— Кто ты? Почему осмелилась ослушаться моего приказа?
— Я...
Мне было трудно говорить. Я не была уверена, могу ли раскрыть, кто такая. Он сильнее сжал моё запястье.
— Ай!
— Я спросил, кто ты.
— Я... Э-Эстель.
— И кто ты?
— Та, кто не обязан подчиняться твоим приказам, — ответила я.
— В этом доме нет никого, кто мог бы ослушаться меня.
— Я... могу... потому что я не служанка, — тихо возразила.
Он медленно разжал пальцы, его красные глаза сверкнули в темноте.
— Не служанка... — пробормотал он задумчиво.
Тем временем я тут же рванула прочь, выскочив за дверь. Бежала по тёмным коридорам, дрожа от страха, что он остановит меня или крикнет, но ничего не произошло.
Запыхавшись, вбежала в свою комнату и плюхнулась на кровать, вся дрожа. Я боялась, что сейчас зажгут свет по всему дому и начнут меня искать, но никакой суматохи не случилось. Хотя я думала, что не смогу заснуть, в какой-то момент сон всё же сморил меня.
Утром меня разбудили нежные прикосновения и голос Энни.
Помогая мне переодеться, она сказала:
— Мисс.
— Да?
— Ваш старший брат тоже живёт здесь.
Я застыла.
«Старший брат?»
— Он ваш единственный брат. Но так как Его Светлость ещё не представил вас официально, пока лучше держаться на расстоянии.
— М-мой брат? — переспросила я.
Энни кивнула, застёгивая платье сзади.
— Тогда... у Его Светлости есть жена?
Мой вопрос заставил её руки замереть, прежде чем она ответила:
— Нет, его супруга скончалась, когда молодой господин был ещё совсем маленьким.
— Понятно...
Значит, мальчик, которого я видела прошлой ночью, был не просто родственником — он был его сыном. Меня внезапно охватила усталость.
«Что же делать? Извиниться? Но ведь я действительно не служанка.
Однако существовал шанс, что могу ею стать. Если герцог прикажет мне работать служанкой, так тому и быть. И тогда его сын сможет начать издеваться надо мной. Страх сжал моё сердце.
«Нужно извиниться,» — решила я, крепко обняв куклу кролика.
Провела некоторое время в саду в тревожном оцепенении. Только когда уже собиралась идти извиняться, мне пришло в голову, что стоит взять с собой подарок. Возможно, это смягчит его гнев. Но что можно подарить?
«Сорву цветов».
Я решила, что никто не заметит, если сорву несколько цветов — в саду их было так много. И начала собирать их в передник. Поначалу хотела взять всего пару, но в итоге набрала столько, что пришлось спрятать их в другой комнате.
Когда наступил вечер и, как мне казалось, все уже уснули, я босиком выскользнула из комнаты. Взяв свёрток с цветами, тихо прокралась к его комнате.
«Он, наверное, спит — ведь уже ночь».
Темнота в комнате заставила меня замешкаться. Я планировала, затаив дыхание, подойти к кровати и поставить цветы в вазу. Но всё пошло не по плану, когда он поднялся с постели.
— Ай!
Я дёрнулась от неожиданности, и он снова схватил меня. Его рука, закрывающая мне рот, заставила мои глаза расшириться.
— Хочешь, чтобы все сбежались сюда на твоф крик? — холодно спросил он.
Я замотала головой, и он убрал руку. От неожиданности выронила передник, и цветы рассыпались по полу. На этот раз мне не удалось сбежать, как в прошлый — он не отпускал моё запястье.
— Я спрашивал о тебе, но никто не ответил. Кто ты такая?
— Я... Эстель.
— Зачем ты здесь?
Я не знала, что ответить. Некоторое время беззвучно шевелила губами, прежде чем выдавить:
— Его Светлость... купил меня.
— Что?
— О-он... купил меня...
С его губ сорвалось тихое ругательство.
«Он только что сказал: «Этот сумасшедший»? Нет, наверное, мне послышалось».
— Зачем проститутка пробирается в мою комнату?
От его вопроса у меня загорелись щёки. «Проститутка». Это было недалеко от истины. Дочь проститутки — тоже проститутка.
