Глава 17: Взрыв Дуань Сяоюй

Цинь Кай взглянул на Дуань Сяоюй. Девушка опустила голову и закусила губу. Ее лица не было видно, но по слегка дрожащему телу было понятно, что она очень расстроена и чувствует себя беспомощной.

Семья, где оба родителя потеряли работу, семья без какой-либо поддержки, действительно ничего не могла поделать в такой ситуации. О вызове полиции мать с дочерью думали, но для Дуань Сяоюй учеба была важнее шашлычной. Этот Цзинь У был одним из «четырех злодеев» школы, с которым лучше не связываться!

Из двух зол выбирают меньшее. Это было единственное, что они могли сделать. Оставалось только надеяться, что после того, как Цзинь У получит шашлычную, он оставит ее дочь в покое.

Лицо женщины помрачнело. Она выбрала терпение. Повернувшись к Цинь Каю, она посмотрела на него с извинением и затаенной болью. В ее глазах блестели слезы.

Губы женщины шевелились, но она так и не произнесла ни слова. Она пригласила человека поесть, а он даже не успел попробовать, как его пришлось просить уйти. Женщине было очень стыдно.

— Тетушка, все в порядке, — Цинь Кай ободряюще улыбнулся женщине, а затем развернулся и пошел прочь. Он не хотел лишних проблем, сегодня их и так было достаточно.

Только он повернулся, как увидел Цзинь У, который вместе с коротко стриженным парнем и толстяком преградил ему дорогу. Глядя на них, Цинь Кай понял, что они из одной компании с рыжим.

«Слепые щенки!» — пробормотал про себя Цинь Кай и вернулся к столику.

— Что это значит? Решили познакомиться с тещей? — спросил он.

— Деревенщина, как ты смеешь клеить девушку Цзинь У… — кричали коротко стриженный и толстяк, толкая Цинь Кая.

— Я не его девушка! — неожиданно закричала Дуань Сяоюй, и по ее щекам покатились слезы. Все замерли от удивления.

С тех пор, как Цзинь У начал ее преследовать, она и ее семья постоянно подвергались его домогательствам. Она терпела, старалась держаться, но чем больше она уступала, тем наглее становились эти люди. Теперь они хотели отобрать у них шашлычную. Она чувствовала, что вот-вот сойдет с ума!

— Сяоюй! — Мать попыталась остановить дочь, но та вырвалась и, подбежав к Цзинь У, почти криком выпалила:

— Я не твоя девушка! Никогда не была и не буду! Даже если умру, не буду твоей девушкой!

Женщина ошеломленно смотрела на дочь. Она не ожидала, что в душе ее всегда послушной и тихой девочки накопилось столько обиды. Она словно превратилась в другого человека. По щекам женщины покатились слезы.

Цзинь У, опешив, пришел в себя только через мгновение. Он злобно посмотрел на Дуань Сяоюй и замахнулся, чтобы ударить ее. Девушка, казалось, была готова к этому и не собиралась уклоняться. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, полными ненависти. Если бы взглядом можно было убивать, Цзинь У был бы уже мертв.

Хлоп!

Раздался резкий звук. Дуань Сяоюй почувствовала порыв ветра, но боли не было. Она увидела, что руку Цзинь У перехватил Цинь Кай.

Цинь Кай сжал руку Цзинь У. Раздался хруст ломающихся костей. Пока Цзинь У визжал от боли, Цинь Кай ударил его ногой, отбросив на несколько метров.

Бам! Бам!

Не останавливаясь, Цинь Кай схватил две бутылки и ударил ими коротко стриженного и толстяка по головам. Из разбитых голов хлынула кровь, смешиваясь с пивом. Окружающие в ужасе закричали.

Рыжий, наконец, пришел в себя и бросился бежать. Цинь Кай ударил его ногой, и рыжий, словно ракета, полетел вперед, опрокинув соседний мангал. Раскаленные угли разлетелись в стороны, вызвав новые крики.

— Если живы, то катитесь сюда, — спокойно сказал Цинь Кай, но его слова прозвучали ледяным тоном. Не только четверо хулиганов, корчившихся от боли на земле, но и все вокруг задрожали.

Коротко стриженный, толстяк и рыжий, дрожа от страха, подползли к Цинь Каю. Цинь Кай посмотрел на Цзинь У, который медленно поднимался на ноги, опираясь на стол.

— Ты смелый, раз посмел ударить меня. Знаешь, кто мой брат? Он главный на Биньцзянлу! — сказал Цзинь У, когда боль немного утихла. Цинь Кай действовал слишком жестоко, сломав ему руку. Он чуть не потерял сознание от боли.

— Назови свое имя, если осмелишься. Я тебя уничтожу!

— Отлично. Мне нравятся стойкие люди. Надеюсь, ты таким и останешься, — сказал Цинь Кай. Он думал, что преподал Цзинь У достаточно суровый урок, но тот продолжал угрожать. Настоящий крепкий орешек!

Быть жестоким к другим — это одно, но быть жестоким к себе — совсем другое!

«Жаль, что такой характер достался негодяю. Нельзя позволить ему так дальше развиваться, иначе он станет настоящим злодеем».

— Ты… ты посмеешь убить меня? — Цзинь У, опираясь на стол, выпрямился и, стиснув зубы, посмотрел на Цинь Кая. Его взгляд говорил: «Если ты не убьешь меня, я убью тебя!»

Улыбка исчезла с лица Цинь Кая. Цзинь У действительно удивил его. Он думал, что после такого болезненного урока эти школьники образумятся и станут осторожнее.

Но Цзинь У оказался совсем другим. Оставалось только одно — покалечить его. Но это могло привлечь внимание того, кто наблюдал за ними из тени.

Подумав об этом, Цинь Кай незаметно осмотрелся и, остановив взгляд на Цзинь У, снова улыбнулся.

— Убивать незаконно. Как я могу тебя убить?

С этими словами Цинь Кай быстро ударил Цзинь У два раза, одновременно незаметно сделав несколько точечных ударов. Цзинь У закричал и упал на землю, потеряв сознание.

С этого момента память Цзинь У начнет постепенно угасать. Когда он очнется, то, возможно, ничего не заметит, но времени ему осталось немного. К тому времени, как он поправится, он, скорее всего, станет слабоумным. Это было незаметное наказание, никто не догадается, что это дело рук Цинь Кая. Кроме, пожалуй, того, кто наблюдал за ними из тени.

В толпе послышался шум. Несколько полицейских, раздвигая людей, подошли к ним. Вероятно, кто-то вызвал полицию во время драки.

«Вот черт!» — Цинь Кай увидел во главе отряда Ся Цзысинь и поморщился. Как он и опасался, Ся Цзысинь, увидев его, презрительно скривила губы. Разобравшись в ситуации, она тут же приказала своим подчиненным:

— Наденьте на него наручники и отведите в участок. И вызовите скорую.