрела в телефон:

— Ничего серьезного, просто заведу подругу.

Глаза Цзя Сыхань округлились:

— Я с тобой четыре года, и ни разу не видела, чтобы ты с кем-то дружила! Это та девушка, что подарила машину? Что в ней такого особенного, что смогло растопить твой лед?

Цзян Чжое убрала телефон, небрежно собрала длинные волосы и вошла на съемочную площадку, не ответив. Однако улыбка, игравшая на ее губах, выдавала ее хорошее настроение.

Что в ней особенного?

Сбить с пути истинного послушную милую барышню из богатой семьи, превратить ее в «плохую девчонку», похожую на нее саму, — это же так весело.

Ин Фэйянь в последнее время была очень раздражительна. Она уволила немало сачкующих сотрудников и с трудом сдерживалась, чтобы не звонить и не писать Су Ли, решив дать ей остыть несколько дней.

В ее мыслях иногда мелькало лицо Цзян Чжое. Она невольно вспоминала тот момент, когда схватила Цзян Чжое за руку: ее обиженное выражение лица, влажные глаза, надутые розовые губы...

Последние несколько дней Ин Фэйянь каждый день задерживалась на работе. Вернувшись домой, она подсознательно находила фильмы с Цзян Чжое и, свернувшись калачиком на диване, смотрела их весь вечер.

— Эта женщина... действительно умеет околдовать...

Однако, сколько бы фильмов она ни смотрела и как бы ни восхищалась лицом Цзян Чжое, Ин Фэйянь понимала: у нее есть невеста. Невеста — самый важный человек, а всякие Цзян Чжое — лишь цветы у дороги.

Она не была той стервой, что считает, будто «домашний цветок не так ароматен, как полевой». Она ценила полевые цветы, но была готова нести ответственность за домашний. Вот только теперь домашний цветок не давал ей такой возможности.

Промучившись больше недели, Ин Фэйянь даже покрылась прыщами. Наконец, в этот день она не выдержала и приехала к воротам жилого комплекса, где жила Су Ли.

Энергия топ-Альфы била ключом. Ин Фэйянь работала до часу ночи, час ехала на машине и прибыла ровно в два.

У нее был гостевой пропуск в этот комплекс, так что она без проблем въехала на территорию. Но оказавшись внутри, она попыталась позвонить Су Ли, но не смогла дозвониться.

— Может, включила режим «не беспокоить»...

Ин Фэйянь подняла голову и посмотрела на виллу семьи Су. Весь дом давно спал, нигде не горел свет.

Наверное, Су Ли сейчас тоже спит...

Ин Фэйянь рассеянно смотрела на окно комнаты Су Ли.

Раньше она принимала восхищенный взгляд Су Ли как должное, не придавая ему значения. Но теперь все изменилось, и каждый раз, видя холод в глазах Су Ли, она чувствовала, как сердце разрывается от боли и обиды.

Та прекрасная девушка, что следовала за ней по пятам, всегда глядя на нее застенчивыми глазами, — что с ней стало?

За одну ночь все изменилось... Ин Фэйянь долго размышляла, ворочаясь с боку на бок, но так и не смогла понять, что сделала не так. Ей даже казалось, что она ничего не сделала, а Су Ли вдруг стала совершенно другим человеком.

Размышлять было бесполезно. Ин Фэйянь молча прислонилась к машине снаружи и закурила женскую сигарету.

Ей нравился аромат морской соли и ванили, похожий на ее собственные феромоны, но в осеннем ночном ветре вкус был не очень.

Затушив окурок, Ин Фэйянь уже собиралась открыть дверцу машины и уехать, как вдруг увидела, что из задней двери виллы Су выскользнула крадущаяся худенькая фигурка.

Фигурка медленно двинулась к главной дороге, постоянно оглядываясь, словно боясь быть замеченной.

Ин Фэйянь пригляделась — силуэт показался ей знакомым. Когда человек подошел ближе, она удивленно спросила:

— Су Ли?

Тут же на ее лице появилась улыбка, и она уверенно подумала: похоже, Лили все-таки не может без меня. Наверное, увидела меня под окнами и специально спустилась встретиться.

Раз так, я не должна быть слишком любезной.

Ин Фэйянь намеренно сделала серьезное лицо:

— Так поздно, на улице холодно, возвращайся!

Су Ли, вся в черном, в толстом пуховике, внезапно вышла из темноты под свет фонаря. Услышав голос Ин Фэйянь, она вздрогнула от испуга.

Она нахмурилась, глядя на Ин Фэйянь:

— Что ты здесь делаешь?

Ин Фэйянь подумала: «Лили не хочет признаваться, что пришла ради меня? Дуется? Или у нее слишком сильная гордость?»

— Я приехала к тебе. Не смогла дозвониться, подумала, что ты спишь.