Ей хотелось, чтобы её ладонь поглотила боль Максимилиана.
Причина этого заключалась в том, что если бы кто-то столь суровый, как Максимилиан, выпустил эту боль наружу, это оказало бы неблагоприятное воздействие на экосистему.
Похоже на тыкву, да, тыкву... Боже, какая она плотная, разве это не хороший урожай?
Элли продолжала гладить Максимилиана по голове с чувством любви к посевам в поле.
— Как странно... моя боль действительно становится легче… честно говоря, я всегда мечтал полежать на коленях. Со мной во сне Богиня однажды сделала то же самое…
— Неужели?..
— Версия меня во сне не обладает ни выносливостью, ни терпением. Но даже в этом случае ему было стыдно за то, что он не смог оправдать ожидания своих родителей и учителей относительно его учёбы и владения мечом. Пока мне не исполнилось девять лет, я рос абсолютно так же, – мимолётно произнёс Максимилиан.
Вероятно, он предавался воспоминаниям.
Поэтому Элли коротко ответила:
— Понятно.
— Исцеляющая магия Святой настолько ужасна, что в конце концов приведёт к ужасному неравенству. Она может быть источником конфликтов между нациями. Дело в том, что наследный Принц, который должен любить всех своих людей одинаково, будет одержимо привязываться к кому-то из другого мира… независимо от того, как думать об этом, это проблематично. И всё же, почему мой отец этого не понимает? Только достигнув совершеннолетия, я осознал безответственность и отсутствие сострадания своих родителей… Мне очень жаль моего замечательного дядю…
Максимилиан, спавший боком на коленях Элли, выдохнул.
— Хотя она может быть полезным человеческим ресурсом для Королевства, личность этой Святой говорит прямо противоположное. Неужели у нас нет возможности вернуть её в прежний мир мирным путём? Я не знаю…
У Элли перехватило дыхание.
Наконец-то Максимилиан нашёл ответ, который избавит Герцогиню Алисию от всех накопившихся за девять предыдущих жизней обид.
— Как мог кто-то просто так упасть из другого мира? С какой стати это могло случиться? Этот вопрос имеет первостепенное значение...
— Ваше Высочество, почему бы вам немного не отдохнуть? Прямо сейчас, что вам нужно больше всего – это отдых. Ваше отношение на большом балу было на высшем уровне. Это заставляет меня думать, что я действительно не ошиблась, следуя за вашей спиной, которая полна сил, вы всего достигли благодаря тяжёлому труду, – вот почему вы должны сейчас лечь спать.
Хотя Максимилиан казался способным физически перенести целую страну, сейчас он был всего лишь больным человеком.
Она была искренне обеспокоена, поэтому хотела, чтобы он немного поспал.
Это действительно впечатляло, как он не жаловался, даже когда его тело было слабым. В отличие от её прошлых девяти жизней, она была удивлена, что он действительно думал о таких трудных вещах.
Максимилиан, чьё дыхание стало прерывистым из-за лихорадки, слегка повернулся, чтобы посмотреть на Элли.
— Впервые за все мои девятнадцать лет жизни я чувствую себя "вознаграждённым". Я изо всех сил стараюсь, чтобы Богиня из моих снов прославляла меня, но на самом деле её не существует. ...Неважно, как сильно я хочу приблизиться к ней, извиниться перед ней, сказать ей, чтобы она не плакала...
Замолчав, Максимилиан улыбнулся ей.
— ...Я очень рад слышать это от тебя, Элли. Спасибо.
Кожа, к которой прикасались её пальцы, становилась всё горячее и горячее. Его улыбка была такой ослепительной, что её глаза были "разбиты вдребезги".
Несмотря на то, что его внешность была неподходящей для наследного Принца, глядя на него, ей почему-то захотелось плакать...
...это просто потому, что я... счастлива.
Когда Элли поняла это, она плакала.
Прошло уже семнадцать лет с тех пор, как она переродилась в Баронессу, и ни разу она не плакала, вспоминая прошлое. Она думала, что лучше мечтать о будущем.
— Ч-ч-что случилось?!
Слёзы, которые текли по её щекам, упали на Максимилиана. Увидев изумлённое лицо "Повелителя мускулов", Элли поспешно вытерла слёзы руками.
— Простите, но это всего лишь физиологический феномен. Так как Ваше Высочество не привыкли к женщинам, я дам вам знать, что бывают дни, когда женщины автоматически проливают слёзы.
— Это правда? Быть женщиной конечно трудно…
Несмотря на то, что это прозвучало как неубедительное оправдание, Максимилиан поверил ей.
Сразу же после этого его толстые пальцы потянулись к её лицу. Это заставило её ещё раз осознать его доброту.
Не было ни ласковых слов, ни властного утешения, ни сладкого шёпота...
... были только его грубые пальцы, вытирающие слёзы, которые текли по её щекам...
....и именно из-за этого она не могла перестать плакать.
Из-за того, что у него была лихорадка, ему не было бы странно забыть об этом завтра – нет, пожалуйста, заставьте его забыть…
— Ува-а-а-а!
Именно тогда, когда её боль наконец вырвалась наружу, раздался стук в дверь.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|