— Я просто случайно нашла эту комнату, когда осматривала дом. Ты выглядел больным... Ай!
Наклонившись, я поняла, что он всё ещё держит моё запястье.
— Пожалуйста, отпусти, — попросила я.
Он без возражений разжал пальцы. Я собрала цветы и положила их на стол. Он смотрел на них, хмуря брови.
— Я хотела извиниться. Прости, что вошла без разрешения.
В темноте я услышала его вздох. Затем раздался щелчок, и зажглась свеча. Его глаза расширились, когда он разглядел меня при свете. Когда его пальцы коснулись области возле моих глаз, я дёрнулась и задрожала.
— Ты... — начал он, но резко замолчал и задул свечу.
Тьма вернулась, и я несколько раз моргнула. После этого короткого момента света комната казалась ещё темнее.
— Больше не делай ничего лишнего, — сказал он в темноте.
— Хорошо.
Я опустила голову и пошевелила пальцами ног. Через мгновение я украдкой взглянула на него:
— Кстати...
— Что?
— Тебе уже лучше?
— Да.
— Это хорошо.
Уголки моих губ расслабились, и я почувствовала облегчение. Неожиданно он потянулся и ущипнул меня за щёку. Когда я удивлённо посмотрела на него, он, казалось, тоже был ошеломлён и отдернул руку.
— Уродливая тыква.
У меня не нашлось ответа, и я просто потерла щёку, стоя на месте. Он воспользовался моментом, чтобы задать вопрос:
— Больно было?
— Что? Нет, не очень.
Моя мама била меня так сильно, что я падала на пол. Это было ерундой. Услышав это, он на секунду замолчал, а затем снова схватил моё запястье.
— Сколько тебе лет?
— Одиннадцать.
Он пробормотал что-то вроде «какого чёрта», а затем спросил:
— Ты нормально ешь?
Я кивнула. Никогда в жизни не ела так хорошо.
Наконец отпустив мою руку, он сказал:
— Приходи завтра.
— Что?
— Я сказал — приходи завтра.
— О... Хорошо.
Я кивнула и вышла из его комнаты.
На следующий вечер, когда снова прокралась к нему, он уже ждал меня при зажжённой свече. Когда я растерянно подошла, он внимательно осмотрел моё лицо, а затем протянул мне мешочек.
«Что это?»
Я развязала его и увидела печенье.
— Ешь.
«Что происходит?»
Я была ошеломлена, но начала жевать шоколадное печенье с фундуком. Он также подал мне стакан молока со стола.
— Пей.
— Хорошо, — вежливо ответила я, взяв молоко.
Оно было сладким, возможно, с мёдом, и имело сливочный вкус. Я не понимала, что происходит.
Когда опустошила мешочек, он спросил:
— Ты сказала, что мой отец купил тебя?
— Да.
— За сколько?
— Двадцать тысяч золотых.
— Хм.
Я даже не представляла, сколько это. Клиенты моей матери платили полсеребряника за ночь с ней. Сколько же это — двадцать тысяч золотых? Но он, похоже, не удивился сумме.
— Зачем он тебя купил?
Я растерянно посмотрела на него. Не была уверена, могу ли рассказать. Если слуги отказывались отвечать ему, возможно, и мне нужно молчать.
— Не ответишь?
— Э-э... — я замялась.
Он посмотрел на меня, затем сказал:
— Карл.
— Прости?
— Меня зовут Карл.
— О, а я Эстель.
— Знаю. Ты уже говорила.
— Ах, да...
Когда я осторожно взглянула на него, он всё ещё изучал меня. Затем он протянул руку и провёл пальцами по моим волосам.
— Медово-русые.
Я дёрнулась, боясь, что он дёрнет за них, но он этого не сделал.
Вместо этого он приподнял мой подбородок и сказал:
— Розовые глаза.
Его рубиново-красные глаза сверкали в свете свечи, пока он разглядывал меня. Я беспокоилась, что он найдёт сходство между мной и герцогом. Но отсутствие сходства тоже было проблемой.
— Ты знаешь, какие черты характерны для дома Кастиэлло?
Я попыталась покачать головой, но не смогла — он всё ещё держал мой подбородок.
