Глава 13

Ажиотаж в горячих темах временно удалось подавить, но Фан Дуобин всё время боялся, что какие-нибудь папарацци захотят их сфотографировать, и тогда встречаться у Ли Ляньхуа дома будет неудобно. В конце концов, получив разрешение босса, он позволил Ли Ляньхуа переехать к нему.

В конце концов, это место, где живет наследник Корпорации Небесные Тайны, и по безопасности и скрытности оно немного лучше обычного жилого дома.

Лу Чжаоси на самом деле не думал об этом так много. Он недоумевал, какое ему дело до того, что эта парочка хочет жить вместе?

Добрый Фан Дуобин просто не хотел, чтобы его дорогой кузен в расцвете лет "радостно получил высокое давление" от беспокойства.

Переезд был довольно простым. У Ли Ляньхуа было немного вещей, только перевезти всё его студийное оборудование было немного хлопотно. Фан Дуобин специально выделил ему свой кабинет, и после нескольких дней суеты Ли Ляньхуа наконец-то переехал.

На этот раз они молчаливо договорились не говорить о раздельном сне, но всё равно прилично лежали рядом. Засыпая, они "не вмешивались в дела друг друга", но просыпаясь, молодой господин Фан оказывался в его объятиях.

Фан Дуобин смущался, а Ли Ляньхуа спал чутко, и каждый раз, когда он тайком пытался отползти, его ловили с поличным.

— Сяобао, если хочешь спать в обнимку, можешь просто сказать.

— ...Нет, я просто ворочаюсь во сне, а не специально прижимаюсь к тебе.

Ли Ляньхуа молча смотрел на него взглядом, говорящим: "Ты думаешь, я настолько глуп, чтобы в это поверить?", а затем обнял его и прижал к себе, чтобы продолжить дремать.

Они жили как обычная пара, делили домашние обязанности, стирали и готовили. Ли Ляньхуа развернулся на кухне, которая была вдвое больше его собственной, и начал экспериментировать с кулинарией, время от времени подавая блюда с новыми, необычными идеями, включая, но не ограничиваясь, острый суп с семенами лотоса.

Фан Дуобин недоумевал: — Та миска каши, что ты принес мне тогда, была вкусной, и лапша с куриным супом тоже была вкусной, почему теперь всё так?

Ли Ляньхуа честно ответил: — Тогда я очень серьезно следовал рецепту, шаг за шагом.

— ...Поэтому при готовке самое главное — не поддаваться внезапному вдохновению!

— Ой, — поспешно успокоил Ли Ляньхуа. — Я же просто случайно ошибся, не заметив. Когда я понял, перец уже был в кастрюле.

Рабочих предложений для группы «Сто Рек» становилось всё больше. Семья Фан Дуобина оформила ему академический отпуск, что можно считать настоящим заявлением об их позиции, но Фан Цзэши по-прежнему заявил, что как только он потеряет популярность, ему придется послушно продолжить учебу и вернуться домой, чтобы унаследовать семейный бизнес. Фан Дуобин махнул рукой:

— Это еще нескоро. Вот увидишь, я стану международной суперзвездой!

Желание прекрасное, но путь еще долгий.

Преимущество жизни с Ли Ляньхуа всё же в удобстве. Будь то желание прижаться в период влюбленности или вопрос по написанию песни, который хочется задать, достаточно просто позвать, и кто-то тут же прибежит. Это действительно прекрасно.

Но иногда Фан Дуобин, затеяв игру, звал Ли Ляньхуа, даже если ничего не нужно было.

— Ли Ляньхуа!

Ли Ляньхуа, который занимался посудомоечной машиной на кухне, оставил свои дела и тут же появился: — Что случилось?

— Ничего, просто захотелось тебя позвать.

— ... — Ли Ляньхуа вернулся мыть посуду.

— Ли Ляньхуа!

Ли Ляньхуа, чистящий зубы, с зубной щеткой во рту "телепортировался" в спальню: — ?

— Быстрее, я хочу спать.

Ли Ляньхуа закатил глаза и ушел.

— Ли Ляньхуа!

Ли Ляньхуа, листавший Weibo на диване, в шлёпанцах появился у двери кабинета: — Фан Сяобао, надеюсь, у тебя есть дело.

— Есть дело, на этот раз правда есть, — Фан Дуобин невинно моргнул, похлопав по гитаре. — Послушай, что я тут написал.

Хотя в большинстве случаев он просто звал его по привычке, Ли Ляньхуа каждый раз появлялся вовремя, отчего Фан Дуобину стало немного неловко. Однажды, снова позвав Ли Ляньхуа по привычке, хотя ничего не нужно было, он смущенно почесал затылок:

— Ты не думаешь, что это надоедает?

— А ты как думаешь? Надоедает, Фан Сяобао! — недовольно сказал Ли Ляньхуа.

— Тогда почему ты всё равно каждый раз приходишь?

— А иначе как? — беспомощно сказал он. — Вдруг тебе действительно что-то нужно? Дома всего несколько шагов, считай, зарядка.

Фан Дуобин радостно обнял его за шею и поцеловал.

Обычные дни проходили очень комфортно, но когда наступил необычный день, Фан Дуобин начал колебаться.

Это была его первая течка после того, как Ли Ляньхуа переехал.

Как ни странно, хотя Ли Ляньхуа всё время находился рядом с ним, в доме всё равно ощущался только его собственный сильный запах феромонов. Лишь когда он очень близко прижимался к Ли Ляньхуа, он чувствовал от него слабый травяной аромат. Хотя Фан Дуобину этот запах нравился всё больше, того природного, инстинктивного притяжения, о котором пишут в книгах... честно говоря, он особо не чувствовал.

По крайней мере, он каждый раз мог сдерживать свои порывы. Неужели он сам слишком хорошо умеет сдерживаться?

Но раз наступила течка, для влюбленной пары совершенно нормально помогать друг другу пережить этот особый период.

Фан Дуобин долго проводил с собой психологическую подготовку, ждал и ждал, и течка становилась всё сильнее.

Он просто хотел обнять любимого, целовать его, прижиматься друг к другу и заодно решить проблему течки. Но молодой господин Фан, получивший хорошее воспитание с детства, всегда чувствовал, что в такой особый период внезапно поступить так будет неуместно для Омеги, а самому предложить ему было неловко.

Ли Ляньхуа, видя, как он поджимает губы и смотрит на него, понял, о чём думает этот молодой господин. Поэтому он протянул руку, притянул его к себе, взял за лицо и поцеловал.

Ладно, быть обнятым любимым и целоваться тоже можно.

Одного поцелуя было мало. Фан Дуобин, под влиянием инстинкта течки, наклонился и целовал его так, что губы распухли. Наконец Ли Ляньхуа оттолкнул его.

— Фан Сяобао, — Ли Ляньхуа потрогал свои губы, тихонько выдохнул. — Ты мне губу прокусил.

— Прости, — сказал Фан Дуобин с извинением, — Но у меня... особый период, пойми меня.

— Особый период... а, течка?

Фан Дуобин кивнул.

— Значит, ты хочешь...?

Фан Дуобин, покраснев, кивнул.

— Хорошо, — Ли Ляньхуа легко согласился. — Давай сначала оба примем душ.

Услышав, что он согласился, Фан Дуобин радостно подскочил, словно боясь, что тот передумает, и бросился в ванную. Он вымылся дочиста, благоухая, завернулся в халат и запрыгнул на кровать.

Ему в этот момент уже было очень плохо, жар в теле был такой, что глаза немного покраснели. Забравшись на кровать, он нетерпеливо захотел поцеловать его, постоянно прижимаясь и нюхая затылок Ли Ляньхуа.

— Я хочу укусить тебя, — Фан Дуобин с трудом сохраняя приличие, заранее спросил.

— Подожди секунду, — отмахнулся Ли Ляньхуа, достал из прикроватной тумбочки ингибитор для Альф и сделал ему укол.

— ...?!?

Фан Дуобин недоверчиво распахнул глаза. Бушующий жар и дискомфорт в теле постепенно отступали, буря желания, поднявшая огромные волны, постепенно стихала. Он посмотрел на Ли Ляньхуа, который только что сделал ему укол, и почувствовал некоторую обиду:

— Ты... ты снова обманул меня! Только что ведь хорошо договорились, а теперь делаешь мне укол ингибитора? Что это значит?

Ли Ляньхуа не понял: — Я сделал тебе укол ингибитора, потому что боялся, что тебе будет плохо?

— Разве тебя недостаточно? Феромоны Омеги действуют гораздо лучше ингибиторов!

Ли Ляньхуа сообразил, в чем дело, только через некоторое время. Он тихонько ахнул и осторожно спросил: — Я Омега?

— А иначе кто?!

— Ты хочешь быть со мной ближе, потому что я Омега?

— Конечно, нет... — голос Фан Дуобина немного ослаб, а затем снова стал громче. — Я люблю тебя, ты любишь меня, мы Альфа и Омега, разве это не естественно?!

Ли Ляньхуа вздохнул: — А если я не Омега?

— Тогда я тоже тебя люблю... а?

Ли Ляньхуа невинно пожал плечами: — Я не говорил, что я Омега.

Фан Дуобин опешил: — Тогда зачем ты всё время носил подавляющий пластырь?

— Подавляющий пластырь? — Ли Ляньхуа задумался, затем, словно озаренный, протянул руку, снял с затылка то, что там было наклеено, и показал Фан Дуобину. — Это пластырь от боли. У меня проблемы с шейным отделом позвоночника, часто болит.

Фан Дуобин широко раскрыл рот. Запах феромонов, который он всё это время чувствовал, оказался... оказался просто пластырем!

Что с Ли Ляньхуа? Неужели у него такие проблемы с шеей, что он так пропитался запахом пластыря?

Он не верил своим глазам. Он прижался к Ли Ляньхуа, вытянул шею, чтобы посмотреть на его затылок. Там действительно было чисто, без следов железы.

Впрочем, эта поза была немного опасной.

— Ты... ты...! Зачем ты притворялся Бетой, когда не было нужды? Из-за тебя я так долго ошибался.

Фан Дуобин убедился в факте, и огонь течки тоже угас. С выражением лица, полным отчаяния, он собирался встать с кровати, чтобы одеться.

Ли Ляньхуа не мог его отпустить. Он схватил Фан Дуобина за запястье, потянул и перевернул его, скрутил ему руки за спиной и прижал к мягкому одеялу, а сам как раз навалился сверху.

— Кто сказал, что я притворяюсь?

КОНЕЦ.