— Нет, — ответила я.
— Чёрные волосы и красные глаза.
Мои глаза расширились. Значит, я не дочь герцога? У меня медовые волосы и розовые глаза.
— Это потому что в наших жилах течёт кровь демонов.
Я уставилась на него, потрясённая.
«Кровь демонов?»
Аккуратные черты лица Карла исказила лёгкая улыбка.
«Вау».
Впервые я видела, как он улыбается, но... это была не та улыбка, что согревает сердце.
— Поэтому, когда наша кровь смешивается с чужой, это влияет на цвет глаз. Они рождаются с красными глазами — сутью демона.
Я внимательно слушала. Всегда радовалась новым знаниям, к тому же это было похоже на старую сказку.
— Поэтому у обычного человека красные глаза быть не могут.
«Интересно,» — подумала я, глядя на него в оцепенении.
Он прищурился.
— Ты глупая?
— Что?
— Ты глупая.
— Нет.
— Выглядишь глупо.
— Но это не так... — пробормотала я.
Тогда он отпустил мой подбородок и спросил:
— Чем занималась твоя мать? Она была проституткой?
— Да.
Когда я честно кивнула, его выражение лица стало странным — таким, что я не могла подобрать слов.
— Расскажи мне о том времени.
— Прости?
— Расскажи, как ты жила с матерью.
— Мне особо нечего рассказать...
Он подпер голову рукой. Может, этот богатый наследник просто хотел узнать, как живут простолюдины. Эта недобрая мысль заставила меня надуться, но я быстро приняла нейтральное выражение. Даже если так, не могла рисковать и злить его.
— Мы жили в маленькой комнате, и я редко выходила из неё.
— Насколько маленькой?
Я огляделась, затем указала на его кровать.
— Как две твои кровати.
— Что? — воскликнул он, нахмурившись и снова посмотрев на меня. — Как можно спать в такой тесноте?
— Я спала на полу. Там была маленькая кровать и красный диван рядом. В углу — ширма и туалетный столик... И ещё крошечный балкон.
Выслушав моё описание, он задумался.
— Что ты делала, когда она... работала?
— Мама открывала маленький сундук и говорила: «Залезай туда и сиди тихо». Мне приходилось забираться внутрь и ждать, пока она не выпустит, потому что запирала его.
— Больше никого не было рядом?
— Были. Мистер Мэтт и мисс Эллен...
Я осознала, как мало людей повстречала в жизни. Неудивительно, что играла в воображении. Может, Соён была просто сном, плодом моей фантазии. С этой мыслью я украдкой взглянула на Карла.
Он посмотрел на меня, затем сказал:
— Приходи завтра.
— Прости?
— Я сказал — приходи завтра. У тебя есть что-то, что ты любишь?
Когда я растерянно уставилась на него, он уточнил:
— Любимая еда?
— Я люблю фрукты...
— Фрукты? Какие?
— Все.
Я не ела достаточно фруктов, чтобы выбрать любимый. Просто сочные и сладкие они казались мне невероятно вкусными.
Карл кивнул.
— Понял. Можешь идти.
Я попрощалась, как меня научила Энни, и вышла. Вернувшись в свою комнату, я крепко обняла куклу кролика и подумала:
«У меня теперь есть секрет».
Такой, о котором я не могу рассказать никому, даже Энни. Мысль об этом радовала.
«Тайный друг».
У меня никогда не было друзей. Ну, кроме Соён, но она была выдуманной...
«Он настоящий?
Меня вдруг охватил страх. А вдруг Карл — тоже плод моего воображения? Он рассказал мне то, чего я не знала, но и Соён показывала мне вещи, которых я не могла представить. Конечно, она была скорее воспоминанием о прошлой жизни, чем подругой, но всё же...
«Завтра спрошу у Энни».
Решив спросить у неё имя молодого господина, я снова обняла кролика.
На следующее утро проснулась на рассвете — то ли от волнения, то ли от нервов. Энни пришла разбудить меня, но я уже была на ногах.
— Ох ты! — улыбнулась она.
Умывая лицо, я спросила:
— Энни?
— Да, мисс?
— Ты говорила, что сын герцога живёт здесь.
— Да, ваш старший брат.
При этих словах я сгорбила плечи. Карл упомянул, что у всех членов дома Кастиэлло красные глаза, но у меня не хватило смелости заговорить об этом.
— Как его зовут?
— Карл Кастиэлло. Молодой господин Карл.
— А...
Уголки моих губ дрогнули в улыбке. Значит, он настоящий. Шансы, что мой воображаемый друг окажется полным тёзкой настоящего молодого господина, были ничтожно малы. Значит, тот, кого я встретила, и есть настоящий Карл.
— А почему вы спрашиваете? — весело улыбнулась Энни.
Я покачала головой.
— Просто так.
— О-о?
Энни посмотрела на меня с лёгким подозрением, но я промолчала. Добрая, как всегда, она лишь улыбнулась и подала мне завтрак.
Густой картофельный суп был так же вкусен, как всегда, а рыба — которую я раньше никогда не ела — тоже оказалась неплохой.
Энни, как обычно, сказала мне хорошо провести время и помогла переодеться. Но мне хотелось чего-то другого.
— Энни.
— Да, мисс?
— Я хочу научиться читать.
— О-о!
— Э-это... невозможно?
Я знала, что обучение стоит денег.
Энни спокойно посмотрела на меня и ответила:
— Я поговорю об этом с мистером Келсоном.
— Хорошо, спасибо.
Она улыбнулась и поцеловала меня в щёку. Я рассмеялась от неожиданного тёплого прикосновения. Это был мой первый поцелуй, и он мне очень понравился.
— А теперь идите гулять.
— Хорошо.
Я вежливо попрощалась, приподняв края платья, и Энни воскликнула:
— Очень хорошо!
Я снова улыбнулась и быстро вышла из комнаты.
«Сегодня пойду в сад».
Здешние сады были огромны. За извилистым, похожим на лабиринт, находился ещё один — просторный и открытый. Но я играла в саду прямо перед домом. Он был разбит симметричными геометрическими узорами, как французский парк, и по нему было приятно гулять.
Из-за моего маленького роста он казался мне лабиринтом. А ещё здесь был настоящий лабиринт из кустов, и сегодня я решила попробовать пройти его.
Пробегая мимо, я заметила садовника, неспешно шагавшего с лестницей на плече.
Вспомнив, как набрала цветов в прошлый раз, я почувствовала вину и пропустила его, прежде чем идти дальше. Раньше даже короткая прогулка выматывала меня. Но теперь я окрепла и могла дойти до сада без проблем.
— Куды путь держишь?
Голос позади заставил меня вздрогнуть. Это был садовник. Его лицо скрывала густая борода и низко надвинутая шляпа. Я замерла, уставившись на него.
Он прокашлялся и повторил:
— Куды идёшь-то?
Из-за его акцента я с трудом понимала слова. Пришлось мысленно повторить их несколько раз.
— В... сад-лабиринт... — тихо ответила я.
Он выпрямил слегка сгорбленную спину.
— Далеко не ходи.
Я продолжала смотреть на него, слегка приоткрыв рот. Он наклонил голову и медленно спросил:
— Близе играть будешь?
Я подумала и кивнула:
— Только рядом.
— Ладно. Ты земли больше трогать должна. Бледная, как тростинка, худющая.
Я не всё поняла, но ответила:
— Спасибо.
И пошла дальше.
Когда добралась до входа в лабиринт, воздух наполнился свежим ароматом. Я прижалась носом к живой изгороди и вдохнула — горьковатый запах исходил от листьев.
Стены лабиринта были как минимум в два раза выше меня. Крепко прижимая куклу, вошла внутрь. Я медленно шла, держась правой рукой за стену.
Сначала шла бодро, но через некоторое время кукла в руках стала казаться тяжелее. Мне хотелось присесть, но боялась испачкать платье. Постояв на развилке, продолжила путь.
Не знаю, стала ли я хуже ориентироваться или лабиринт оказался сложнее, чем думала.
«Я так устала...»
Выходя утром, я гордилась своими начищенными туфлями. Теперь же они казались причиной боли в ногах.
Пока шла, пошатываясь, из-за поворота внезапно появилась тень...
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|